Екатерина Риз - В тихом омуте

– Добрый день, Юля, – поприветствовал её вежливый постоялец. Юля улыбнулась, пожелала гостям доброго дня и пригласила за стол.

Девушка первой прошла к столу, присела и критичным взглядом обвела блюда с едой, приготовленной специально для них на обед. Губы гостьи то ли скептично, то ли недовольно скривились, но высказывать своё недовольство она вслух не стала, принялась за обед, и Юля этому порадовалась. Лишние претензии её сейчас бы точно не порадовали, особенно, если бы они дошли до ушей родителей мужа.

– Скажите, в вашем городе есть, где развлечься? – поинтересовалась у неё девушка, когда Юля уже собиралась оставить гостей одних, чтобы они спокойно пообедали и провели время наедине. Ведь для этого, судя по всему, они и приехали. Чтобы побыть вдвоём. У них ведь любовь. Да?

Интересно, кому она эти вопросы задаёт, самой себе?

– Конечно, – ответила она, остановившись в дверях. – Но это зависит от того, как вы привыкли… отдыхать.

Девушка пожала плечами.

– Как обычно. Рестораны, клубы. Где можно отдохнуть?

– Думаю, для этого нужно поехать в большой город. – Улыбнулась. – Здесь точно клубов нет. А вот ресторанов у нас много, довольно неплохих. Даже с живой музыкой.

Девушка напоказ вздохнула, кинула на своего спутника выразительный взгляд.

– Были мы вчера в ваших ресторанах. Не понимаю, как вы здесь живёте. Не город, а одно название. Кто только додумался назвать это городом!..

– Юрий Долгорукий, – выпалила Юля, прежде чем успела себя остановить. Девушка тут же устремила на неё горящий взгляд, видимо, решив, что над ней издеваются, а вот мужчина улыбнулся. Посмотрел на Юлю, улыбнулся и кивнул, а обратился к своей девушке:

– Когда-то этот маленький городок был столицей огромного княжества, Лана.

Девушка откровенно скривилась, а к Юле потеряла всякий интерес. Ела салат и посматривала на своего кавалера.

– Это было в незапамятные времена, Валера. А сейчас это больше смахивает на деревню, даже не особо большую. И я не представляю, что мы будем делать здесь неделю. – Лана жевала листья салата с каким-то непонятным остервенением, и в этот момент, со всей своей роковой красотой, была похожа на ламу. Эта мысль вдруг пришла Юле в голову, и она поспешила отвернуться, чтобы не выдать себя неподобающей улыбкой. А девушка, совершенно её не стесняясь, продолжила: – Наверное, ты специально меня сюда привёз, чтобы отделаться от моих просьб побыть со мной хоть немного. Конечно, жену ты возишь по курортам, а меня по деревням!

Мужчина совсем не обрадовался её словам, Юля видела, как он нервно повёл шеей и покосился на Юлю, всё ещё стоявшую у дверей в ожидании чего-то, ему явно стало неловко. А Юле стало его жалко, хотя, жалеть изменника вроде как и не стоило. Она сделала осторожный шаг назад, будто надеясь в один момент раствориться за дверью, но Лана снова её остановила.

– Так что вы нам посоветуете?

Снова пришлось остановиться, хотя Юля уже успела взяться за ручку двери.

– Знаете, по поводу развлечений, вам лучше переговорить с моим мужем, он больше об этом знает. Лучшие рестораны, клубы… Я передам ему, чтобы он непременно к вам подошёл.

– Спасибо, будем ждать.

Позже, за обедом, Юля передала Сене просьбу гостей. Арсений лишь кивнул, а вот Николай Васильевич сплюнул в досаде.

– Понавезут профурсеток из столиц, клубы им подавай.

Его настроение ничуть не улучшилось с утра, свекор был хмур, зол, но ещё больше расстроен приключившейся неудачей. И все домочадцы старались обходить его стороной, не раздражая лишний раз ни словом, ни делом. Но, как они ни старались, Николай Васильевич находил причину взорваться и выместить на ком-нибудь своё недовольство. Всего за полчаса до обеда Юля слышала, как он кричал на жену.

Юля старательно смотрела в свою тарелку, вдруг почувствовав себя виноватой лишь за то, что озвучила не к месту чужую просьбу. Ощущение было, что сама по клубам собралась, и теперь её испепеляли недовольным взглядом.

– По всей видимости, для москвичей у нас слишком тихо, – заметила Алевтина Ивановна. – Не цыган же нам сюда приглашать, развлекать их.

– Мама, причём здесь цыгане? – спокойно возразил Арсений. Похоже, он на грозное недовольство отца не обращал никакого внимания. – Просто москвичи привыкли к другому. Это мы здесь, на самом деле, как в деревне живем, плесневеем.

– Ах, ты плесневеешь! – вновь взорвался Николай Васильевич. – А кто тебя здесь держит? Езжай в Москву и живи там! Ходите по клубам, развлекайтесь! Беги из дома! Только запомни: от нас с матерью копейки не получите, работать оба пойдёте! Некогда будет по клубам-то гулять, ноги с голода протянете!

– Начинается, – пробубнил Арсений, отворачиваясь в сторону и не собираясь вступать с отцом в полемику, а Алевтина Ивановна схватила разбушевавшегося мужа за локоть.

– Коля, угомонись. Что ты на Сене срываешься, он при чём?

– А вы все не при чём! – рыкнул глава семейства. – Все не при чём, а головная боль и все проблемы у меня! Ты подумала головой, что мы теперь делать будем?! – Он даже из-за стола вскочил, подошёл к кухонному окну и рванул на себя раму. Достал из кармана пачку сигарет и закурил.

Всё было плохо. Юля сидела за столом, водила ложкой в тарелке с супом, и только стреляла глазами то на одного, то на другого. Сказать, что она сильно испугалась криков свекра, было нельзя, но очередную порцию впечатлений за сегодня получила, без сомнения. Судя по тому, как Николай Васильевич нервничал, она чего-то не знала. Конечно, потеря наследства могла расстроить сильно, но не настолько, чтобы человек начал рвать на себе волосы. Очевидно, Николай Васильевич успел распорядиться предполагаемым богатством, а тут птица-удача неожиданно вырвалась из рук, и свекор совершенно растерялся.

– Я не понимаю, зачем Игнату нужен этот дом, – проговорил Арсений якобы в задумчивости. – Он в городе давным-давно не был. Даже за матерью не приезжает и её сам не привозит. Как сказал, что ноги его здесь не будет, так слово и держит. А сейчас передумает?

– А ты откуда про Ольгу знаешь? – спросила его мать, строго глянув. Иногда Юлю умиляло и удивляло настойчивое желание родителей её мужа продолжать видеть в нём несмышлёного ребёнка, контролировать его, а после удивляться, узнав, что он что-то способен сделать без их ведома и согласия. Вот как сейчас. Не положено Сене интересоваться старшим братом, так зачем он об этом говорит?

Арсений же спокойно пожал плечами.

– Все об этом знают. Все знают, когда она едет его навещать. За ней приезжает машина, и она же её потом привозит обратно. Шофёр даже сумки с продуктами в дом заносит.

Николай Васильевич у окна зло усмехнулся.

– Буржуем заделался. Высоко взлетел, думает.