Алексей Кононов - ЛОГИК

Догадка подтвердилась. Эта девчонка в столь юном возрасте прошла просто невероятные испытания. Все знают, как воют две фракции этой планеты.

– Я скажу тебе, кто он. Но только после того, как ты мне поможешь.

Скиталица не врала. Она ДЕЙСТВИТЕЛЬНО знала, кто был этот интуит, это видно невооружённым глазом! Такие вещи сразу определяются по мимике, жестам, поведению. Просто невероятно, как ей, бессильной, удалось уцелеть после такой встречи.

– Ты приобретаешь ценность прямо на глазах! За такую информацию я, пожалуй, мог бы не продавать тебя на верхние уровни, а помочь овладеть силой. Задатки у тебя потрясающие. Как только сможешь освоить азы, тебя уже больше никто не заберет в рабство, – предложил я.

– Мне нужно наверх, Кира, – упрямо произнесла она. – Не забывай, мы заключили сделку.

– Что ж, теперь она видится мне совершенно в ином свете.

Когда планируешь убийство, стоит запастись множеством путей отхода. У меня изначально было три: катакомбы, Открытые Балконы с воздушным парапетом и транспорт. В сложившейся ситуации я выбрал последний – самый быстрый способ убраться из этой дыры.

Мотор логоцикла выдавал максимальные обороты, унося нас из четвертой парсы. Призрачным белым светом освещали дорогу впереди фонари и тут же гасли, как только мы проезжали мимо. Воздух был теплым и свежим.

Ночью на широких трассах Крестострела не встретишь ни одной живой души. Потому что за все приходится платить, например, за свет этих самых фонарей. Когда ты один на дороге, тариф не просто кусается – жрет запас частиц Механизмов Времени, как бешеная собака. Не говоря уже о прожорливом логоцикле.

Ничего. Проехать эту парсу, освещая себе дорогу, жизненно необходимо. Дальше можно будет не питать фонари, а пользоваться только светом фар.

Маршрут до Склепа я выбрал максимально короткий и безопасный, чтобы лишний раз не пришлось петлять. А скорость и прямая трасса помогут оторваться от гипотетических преследователей.

Дорога проходила вдоль ребра Пирамиды и тянулась до самого конца восьмой парсы. Там мы свернули налево и вдоль канала, который брал свое начало у набережной, доехали до Южного моста, ведущего в Склеп.

– Ух ты! – восхищенно произнесла Луна, которая всю дорогу испуганно жалась к моей спине.

– Понравилось быстро ехать? – улыбаясь, спросил я. Чего греха таить, мне и самому нравилась быстрая езда, порой только так и спасался от дурных мыслей.

– Ну и это тоже! А главное, я и представить себе не могла, что в Пирамиде так красиво! Четвертая парса – настоящий гадюшник по сравнению с тем, что мы видели по дороге.

– Что есть, то есть, – согласился я, думая о четвертой парсе. – Это место, где обитают простые рабочие. Работа и дом – все, чем они занимаются. Наверное, поэтому там абсолютно дикий народ.

– В пустоши о Пирамиде говорят как о месте, настолько унылом и скучном, что нет никакого желания туда идти.

– Однако ты пришла, – напоминаю я, – и мне до сих пор непонятно зачем.

Луна вновь улыбается. Понимаю, что откровенности от нее не дождаться. Где бы ни жил логик, он не упустит возможности получить желаемое, на то он и логик. Держать в тайне свое положение для нее естественно.

– Поначалу я тоже так решила, – игнорируя мои слова, продолжала Луна. – А тут увидела эти дома, их необычные формы, лиловый свет, причудливые крыши – и ощутила какое-то странное чувство, которое постоянно менялось во время поездки. Я как будто пробовала на вкус ауру каждой улицы… В общем, было приятно.

Ощутила ауру улицы, да еще на такой скорости… Поразительно! Я начал чувствовать этот особый запах-ауру только после двух лет, проведенных на Крестостреле. А она практически сразу! Ощущать настроение улиц – особая наука, в свое время она спасла мне шкуру.

Бывало, гуляешь по улице, а запах, который и не запах вовсе, а что-то иное, просто описать его никакими словами не получается, так и лезет в ноздри. Если мокро и склизко внутри делается, надо быть настороже – рядом из какого-то мертвеца выкачивают силу. Если ноздри щиплет, словно перцем намазали, хотя на самом деле этот пресловутый перец ты и в руках-то никогда не держал, – значит, в этом районе много ссорятся. А если этот запах-аура похож на свежий ветер и ты при этом невольно думаешь, как было бы здорово сейчас прокатиться на логоцикле, значит, эта улица легкая и приятная, опасаться никого не нужно.

– А это что? – с любопытством спросила она, указывая на готическую громадину, стоящую посреди водоема.

Я вмиг вынырнул из своих грез, вспомнив о деле.

– Склеп, – ответил я, – главное управление первым уровнем Пирамиды Золтуса, Крестострелом. Он стоит посреди огромного водоема и очищает воду, которая потом течет в каналы и совсем маленькие реки.

– Получается, можно пить воду из любой лужи и она будет всегда чистой?

– Сомневаюсь в наличии хотя бы одной лужи на всей территории. Но – да. Вода всегда чистая. Все на благо эволюции. Ничто не должно мешать логику обретать могущество.

Предвкушая один из возможных ее вопросов, добавил:

– Тебе, наверное, интересно, почему солнечный свет легко проникает сквозь толстый слой стен Пирамиды?

– Осознание движения и процессов, – ответила Луна, – свет проникает, потому что вы ему это позволяете. Так же обстоит дело и с ветром. Тут ведь неоткуда взяться воздушным потокам.

– Мы, – поправил я ее. – Хм, не такая уж ты и необразованная.

Луна смутилась.

– Тебе разве не надо торопиться? – сказала она. – Нас могли преследовать, и еще неизвестно, что будет с тобой после твоей выходки в трактире.

– Ты права, надо, – кивнул я. – Я и тороплюсь: ускорить ворожбу «иллюзорного щита» не так просто. Его суть – отвлекать внимание окружающих, а для этого мне потребовалось самому прийти в определенное состояние. Разговор на отвлеченную тему очень помог. Спасибо тебе.

Луна смерила меня таким презрительным взглядом, что я почувствовал себя негодяем, обманувшим маленького ребенка.

– Зато теперь ты в безопасности. Оставайся на этом мосту и постарайся не делать более пяти шагов в любую сторону от логоцикла. Понимаю, после заточения тебе любопытно взглянуть на что-то новенькое, но пока потерпи. Я скоро вернусь.

Скиталица кивнула. Прекрасно понимала, что ей лучше не рыпаться. А когда я отошел на несколько метров и обернулся, чтобы проверить, работает щит или нет, сквозь фиолетовое мерцание заметил, как Луна с тоской посмотрела на свое левое запястье, словно там было нечто важное, а затем взгляд ее устремился вверх да так и застыл, оставаясь бесконечно задумчивым.

Марк работал всегда. Поначалу, когда я этого еще не знал, приходилось связываться с секретарем и выяснять, на месте ли он, но за пять лет знакомства мысль о том, что кабинет загадочного работодателя может быть пуст, улетучилась.