Алексей Кононов - ЛОГИК

Вспоминая свою жизнь, я не испытывал ни гнева, ни боли. Просто безучастно смотрел на проносящиеся мимо образы. Даже триста раз прокрученная перед глазами сцена убийства моей матери перестала тревожить.

Наблюдатель, которым я стал, не имел ни тела, ни мыслей. Он просто н а б л ю д а л. Став НИКЕМ, я обрел истинную силу, вышел за грань собственной природы и предрассудков, которыми пичкали с детства. Наконец-то мне стало ясно, почему мать улыбалась, когда Лео рубил ей голову, – она была тем, кем сейчас являюсь я.

– Хорошо-о-о… – послышался голос ведьмы, к которому, впрочем, я сейчас был абсолютно равнодушен. Неприязнь к ней исчезла, будто и не было ее вовсе. – А теперь пора назад, Кира… Возвращайся, и на этот раз я угощу тебя настоящим чаем… – совершенно добродушно сказала она.

Я отчего-то так обрадовался этому предложению, что охотно принял его. А потом появился огненный глаз, языки пламени плясали в нем. Известно, кому он принадлежал…

В необыкновенной чистоты белой чашке, стоящей на таком же сияющем ослепительной белизной блюдце, дымился свежезаваренный пахучий чай. Сделав глоток, я отметил его необычную сладость.

– Это из-за корицы – пряности с Земли. Такая на Небе не растет.

– Неужели ты можешь путешествовать на Землю?! – изумился я.

Сейчас, когда я познал то, что познал… – объяснить это словами не было совершенно никакой возможности – колдунья стала для меня исключительно интересным собеседником, с которым я совсем не прочь разделить чашку необычного чая. Надо сказать, мне все еще требовалась та почва под ногами, в которой нуждается абсолютно любой логик, примерно так же, как и интуит нуждается в свободе. Неуемное желание понимать и осознавать процессы никуда не исчезло, просто теперь я стал НАД этой потребностью и с высоты птичьего полета наблюдал за тем, как мне хочется это сделать. Отдавал себе отчет в этой надобности, но не подчинялся ей – вышел за грань самого себя.

– С тех пор как Люма стал Магистром Белого Пути, есть такая возможность. Но пока только у меня, объяснила колдунья.

– Люма – это тот землянин, которого ищет Кая? – сообразил я.

– Верно, он в Пирамиде.

– Если она говорила правду и землянин настолько силен, то почему он не показывается?

– Скажем так: он может и одновременно не может выйти из Пирамиды. Впрочем, некоторые вещи я не могу говорить. Его судьба обидится на меня, а я дружу с любыми судьбами, – обворожительно улыбнулась колдунья.

– Сдается мне, вы с Люмой в некоторой степени похожи. Я, кстати, до сих пор не знаю твоего имени. Память ко мне вернулась, но я не припоминаю, чтобы Кая хоть раз обмолвилась о том, как тебя зовут, – с наслаждением прихлебывая чай с земной корицей, произнес я.

– Все зовут меня Рова, – представилась она и подлила кипятка из чайника в кружку.

– Приятно познакомиться, Рова, – добродушно сказал я, наблюдая за тем, как она наливает мне новую порцию чая, и лишь спустя какое-то мгновение заметил, что на листке, который ранее взялся из ниоткуда, нацарапаны какие-то слова.

– О! Это же тот листок! С пророчеством, – воскликнул я. – Однако не помню, чтобы я что-то писал…

– Писал-писал, тело-то твое находилось тут, а не в пучине морской. И на пророчество нашлось время.

Взгляд застыл на листке. Отчего-то я медлил, не решаясь прочитать его сразу.

– Так бывает, – сказала Рова, – на самом деле никто не желает знать своё будущее: у жизни теряется непредсказуемость. Но ты не волнуйся, – успокоила она, – это пророчество не даст тебе точной картины, только намек. Ты ведь уже покидаешь то сказочное состояние, в котором был. Скоро вообще все встанет на свои прежние места.

– Неужели? – испугался я. – Но как же так… Мне не хочется лишаться этого нового понимания вещей…

Я почувствовал неописуемую досаду, и это чувство овладело мною гораздо сильнее, чем раньше. Видимо, постепенно я все-таки и впрямь возвращался в себя самого.

– Ах… бедный Кира! – сочувственно вздохнула она. – Сейчас ты должен принять, что твоя природа была рядом всю жизнь. И она постепенно будет брать верх. Но у тебя есть пророчество. Это не просто предсказание будущего, это ключ к твоей душе. Оно написано тобой в том состоянии, когда ты был НИКЕМ, и указывает дорогу назад, даже не одну, а тысячу дорог. Так что ты всегда сможешь вернуться, не переживай.

Ее слова подействовали успокаивающе. И теперь уже совершенно не хотелось медлить, напротив, росло желание скорее убедиться в том, что она говорит. Осознать, что пророчество – ключ к тому состоянию, к настоящему, истинному я. Уже заранее каким-то шестым чувством понимал, что оно отпечатается в памяти навечно.

Я взял тонкий коричневатый листок со стола. На нем было короткое стихотворение. Но прежде чем начать читать, услышал, как колдунья сказала нечто странное:

– Я разговаривала с твоим… как бы это проще сказать… хм, естеством. Ну да не бери в голову, суть не в этом. Пока ты пребывал на дне, мы очень мило побеседовали, – весело сообщила она.

О каком это естестве говорит Рова, совершенно неясно. Вряд ли мне вообще когда-нибудь удастся понять это загадочное создание. Однако я внимательно прислушивался к ее словам.

– Оно говорило, что слышит какую-то мелодию, – продолжала Рова, – очень странную и причудливую, а потом добавило: «Кто-то поет песню моей души». Стихи, что были в песне, оно и записало. Они стали твоим пророчеством. Думаю, это земные стихи.

– Значит, я тоже имею связь с Землей?

– Вероятно, да, – удивляясь своей откровенности, вздохнула она. – Открывшейся тебе судьбой ты обязан Люме. Скажи ему спасибо, когда встретишь, – подмигнула чаровница. – Его действия поменяли многое в этом мире и поменяют еще больше.

Наконец я решился посмотреть на то, что, по словам Ровы, написано моим естеством, кем бы оно ни было. Несколько коротких строчек всецело поглотили мое внимание:

Сквозь предательства и обманы

Минуя живые дома и подвалы,

В лабиринтах интриг и холодных умов

Найдется свежего воздуха вдох.

Оставляя лишь пепел и камни,

Ломая кости – свои и братьев,

Смотри: она поднимает веки! —

И догмы веков исчезают в бездне.

Бреди через мир бестолковый,

Как и все – в никуда, в ничто.

Но помни: все это время —

Свет играл за твоей спиной.

Пока я их читал, где-то глубоко внутри трепетал огонек, заставляя сознание подниматься куда-то вверх, видимо, возвращая его на положенное место.

– Вижу, – радостно сказала колдунья, – это определенно песня твоей души! Помни ее всегда, разгадывай, и ты не сойдешь со своего пути никогда.

С благодарностью я взглянул на ведьму. И если раньше она казалась мне просто отвратительным созданием, то теперь мое мнение изменилось на прямо противоположное.