Екатерина Костина - Дневник Личности

– Как объяснял Эдгар Кейси, все ближнее окружение в тех или иных жизнях люди родные. Когда-то их называют братьями и сестрами, когда-то женами и мужьями, когда-то лучшими друзьями, детьми, любимыми. Но люди эти всегда родственные, – Фил не мог упустить возможности озвучить свои познания по этому вопросу.

– То есть, ты хочешь сказать, что твой сын в прошлой жизни, возможно, был твоим отцом?

– Это не я, Это Кейси. Но я с ним согласен.

– Так и что, Фил, люди, которые не есть часть твоей семьи, но пересекают твой путь тоже не случайные?

– Думаю, не случайные.

– И все-все проходили в прошлых жизнях? – Мозг пытался разложить информацию по полочкам.

– А вот тут подробностей нет. Пойдем, пройдемся. Люб, идешь с нами?

– Да, сейчас, фотик захвачу.

Люба, Фил и Умник вышли на поселковую дорогу. Слева от них возвышался красивый зимний лес, ставший непроходимым из-за большого количества снега, выпавшего за месяц. Справа взору представали старые дачи с резными наличниками и занесенными воротами. Зимой в поселке жили всего в двух домах, поэтому прогулке не мешали ни случайные машины, ни приветственные окрики соседей. Люба с удовольствием фотографировала нависшие под тяжестью снега лапы старых елей и ветки орешника, случайно попавшую в кадр белку и вьющуюся белой лентой дорогу шириной не более двух метров и отбортованную высокими сугробами. Тишина зимнего леса была восхитительна.

– Теория такова, что мы приходим в эту жизнь с уже определенным набором близких людей для того, что бы с ними преодолеть какие-то трудности, разобраться, стать терпимее, добрее и так далее. Я вам как-нибудь расскажу, как сам Кейси описывал это. По мне, так иные встречи никакой логике и стройной теории не подчиняются.

– Почему?

– Не знаю, что я могу знать о Его замысле? Лишь только догадываться, – Люба остановилась, закрыла глаза и вдохнула полной грудью морозный воздух. – Шла я однажды из школы домой. День был солнечный и теплый. Дойдя до остановки и увидев большое количество людей на ней, решила не садиться в троллейбус, а пойти пешком. Настроение было хорошее, матушки дома не было, а значит, можно никуда не спешить. Вдруг, меня остановил мужчина. Он был довольно странной наружности, как будто не от мира сего. Заговорил со мной, что-то спросил, я пыталась объяснить, что спешу, но он, не останавливая разговор, потопал рядом. До дома было километра полтора, и он всю дорогу шел рядом, даже как-то чуть сзади и поддерживал разговор. Меня это сначала напрягло, потом стало интересно. Я подумала, что дойдя до дома, распрощаюсь с ним. Но… подойдя, он спросил: «Можно я к тебе зайду?»

– И что, ты его впустила?

– Как ни странно, да. Хотя почему странно? Я была, да и остаюсь очень открытым человеком.

– Но разве ты не знала, чем может закончиться такая открытость? Сколько тебе тогда лет было?

– Думаю, лет 13—14, может 15. Самое интересное, что знала. Но моя неистребимая вера в людей не позволяла закрыться и я его впустила.

– И что вы там делали?

– Да ничего, он зашел, немного осмотрелся и спросил где туалет. Надо сказать, дверь в наш миниатюрный туалет открывалась почему-то внутрь. Это было неудобно, поэтому ее держали всегда открытой. К тому же в квартире жили только я и мама. И тут он меня позвал.

– Куда, в туалет?

– Ага, представляешь, ужас какой! – Люба задумалась, вспоминая подробности. – Позвал, я подошла, дверь в туалет открыта, он стоит внутри этого тесного помещения, одетый как был, и говорит: «Зайди сюда». Я зашла. Он схватил меня за запястья, притянул к себе и хрипло так: «Вырывайся». Вот тут я испугалась. Дернула руки пару раз, но безуспешно. А он говорит: «Смотри, когда тебя так держат, всегда выкручивай свои руки против большого пальца, поняла? Давай». Я сделала, как он сказал и легко освободилась. Испуганная, выскочила из туалета.

Мозг смотрел на Любу с открытым ртом и не мог поверить своим ушам.

– И… что? – осторожно поинтересовался он.

– Ничего. Он вышел, сказал: «Пока». Открыл входную дверь и ушел. Больше я его не видела.

– Слушай, Люб, ты вообще нормальная? – Умник был в шоке.

– Обойдемся без диагнозов, – засмеялась Люба.

– И что бы это все значило?

– Не знаю. Я до сих пор эту историю не могу до конца осознать.

– Да, Люб…

Казалось, в этот момент, тише места на Земле не было.

– Что, Фил, тебе думалось, что знаешь ответы на все вопросы? – через несколько минут нарушила молчание Люба. – А вот и нет.

– Да уж, с тобой, сестрица, не соскучишься.

– Была и другая история, не менее странная.

– Есть ли, дорогой мой брат, – Мозг положил руку на плечо Философу и исподволь взглянул на Любу, – в тебе силы услышать это?

– Даже не знаю, еще чуть-чуть и я сниму с себя все звания и лавры и уйду в монастырь постигать высшую мудрость. А вы уж тут сами как-нибудь, – Философ хоть и удивлялся иногда Любиным поступкам, но, в общем, хорошо понимал их природу, от того не сильно переживал, скорее делал вид.

– Не дрейфь, Фил, все истории с добрым финалом.

– Ну, давай, выкладывай.

– Хорошо. Примерно тогда же, может даже в тот же год, летом, я гуляла где-то в центре. Подходит ко мне мужчина. Если учесть, что мой возраст около 14 лет, то ему было уж точно за тридцатку, думается, что ближе к сорока. Познакомиться. Познакомились. Он из Николаева, приехал по делам. Живет в гостинице. Почему по центру областного города гуляет в домашних тапочках? Так удобнее, ноги устали.

– Люб, ты прям лакомый кусок для маньяков, – у Мозга уже начинали шевелиться волосы на голове.

– Может быть, Ум, а может лакмусовая бумажка.

– Что дальше?

– Для меня он интереса не представлял, так, прошлись сотню метров. Тип этот был вполне приличным, страха не вызывал, не приставал…

– Давай уже, к сути.

– Он попросил меня взять на хранение на три дня деньги.

– Деньги? Лю-ба! Ты в своем уме?!

– Мозг, ну хватит. Дело прошлое. Деньги. Принес на следующий день хорошую такую пачку денег, завернутую во что-то. Я их взяла, спрятала у себя в письменном столе, а через три дня вернула. Все.

– И сколько там было?

– Без понятия. Я обертку не вскрывала. Взяла, сохранила, отдала. Кстати, он был крайне благодарен, оставил телефон в Николаеве на случай, если буду проездом. До сих пор не удосужилась, телефон потеряла.

– Как ты думаешь, по твоей теории, тебе эта история какую-то пользу принесла?

– Нет. Думаю, нет. Что к людям, что к деньгам у меня, какое было отношение, такое и осталось – ровное, знакомилась я в том возрасте направо и налево, как и все в ранней юности. Возможно, тому человеку что-то эта встреча дала. Как ему вообще пришло в голову доверить столько денег первому встреченному?

– Как любой может стать для нас учителем, так и мы не замечая этого, можем чему-то научить другого, – Фил повернулся к Любе и, подняв вверх указательный палец, продекламировал: «Поэтому важно сохранять внутреннюю целостность, дабы не стыдно потом было».