Владимир Тормышов - Ступени на песке

Неожиданно для себя я довольно близко сошелся и подружился с одним парнем из Каменки, Пензенской области. У него росли небольшие усики белого цвета, чем он очень гордился. Его голубые глаза смотрели на мир с долей иронии и доброты. И глаза его очень гармонировали с его светлой шевелюрой. Почему-то к нему приклеилась кличка «дед». Видимо причиной этого было высказывание Стаса Меньшова по поводу того, каким должен быть старший механик:

– На кораблях стармеха зовут просто – «дед» – сказал он как-то всем в бараке после отбоя. – Так вот настоящий «дед» должен быть лысым, толстым, ленивым, лежать на диване и курить трубку, одновременно пить пиво и смотреть телевизор.

Сам он был немного полноватым и имел небольшие залысины на голове, несмотря на свой возраст. И в нашем сознании сразу же сформировался образ Стаса, лысого, с трубкой в руке, пивом, воблой и телевизором, лежащим на диване. Так к нему приклеилась кличка «дед».

На бахче мы работали побригадно, и я был в одной бригаде со Стасом.

То сколько мы ели арбузов на поле не поддается никакому описанию. Сначала мы их ели очень много, потом все меньше и меньше, потом на арбузы все уже не могли просто смотреть. Прошло с тех пор много лет, а я не люблю арбузы по сей день, и не ем их до сих пор.

В то время, когда мы их собирали в поле, мы их просто объелись. Но когда пить сильно хотелось, мы иногда съедали чуть-чуть арбузной серединки без семечек, а остальной арбуз выбрасывали. Варварство чистой воды. Но мы были молоды, глупы и неподконтрольны никому на том поле.

Вот тогда у нас и появилась проблема, как различить арбуз по чисто внешним признакам, не вскрывая, его: – вкусный он или нет.

Мы со Стасом подошли к этому вопросу с чисто практической точки зрения. Учились мы выбрать арбузы достаточно оригинальным способом: шли по полю, где лежали собранные арбузы и делились мнениями по поводу каждого крупного экземпляра. Если мнения по поводу отдельного экземпляра расходились, мы поступали просто: раскалывали этот арбуз и смотрели кто из нас прав.

Дня за четыре мы переколотили тонн пять-шесть арбузов вдвоем, но научились таки выбирать арбузы того сорта, что росли на нашей бахче.

Читатель, слушай внимательно, в чем тут дело – тебе это может пригодиться, когда ты захочешь попробовать щедрые плоды астраханских степей. Стук и звон арбуза тут не причем, как и в каком состоянии находится то место арбуза, где он был прикреплен к самому растению. Это все вторично. Собственно говоря, плоды до шести килограмм это еще не арбузы, а так – недоростки.

Настоящий арбуз начинается с веса после шести килограмм. У хорошего арбуза между темными и светлыми полосами должна быть яркая контрастность. Такая ягода самая спелая и вкусная. Но светлые полосы у арбуза не должны быть белыми. Если эти полосы белые, то арбуз перезрелый. Мы все больше и больше по прошествии времени думали о том, что нас ожидает в самой мореходке, когда мы туда приедем, но все полагались на извечный русский «авось». Так уж мы все, видимо, устроены, что всегда надеемся на лучшее даже в аду. Как бы не складывалась жизнь, и обстоятельства вокруг русские всегда ставят на «авось». Вот и мы думали, что все обойдется и то, что говорят это о мореходке – это всё сказки и неправда.

Наконец, наше время пребывания в колхозе закончилось, и нас погрузили в автобус и повезли в училище.

Прибыли мы в мореходку аккурат к обеду. После всего того, что мы сами готовили и соответственно кушали пища, приготовленная профессиональными поварами, показалась всем нам райской пищей богов.

Мы получили обмундирование – форму, в которой на флоте ходят матросы: брюки флотского образца с застежкой сбоку, флотский брючный ремень, теплую тельняшку, фланку, гюйс. Для выхода в город нам выдали фуражку с эмблемой КМУ, парадную форму, бушлат. Когда мы облачились во все, что получили, то мы сами себе казались крутыми мореманами, несмотря на то, что одежда вся на нас была размера на два-три больше и болталась на всех как на вешалках. Но мы были счастливы тому, что наши мечты потихоньку начинали сбываться.

Если первый день в училище был полон радости и эйфории, то на следующий день всерьез взялись за наше воспитание в духе идеалов коммунизма и обычаев училища.

Нас всех построили утром на плацу около училища и стали вбивать нам в головы, что все, что мы знали о жизни до поступления в училище – это старый ненужный хлам, которому самое место на свалке.

Заместитель начальника училища по строевой подготовке Сердюков, коренастый низковатый крепыш со светлыми волосами, зализанными назад, и колючими злыми глазами, одетый в белую парадную форму комсостава, нам перед всем строем прямо заявил:

– То как вы жили на гражданке, дома – это красивая сказка, которая осталась в прошлом. Забудьте про это. Теперь у вас начнется совсем друга жизнь. Мы сделаем из вас настоящих мужчин, хотя кому-то это может не понравиться. В училище действует устав, как во всех вооруженных силах Советского Союза, и вы обязаны ему подчиняться. Если вы допускаете нарушение устава, то вы должны будете первый раз написать объяснительную командиру вашей роты. Если же такое случится второй раз в течение года, – вы немедленно будете исключены из училища. Фамилия моя Сердюков и именно я буду решать вопросы вашего отчисления из училища. А сейчас вы займетесь строевой подготовкой, которую будет проводить с вами ваш старшина роты Алипкалиев Максад.

Глаза Сердюкова смотрели на нас с явным неодобрением и с плохо скрываемым пренебрежением. Неожиданно он заорал во все горло:

– Равняйсь! Смир-р-р-но-о-о!!!

Мы все как один выполнили эти команды, насколько каждый из нас правильно их понимал.

– Алипкалиев! Шаг вперед! – продолжал командовать Сердюков, которого мы сразу невзлюбили за то высокомерие, которое он ко всем подчиненным проявлял.

– Приказываю вам провести строевую подготовку до обеда.

– Есть! – браво ответил среднего роста киргиз, который довольно браво выглядел по сравнению с нами всеми. Было ему около двадцати трех лет, он отслужил армию, и казался нам всем стариком, много повидавшем на своем веку. Его хитрые миндалевидные, узкие глаза хитро и довольно блеснули, и он скомандовал нам:

– Равняйсь! Смирно! Рота! Направо! Вперед шагом марш!

До обеда он занимался с нами строевой подготовкой. Когда в военных училищах, мореходках и в армии нечего делать, то на помощь приходит строевая подготовка.

Строевой подготовки не может быть мало. Сколько бы ты ей не занимался, в глазах начальства это все равно будет недостаточно, даже если ты будешь заниматься ей 24 часа в сутки. На то она и строевая подготовка.