Николай Удовиченко - Излом. Книга вторая. Времена похуже. От Кабула до Ванкувера

Слушавшие хохотали до слез.

– Вам то смешно. А мне каково было?

– За чудесное спасение и выпить не грех! – подал голос Акимович.

Солнце поднялось из за гор, стало совсем тепло. Дети бегали вокруг костра и зимовья, играли, хохотали. Закипела вода для ухи. Бросили почищенную рыбу. Когда рыба закипела, кастрюлю отодвинули от большого огня, бросили зелень, подождали немного и сняли кастрюлю с огня. Георгий нанизал на шампура мясо, начал пристраивать шампура над углями. Минут через пять поплыл аромат шашлыка. Шашлык подрумянился, Некоторые шампура Георгий начал снимать с углей. Уха немного остыла, ее можно было уже есть.

– Дети, обедать! – закричала Лина ребятишкам.

Оба мальчика и девочка подбежали к костру.

– Что будет? – спросила их Лина.

– Я пилог осетинский хоцу, который тетя Циала делает, – сказала девочка, немного картавя.

– Вот, бери, бери мое зрлото, – Циала подала девочке кусок пирога с сыром. Потом притянула ее к себе и поцеловала в щеку.

– Ангел, ну прямо ангел!

– Ничего не могу сказать плохого о ней, – сказала Лина, – кроме одного…

– Кроме чего?

– Папу любит больше, чем меня. Даже иногда обидно.

– Это правда? – спросила девочку Зарема.

– Ну это же папа! – удивленно развела ручонками та, чем вызвала смех.

– Молодец, – чмокнула ее Зарема в щечку, – только маму тоже любить нужно.

– А я люблю и маму тоже. Сильно-сильно!

– Все верно. Молодец, золотко. А вы отстаньте все от человека, чего пристали? – сказал Владимир.

Мужчины выпили еще. Михаил и Акимович по полному стакану.

– Все, мне больше не наливайте, – сказал Михаил.

Разлили уху. Сваренная на костре из свежайшей рыбы, она мгновенно выбила хмель у выпивших.

– Как будто и не пил, – сказал Акимович, вытирая пот со лба.

Георгий налил под шашлыки. Сделанные из свежего бараньего мяса, они шли на природе прекрасно.

– Я бы дома и половину бы не съела от того, что съела сейчас, – удивлялась Зарема.

– Кушай, тебе за двоих нужно есть, – сказала Лина.

После обеда взяли покрывало и пошли ближе к речке. Поток воды пел красивую песню, журча и булькая. Речка текла как в тоннеле. Кусты, росшие на ее берегах сплетались вершинами над ней, образуя галерею. А над всем этим стояли могучие, в несколько обхватов, деревья – кедр, ильм, ель, ясень, дуб. Листья на них почти облетели. Зарема заметила лиану, на которой висели гроздья красных ягод. Он подошла и сорвала одну гроздь, показала Акимовичу.

– Что за ягода, Акимович?

– Это лимонник. Очень помогает от усталости, от пониженного давления. Особенно косточки. В Приморье делают из него варенье или просто пересыпают сахаром и зимой пьют с чаем. Бодрит очень хорошо. Но тебе пока его не нужно есть. Вот родишь, тогда я тебе дам его для чая.

Владимир взял полиэтиленовый пакет, пошел рвать лимонник.

– Володя, – крикнул Михаил, – ты рви с других лиан тоже, вон рядом еще три. Птичкам нужно оставить.

– Так я рву только снизу, а основная масса ягоды вон наверху, – ответил Владимир.

– Ясно, – Михаил махнул рукой.

Через некоторое время Владимир принес пакет, довольно прилично наполненный ягодой лимонника.

– Как его консервировать? – спросила Зарема.

– Обрываешь ягоды с веточек, – начал объяснять Акимович, – складываешь в банку и пересыпаешь сахаром. Сахара не жалей. На килограмм лимонника нужно примерно два килограмма сахара. Иначе забродит и будет вино. А так пустит сок, пропитается сахаром. Чайную ложку сока или ягоды в чашку чая и будешь целый день бегать, не зная усталости. Хорошо бы туда еще положить молодой корешок жень шеня, но его сейчас трудно найти в тайге, не сезон.

– Я дам, у меня дома есть штук три небольшие, – бросил Михаил.

– Ага, вот он браконьер! Корни в тайге молодые берет, – пошутил Акимович.

– Никогда я этого не делаю. А увидел бы, что кто то это делает, руки поотбивал бы. Свои корни я выращиваю. Выращиваю в тайге, они такие же, как и дикие.

– Место не покажешь? – снова подколол его Акимович.

– А может тебе еще ключ от квартиры, где деньги лежат? – отпарировал словами Остапа Бендера Михаил.

В разговорах не заметили, что Циалы и Георгия нет. Акимович крикнул в тайгу.

– Эге-ге-ге! Христофорович! Циала! Вы где?

– Здесь мы! – раздался из под склона горы голос Циалы.

– Скоро собираться нужно будет, подтягивайтесь!

– Сейчас! Идем!

Георгий и Циала подошли минут через десять. Георгий нес покрывало, в котором было что то наложено.

– Куда это вы ходили? – спросила Лина, – И что это вы принесли?

Георгий положил покрывало на землю и развернул его. Это были грибы. Поздние осенние грибы, которые растут в приморской тайге даже глубокой осенью, если тепло. Крупные, свежие. Циала поставила на землю полную сумку грибов.

– А этих мы набрали на гнилом дереве. Их там очень много.

– Ильмаки, – сказал Акимович, – хорошие грибы. Слегка отварить, а потом пожарить. Если на сливочном масле, можно литр выпить.

– Кому что,– съязвила Лина.

– Грибы берите все. Нам много будет, – Георгий

Акимович разделил грибы всем поровну и раздал. Солнце начало клониться к хребту.

– Пора собираться. Через час начнет смеркаться. А мы через час только из тайги выберемся, сказал Михаил.

Прихватив грибы, все тронулись к зимовью. Придя, залили угли костра водой, собрали посуду, несъеденную еду, а остатки еды оставили у костра.

– Мелкий зверек все съест, здесь его много, – сказал Михаил.

– Какой зверек? – спросила Циала.

– Соболь, куница, белки много. Белка рыжая и черная. Я же здесь зимовье недаром построил. Зимой беру лицензию и охочусь. Не так за деньги, как за удовольствие. Иногда целый день проброжу в тайге, зверя вижу много, а не стреляю. Зато вечером в зимовье ужин приготовлю, сижу, думаю обо всем. Хорошо думается, прямо словно в голову кто мысли чистые кладет.

– Завидую. Отличный отдых, – сказала Циала.

Расселись по машинам и водители повели их назад, прежним путем. Машины шли сперва по колее с маленькой скоростью, тихо покачиваясь. Девочка, сидевшая на коленях у Заремы, почти сразу заснула. Мальчишки повозились, потом тоже заснули. Свежий воздух и усталость сморили их. Проехали поселок Партизанский, пошли по грунтовке. Когда добрались до асфальта, было уже темно.

– Садись за руль, – сказал Акимович Лине, – здесь могут быть посты гаишников, неохота нарываться на неприятность. В голове чисто, но запах есть.

Лина села за руль на место водителя, а Акимович занял пассажирское сидение справа. Машина, ведомая Михаилом, ушла немного вперед. Лина догнала ушедшую машину и обе машины пошли к городу. Через час с небольшим приехали домой. Георгий, Зарема, Циала и Владимир вышли возле дома, в котором жили. Горячо поблагодарили за поездку и пошли в квартиру.