Дмитрий Ефремов - Зелёные глаза

Дядя Миша

– Так! Всё! Хватит бездельничать, пора вас отправлять в лес, – выпалил на ходу, не здороваясь и не закрывая в кухню двери, дядя Боря. – Завтра идет машина на участок, с ними и отправитесь, – скомандовал он, одновременно выхватывая из кастрюли и пихая в рот куски мяса.

Лёха подпрыгнул от радости.

Застоялись наши кости. От безделья я уже успел выстрогать четыре топорища и насадить на них давно забытые ржавые железки. Мы обленились: поднимались к обеду, забыли о зарядке. Этюдник мой покрылся паутиной, в общем, еще чуть-чуть, и мы деградируем.

А время продолжало тикать. И уже не часами и минутами, а целыми днями.

Вечер мы провели в сборах: отрава – для комаров, черви – для рыбы, для нас – немного еды. Да что там! Все равно что-нибудь забудем. Аккуратно укладываю фотоаппарат. Фотограф я никудышный: слишком безалаберный. Скорее, это временное увлечение, да и ладно. Пусть будет. Иногда из-за одного снимка попадаешь в целое приключение.

Дядя Боря – главный консультант. Его советы имеют большое значение.

– Надо было раньше вас отправить. И почему я сразу не додумался? Сейчас бы жили себе на здоровье в тайге. Там красота, речка, – с грустью в голосе наговаривает он. – Котелок не забудьте, без него вы – никто в лесу.

Между делом дядя Боря уплетает борщ. Он все делает на ходу, всегда умудряется совмещать несовместимое.

– Там мой хороший знакомый, Мишка. Ну, для вас он уже дядя Миша. Приедете, скажите, что от меня. Он вас куда надо на лодке отвезёт и покажет место.

Я представил дядю Мишу угрюмым, заросшим густой бородой человеком, как и полагается жителям тайги. Дядя Боря в очередной раз закурил беломорину, хорошо прокашлялся, предупредил:

– Мишка страсть как не любит ленивых, особенно, когда спят до обеда.

Он искоса посмотрел сначала на меня, потом на Лешку. Тот, как всегда, оскалил свои зубы и тут же их спрятал.

Этот вечер оказался самым плодовитым по части разных таежных историй и приключений.

Дядя Боря был в таком ударе, что за его рассказами мы и не заметили, как съели целую кастрюлю борща.

– Зверя бояться не надо, его уважать надо. Но лучше не встречаться вообще. Особенно с медведем. Самый коварный среди других, – учил нас дядя Боря, увлекая своими поучительными историями, и заставляя нас содрогаться при очередном примере из личного опыта.

– Сейчас зверь сыт. У медведя корма много: тут и ягода, и корней в земле полно. А вот тигр – с ним надо осторожнее. Тигр сейчас недоволен: этот корнями и ягодами не питается. Прошлой зимой у нас случай был. Двое возвращались. Уже и ружья зачехлили. Вот, дорога внизу, там машины ходят. Вдруг тигра! Выскочил из кустов, а у ребят ни ножа под рукой, ни ружья. Первый-то ей в пасть руку засунул. Пока она ее выплевывала, второй рюкзак скинул и пинками её под ребра. Она на него, он ей рюкзак в пасть. Хорошо, внизу на лесовозе ехали, увидели. Давай сигналом пугать. Так с рюкзаком и убежала. А рука у парня, как плеть: всю изжевала, зверюга.

…– Или вот, к примеру (меня уже потрясывало от жутких таёжных историй, но дядя Боря только разошёлся). Осенью. Собирали как-то шишки кедровые. Я залез на кедр. Здоровенный, не обхватишь. Сбиваю. А внизу мой напарник собирает. Ну, и говорит мне, по каким веткам колотить: снизу-то лучше видать. И что-то смотрю, куда-то подевался: а под деревом уже другой мужик ходит, вроде деда, и собирает мои шишки. Те, что я сбил. Я ему кричу: «Мужик! Ты чё?» А он как рявкнет. Я чуть с дерева не слетел. Потом смотрю: Генка-то – на соседнем дереве и мычит мне что-то. А сначала лезть не хотел. Говорил, не умеет, высоты боится. А медведь еще с полчаса наши шишки дробил, пока не нажрался, не ушёл. А другой раз я с ним нос к носу. Рявкнули от страха одновременно, и дёру. Потом-то я вернулся на то место. Медведь тоже напугался. Так напугался, что кучу наделал от неожиданности. А мог бы наоборот, наброситься. И никакое ружье не поможет. Но убегать сразу не надо: не любит зверь, когда убегают.

Этой ночью мне снились самые настоящие кошмары. Я в постели дрожал от страха, даже подумал не ехать в лес. Но Лёха… Не хотелось падать в его глазах. Мой друг, похоже, страха не знал и по лесу ходил, как свой.

Моё воображение – мой враг. Оно не давало мне заснуть чёрт знает сколько времени, ну, а когда я все-таки уснул, то потом пожалел об этом: там было ещё хуже. В самом конце был хороший пинок под зад. Хорошо, падать не пришлось с койки, поскольку я всё время спал на полу. Сверху, как всегда, улыбался Лёха, уже экипированный во всё таёжное. Вспомнив, что меня ждёт впереди, мне стало грустно, и я пополз под кровать.

Утро было многообещающее: светило солнышко, за окном щебетали птицы, а во дворах лениво потявкивали уставшие за ночь собаки.

Где-то в глубине точил червь сомнения: вдруг что с машиной, или отменят по каким-то причинам поездку.

Наскоро мы проглотили несколько завтраков и засеменили за своим начальником. С дядей Борей все охотно здоровались. «Здрасте» относились и к нам, поэтому, пока мы дошли, у нас уже болели шеи от постоянных приветствий. Никогда не буду сельским участковым.

На плечи приятно давил туго набитый рюкзак, а на ногах красовались очень модные в этих краях, закатанные по последнему слову моды болотные сапоги. Лёшка тащился сзади, едва поспевая за мной.

Проходя мимо одного дома, я заметил своего старого знакомого, которому задолжал портрет.

–Вы чего с утра? На Ударный? С лесниками? К дяде Мише поехали? –дознавался малец, одновременно ковыряясь в носу.

Похоже, вся деревня знала, куда и к кому мы собрались. Это немного озадачивало. Тут же стояла огромная мамаша и миролюбиво размахивала руками перед самым носом своего чада, втолковывая ему какие-то прописные истины и разбавляя диалог подзатыльниками. Очевидно, сынишке давалось задание на целый день, и заранее тут же он получал наказание за то, что плохо с ними справится. Мне показалось, что оба хорошо понимали друг друга. Как только хозяйка скрылась за калиткой, пацан, всё ещё ковыряя в носу, смылся в дом, даже не закрыв за собой дверь: мухи ему явно были безразличны.

Мужики на месте сбора отнеслись к нам, как и полагается, с равнодушием, и на приветствие только кивнули.

Утренняя встреча – это целая церемония. После длинного выходного всем есть что рассказать и чем похвастать. Кто-то хвастает своим остро отточенным топором, у кого-то бурные воспоминания после внеплановой гулянки. Другие просто сидели на пустых ящиках и молча курили.

Я обратил внимание на одного мужичка неопределенного возраста. Со спины он казался подростком, а руки его вообще не знали тяжёлой работы, в то время как руки других были узловатыми и загорелыми.

Появился дядя Боря. По его весёлому лицу мы догадались, что всё в норме. Все сразу полезли в машину ЗИЛ с хорошей зимней будкой.