Екатерина Костина - Дневник Личности

Не успела она отойти нескольких шагов от вокзала и вдохнуть всей грудью манящий аромат свежести и цветов, как вдруг увидела, что буквально ей в лоб летит… ёж. Самый настоящий ёж! С крыльями! Замерев от удивления, Люба даже не подумала, чем может обернуться их столкновение. Однако, видимо заметив препятствие, чудо-ёж ловко набрал высоту и, обдавая ее лицо потоком воздуха, пролетел буквально в сантиметрах над головой.

Придя в себя от неожиданности, Люба стала разглядывать небывалое, никогда ранее не виданное явление. Большие сильные деревья в этом лесу перемежались с необыкновенными цветами. Их названий она не знала, но некоторые были отдаленно похожи на знакомые ей орхидеи, бромелиевые и плющи. Тропический лес. Наверное, он именно такой. Но откуда тогда здесь медведи? И почему совсем не жарко, а влажность ровно такая, что бы человеку было очень комфортно? Откуда он вообще взялся на пути из Москвы в Сергиев Посад? «Какая разница?!! – оборвала собственные размышления Люба. – Здесь чудесно, а главное совершенно безопасно!» Это она почувствовала сразу.

Молодой олень, вдруг появившийся из чащи и совершенно не испугавшийся людей, которые вслед за Любой стали потихоньку выходить из поезда, степенно прошел по поляне перед вокзалом и как будто бы даже поздоровался с ними легким кивком своей красивой головы.

Немного оглядевшись, Люба заметила, что земля усыпана орехами и прямо под ногами растут ягоды. Она наклонилась и сорвала первую же. Это оказалась крупная сладкая земляника. Собрав пригоршню различных орехов, она с сожалением услышала, что пора возвращаться на свои места, так как поезд отправляется дальше через две минуты.

Наполненная восторгом, Люба села рядом с младшим сыном и в окно увидела, как служащий вокзала – молодой русоволосый парень лет двадцати пяти, что-то проверив и закрыв двери вагона, дал команду на отправление. Медленно набирая ход, поезд повернул за угол вокзала и вдруг встал как вкопанный. Пассажиры высыпали наружу, дабы узнать что стало причиной остановки и оказалось, что после развилки одна линия рельсов, проходящая ближе к зданию вокзала была завалена старыми металлическими вагонами смутно-синего цвета, а вторая… Вторая начиналась и тут же обрывалась, как бы уходя в землю, под плотный слой мха, который устилал всю поверхность земли в этом необыкновенном месте.

Решив, что при таких обстоятельствах поезд ну никак не сможет двигаться дальше, Люба направилась обратно на поляну, чтобы еще раз насладиться этим чудом и собрать побольше орехов и ягод в дорогу. Вернувшись, оказалось, что поезд исчез. Люба бросилась в здание вокзала и столкнулась с его хранителем – тем самым молодым человеком, что закрывал двери их вагона еще десять минут назад.

– А куда делся поезд? – задыхаясь от волнения, спросила Люба.

– Ушел, – спокойно, с улыбкой ответил юноша, – но если Вы захотите, сможете его догнать.

Люба бросилась бежать. В поезде были дети, и она не могла их оставить.

– Если до следующей станции не догоните, садитесь на любой другой поезд! – донеслись до Любы наставления хранителя.

– Хорошо! Спасибо!

Уже через пару сотен метров Люба нагнала поезд и запрыгнула в последний вагон. Она была довольна. За детей она не волновалась, потому что знала, что им ничего не угрожает. Но понимала, что на этом пути она должна быть рядом с ними…

…Звонок будильника бесцеремонно ворвался в ее сознание. Открыв один глаз, Люба глянула в окно – привычная серая убогость города начала марта. Надо было вставать и ехать на работу. А ведь еще минуту назад она была окутана волшебством. Это несправедливо!

– Мозг, ненавижу тебя! – Люба со скрипом сползала с кровати.

– Что, Люб, опять он полночи о чем-то думал? – Философ знал вечную проблему Любы с засыпанием и сочувствовал ей.

– О ком-то, – вздохнула Люба и пошла в ванную.

Этот «кто-то» был из тех людей, встреча с которым происходит, на первый взгляд, совершенно случайно, но становится судьбоносной. Они были знакомы давно, жизнь каждого шла совершенно автономно друг от друга, но редкие встречи всегда приносили Любе чувство наполненности. Ощущение, что она не одинока и ее «странный» мир вовсе не странный. И что быть глубоким и чувственным не опасно. С ним – не опасно.

– Люб, разве тебе не понравилось? – Мозг с интересом наблюдал за сестрой, когда та заваривала чашку ароматного кофе, тонко нарезала любимый сыр и, наконец, сменила гнев на милость.

– Очень понравилось, очень. Только это слишком жестоко вырывать меня из сказки и кидать в хмурость бытия так сразу. То ли дело, когда я летала…

Однажды Любе приснился сон. Она летела. Летела, как летал Копперфильд. Вперед головой, ноги сзади внизу… руки? Руки могли быть где угодно – хоть как крылья у птицы, хоть у груди, придерживая телефон – это не имело значения. Когда Люба, наконец, смогла немного отойти от волшебства самого момента полета и насытиться свободным парением, ее начали занимать вопросы технического плана: как она смогла взлететь и как ей приземлиться? Тут же, Люба начала планировать вниз, тело сами собой приняло нужное положения для погашения инерции и перехода в идущий режим. Только Люба поняла, как приземляться, она начала снова набирать высоту. «То есть, – думала Люба, – лететь и идти по сути одно и то же действие. Мы ж не заморачиваемся, как ноги побегут, остановятся, обогнут препятствие или перепрыгнут лужу. Мозг отдал команду, ноги сделали. И нет в этом ничего сверхъестественного. Так и с полетом – мозг дает команду на взлет – взлетаешь, на приземление – приземляешься». Теперь Люба могла без помех и опасений рассмотреть окрестности. Высоко ей забираться совершено не хотелось. Там было холодно, плохо видно и на удовольствие от самого процесса не влияло. Внизу была красивая асфальтированная дорога, бегущая среди леса. Лететь удобнее было над ней. Полет был прекрасен – совершенная безопасность, абсолютная свобода. Чем-то напоминало купание с возможностью кувыркаться в воде в любом направлении. Но в плюс здесь была скорость, которую Любе удавалось развивать, катаясь на роликах. Свежий ветер летнего утра, легкость, скорость, свобода. Когда пришло время просыпаться, за окном была именно такая погода, как и во сне. И это было не жестоко. А теперь жестоко.

– Люб, ну прости, я только хотел тебя порадовать, – сконфуженно изрек Умник.

– Я понимаю, Ум, теперь расскажешь, что все это значило? Сказочный лес, медведи, еж этот с крыльями. И вдогонку ко всему ушедший от меня поезд.

– Люб, открой сонник и посмотри, – донесся из гостиной голос Философа.

– Нет уж, Фил, если идти твоим путем, то раз в месяц мне снится сон, предрекающий тяжелую болезнь или смерть.