Владимир Апарин - Малахитовое отчаяние

– Ехе-хе, – вздохнул Шурик. – Хватит человеку голову пудрить, скажи, что врешь.

– С какой стати я буду врать? Он-то меня признал. Вон, видишь, как его перекосило.

Было от чего. Все мои приключения были пережиты только для того, чтобы я нашел в итоге это опустившееся существо?

– Ну мы будем сегодня опохмеляться или нет? – сгорал от нетерпения Людочкин мужчина Семен, видя, что у нас заминка процесса.

Но мне захотелось побыть одному, обдумать случившееся. Я решил побродить по окрестностям, даже несмотря на призывы к трапезе моих благоприобретенных друзей. Там, в бауле с мини-рынка, были новенькие вещи, вплоть до носков и теперь обрядившись в этом, я смело торил путь, не боясь нарваться на милицейские неприятности.

Итак, Леночка разыскана! Что же теперь с этим делать? Она рожала и это наша доча Светик-семицветик, наверное, уже приехавшая со своего Тайланда и сходящая сейчас с ума дома в Красноярске от исчезновения своей дочери и отца. Дома я как-то незаметно не был уже шесть месяцев! Сейчас притащу туда, в город на Енисее, Светину маму – она сейчас с двумя мужиками глушит султыгу в кустах у дороги трассы Свердловск-Челябинск. И это будет катастрофа для всех!

– Так, подсказку, где искать Леночку, я понял, дорогая, – вслух произнес я. За «дорогую» я воспринимал «хозяйку». Она всё равно где-то рядом.

– Теперь отдай мне внучку, слышишь? Я согласен на встречу, а там будь, что будет.

Если бы кто видел меня сейчас со стороны, подумал бы, что я репетирую роль и не знаю случайно или нет, но что-то начало происходить: от нашего пикника донеслись громкие голоса, перешедшие в крик.

Я быстро двинулся на звук. Картина была маслом. Моих вновь приобретенных приятелей и Людочку засовывали в УАЗик здоровенные качки. Рядом стояла «Тойота – лэндкрузер» металлического цвета с тонированным стеклами. Я всё же не успел. УАЗик рванул с места, едва захлопнулась дверь и обе машины рванули на выезд. Я шагнул навстречу, развел руки, призывая остановиться, но водитель «Буханки» был невоспитанным малым и чуть не сбил меня. Потом «лэндкрузер» я уже останавливал по своим правилам и когда она замерла, пассажир начал орать на водителя. Я же открыл дверцу с его стороны.

– Что за ком с горы? – спросил он меня взглядом.

Вы знаете, Мережковский в свое время очень ошибался с предсказанием грядущего хама, он пришел на семьдесят четыре года позже ожидания. И это меня очень бесило и теперь апостол «новой веры» смотрел на меня, не мигая, полным презрения взглядом и на шее его за расстегнутым воротничком рубашки виднелся кусок массивной золотой побрякушки. Ой, не могу даже разговаривать с носителями такой метки. Он пялился, затягивая паузу, а я поднапрягся и уже видел даже не всю цепь, а содержимое бумажника, гнилой его ливер с гастритом, засыпанный на полпальца пищевой содой и даже обитателей его прямой кишки, что говорило, ночной урод даже не моет рук перед едой.

– Надо же, – подумал я, – не замечал такой способности за собой до этого. Представляете, как он меня взбесил!

– Ну что пялишься? – прохрипел он.

Я бы мог его здесь и оставить навсегда, но мне важно было именно развитие событий.

– Куда моих дружков повезли?

– А тебе какое дело, урод?

– Я хочу с ними. Я их друг.

Он смерил меня с ног до головы и, поняв, что я в чистой одежде, даже стрелки брюк не помяты, буркнул, усмехнувшись.

– Ну садись, – махнув на заднее сиденье. Мне, как придурку, пришлось оббежать машину спереди, заглянуть в глаза водителю, иначе бы мы не сдвинулись с места.

Место, куда мы прибыли, это было огромное поле, над которым кружились все чайки и вороны Челябинской области. Полигон бытовых отходов. Бескрайность этого объекта подтверждалась тем, что работавшие в центре огромные «ЧТЗ» не были даже слышны и размером с книжку. Мои кореша и еще несколько деклассированных элемента стояли стайкой и ждали команды.

Когда я вывалился из задней двери «лендкрузера» и пополнил их ряды, услышал напутственное слово Шурика – Кабыздоха.

– Ну и придурок же ты, Серега. Теперь крышка тебе, они не отстанут.

– А что тут такое? – тихо спросил я.

– Вон, видишь, сколько добра навозили. Видимо, опять микрорайон сносят. Теперь пока не переберем, не отпустят.

– Говорила вам, пора в другое место рвать, идиоты! – зашипела Людочка.

– А что собирать-то?

– А всё: железо, бронзу, нержавейку. Если попадутся золотые изделия, ну знаешь, хозяева заныкали, да и позабыли, то могут отпустить. Но навряд ли.

– А убежать?

– Тут не убежишь. Тут наших, знаешь сколько закопано!

– Серьезно?

– Серьезней не бывает. Это же два хохла, брата. Один, что тебя привез – Эдик Нестеренко, а крышует всё это его брат, мент – гаишник Вова Нестеренко.

– А эти охранники?

– А это нанятые придурки деревенские, уууу, звери! Никакой жалости!

Теперь было понятно. Я осмотрелся и понял, что таким людям, как я, здесь раздолье. Видел я то, чего не видели ни один из простых смертных. Поле просто поблескивало всяким рыжьем, рассыпанным здесь за годы складирования. Я приподнял какую-то железку и, поковырявшись прямо под ногами, вытащил длинную истлевшую тряпку, в углу шва которой отколупнул золотую сережку!

Охранник подлетел и отобрал у меня драгоценность, он быстро подхалимился, показал её Эдику, и я расслышал громкое «Уууу».

– Новичкам везет! – подошел ко мне вальяжной походкой «червивый» босс, – найдешь еще парочку, свободен.

– А мои друзья?

– Ты найди сперва, – он тут же забыл про меня.

Мои кореша, вооружившись лопатами, начали расковыривать свежие кучи мусора с содержимым былого человеческого жилья.

Как ни странно казалось, занятым своими распальцованными делами, кодле охранников, но через полчаса я их побеспокоил.

– Ты начинаешь надоедать, – медленно произнес чебосс – червивый босс.

Но я раскрыл ладонь и вывалил на капот джипа три сережки, два обручальных кольца и цепочку с кулончиком, а главное, граммов на тридцать золотой крестик.

– Да ты охренел, демон! – воскликнул чебосс и подпрыгнул от удовольствия.

– Ну что, мы в расчете? – спросил я, глядя в глаза по очереди ошалевшим трем охранникам. Предчувствуя ответ, я «приказал» взглядом им не вмешиваться в происходящее.

– Ну ты смотри, борзота какая! – воскликнул он. – Шуток не понимаешь?

Мне интересно было сдержит ли он слово, это стопроцентное порождение нашего либерального общества или нет. И оставит ли мне выбор, ведь капитализм это свободный выбор!

– А если я в десять раз больше принесу, мы будем свободны? – тихо спросил я.

– Ты – мразь бездокументная! П….!

Договорить он не успел, подавившись своими выбитыми зубами. У меня вновь заболела правая рука от неожиданности моего решения. Чебосс откатился метра на три и завалившись на спину, дрыгал ногами и визжал.