Анна Кутузова - Странноведение. Маленькая городская сказка

В депо Лебедев за этот месяц не сходил ни разу. Он ругал себя за это всячески, собирался же захаживать, а сам…

Наконец, он решил, что нельзя откладывать и дальше, купил яблок и какой-то торт с обилием масляных розочек и листиков и отправился «в гости».

Сторож Лебедева сразу узнал, обрадовался. Даже Граф, казалось, тоже обрадовался Лебедеву. Тот аж растрогался и еще раз укорил себя за то, что так долго не мог найти время и навестить эту парочку.

Обрадованный Сторож даже разрешил Лебедеву зайти на территорию депо, правда не дальше его комнатушки – проходной. Да дальше и идти особо некуда было. Пустынная территория, рельсы, пара будок – ремонтные, подсобные сооружения, ангар (гараж, как это вообще называется) для трамваев и еще раз рельсы. И ни души в этот час.

Так они и сидели в сторожке, пили чай, говорили ни о чем. Сторож покуривал свои самокрутки, пуская белый дым, Граф грыз огромную старую и облезлую, пугающую свои видом, кость.

Сторож снова много вспоминал, Лебедев все больше слушал. А потом как-то само собой получилось, что Лебедев рассказал свое летнее ночное приключение. Уже без утаек, как это было в первый раз.

Сторож не удивился. Ну чего-то такого он на самом деле и ожидал. Давно, мол, он ждал чего-то такого, жалко только, что Лебедев сразу не рассказал.

В глазах Лебедева Сторож сразу оформился в загадочного персонажа, связанного со всеми мировыми тайнами и легендами.

А загадочный Сторож сказал, надолго задумавшись, только одно слово «Загород» и снова замолчал.

– Загород? – переспросил Лебедев.

– Конечно. А что же еще, если не Загород?

Сторож произнес это слово с большой буквы.

Лебедев еще раз спросил про Загород, уточнив, при чем здесь он. О Загороде никто ничего толком сказать не может, им даже попугивают детей, когда те не хотят слушаться.

Но здесь, сейчас и с Лебедевым!

Какой тут может быть Загород?

Сторож с азартом замахал на Лебедева руками. Так, что аж Граф оторвался от своей жуткой кости и стал следить за движениями Сторожа.

Как это, причем тут Загород? Да вы вдумайтесь, молодой человек! Вот вы, все ваши знакомые! Живете и ничегошеньки не знаете. Ничегошеньки, – веско повторил для солидности Сторож.

Лебедев, правда, вмешался, сказав, что ну отчего же ничегошеньки, есть некоторые, утверждающие, что посещали и посещают Загород. Да, их немного, но они есть, они могут порассказать про этот самый Загород много историй.

– Которых почему-то никто не рассказывает, – ехидно вставил Сторож.

Потом он помолчал и стал уже спокойно объяснять. Поймите, молодой человек, да почти никто из этих, якобы бывших и не раз в Загороде, на самом деле там не был. А может быть, и вовсе ни один из них. На самом деле есть, наверное, те, кто сталкивался лицом к лицу с Загородом. Но они предпочитают об этом не распространяться.

Лебедев сделал предположение, уж не сам ли Сторож один из тех, кто на самом деле был в Загороде.

Нет, сокрушенно покачал головой Сторож. Сам не был, хотя в свое время очень стремился.

Я, знаете ли, молодой человек, тоже когда-то вот совсем как вы узнал, что в Городе есть что-то еще. Был моложе, сильнее, смелее, я сразу этим заинтересовался. Я почти так же, как и вы, однажды столкнулся с Загородом. После этого долго пытался понять, что это, рыл, искал, мотался по Городу, но в итоге ничего конкретного.

Там слухи, сям слухи. Где-то кто-то что-то слышал, как где-то кто-то что-то видел. И в итоге я оказался здесь, в трамвайном депо.

У Лебедева раскрылся от изумления рот. Депо???

Да-да, закивал Сторож, в этом самом трамвайном Депо. У меня ведь тоже была история с трамваем. Я изучил все маршруты. Пешком прошел по каждому из них. И – ничего. Ничего даже отдаленно похожего на подсказку в этой загадке.

Но сейчас вам несказанно повезло. Я ведь с тех пор ничего не слышал о появлении Загорода. Сам не нашел ничегошеньки, а вот так никто ничего не приносил весточкой.

А то, что эти все, якобы Загородные следопыты – фигляры и врали, это было мне всегда ясно.

Загород… он не впускает абы кого, того, кто потом на всех углах будет об этом трезвонить. Но вам, вам повезло! Повторяюсь, несказанно просто! Вам мало того, что показался Загород, он еще и подсказку вам дал! Показал то место, где был, где вы его застали врасплох. Ну или он вас.

Да, Лебедев, сейчас и сам начал чувствовать, что эта тайна (Загород ли в самом деле?) не станет даваться всем и каждому, кто потом оповестит об этом весь Город. Какая же это тогда тайна?

– А как у вас было? – поинтересовался Лебедев.

– А было так. У меня тоже была ночь, – Сторож вспоминал, мечтательно глядя в потолок, со свистом втягивая дым самокрутки, – был дождь, я возвращался с чудесного дня Рождения одного своего приятеля. Как на зло не было ни одного трамвая. А возвращаться к приятелю я не хотел, как обычно боялся – надо ж, столько прождал, вот сейчас уйду, и обязательно покажется трамвай! Вечный закон подлости. Я мок на остановке уже очень долго, ругал себя, ругал дождь, который становился все сильнее, ругал уже вообще все и вся. И как-то сам не заметил, как к остановке подъехал трамвай.

Лил такой дождь, я так продрог, я был так зол, что запрыгнул в него, даже не посмотрев на номер! Да мне уже и все равно было, честное слово!

– И что, тоже заснули? – не выдержал и перебил рассказ Лебедев.

– Нет, не заснул. Ехал, смотрел в окно, чтоб не пропустить свою остановку. Ну не свою, а какую-нибудь, откуда дойду потом нормально до дома. Почему-то не догадался спросить машиниста. Смотрел, а дождь был такой, что вообще ничего не видно. Ну и показалось, что вот она – моя. Вроде огни знакомые в трамвайном окне мелькнули. Я быстро выбежал на остановке, трамвай тут же ушел. А я сразу понял, что остановка не моя, что я вообще не понимаю, где я оказался. И тоже, как вы, пошел вдоль путей. Просто мокнуть на остановке я не захотел.

Пошел, дождь потихоньку стих, меня это приободрило. Там, где я шел, фонарей практически не было. Редко – редко стоял где-то случайный. Я видел рельсы, видел черные здания, этого мне было достаточно. Но постепенно стало все же страшновато – где я вообще иду, куда. И тут я увидел свет фонаря, обрадовался. Дойду, думаю, осмотрюсь. А повезет – может где и название улицы разгляжу. Дошел до фонаря. А тот старинный. Огонь живой. Стекла толстые, мутные, неровные. (Лебедев аж заерзал на стуле). Под фонарем была лавка. Я тогда устал совершенно. Сел на лавку эту прикинуть, что теперь. Света мало было, но все же лучше, чем ничего. Сижу, значит, думаю, не дождаться ли тут и утра. Куда идти-то – непонятно.

И тут из-за спины моей подул ветер. Недолго дул, но был такой ледяной, морозный, что я моментально продрог. А еще на меня как будто с ветки дерева кто-то стряхнул хор-рошую порцию снега. Снега! Снега весной! Я подскочил, стал оглядываться. Ничего! Фонарь, лавка и я!