Геннадий Копытов - Сборник новелл и рассказов

Всё, я наверху! Можно попить чаю и расслабиться!

Следующая часть тренировочной программы – осмотр, чистка и освоение новой скалы.

Стандартно проверяю и чищу маршрут сверху вниз.

Перекинул верёвку через острие контрфорса, на левый скат.

Давно хотелось освоить этот участок скалы и пробить новый маршрут. Дважды осматривал его снизу.

Мне он нравился за некую логичность и строгий монолит стены. И на вид несложный. Ну, может быть – 4Б категории трудности, внешне…

Смотал и скинул верёвку на большую скальную ступень внизу, пять на пять метров.

Только, после пятнадцатиметрового спуска, я разобрался, что не вижу отсюда земли под скалой и предстоит спускаться по не просматриваемому, участку стены.

И всё-таки, я скидываю на склон верёвку. Пятидесятиметровой бухты должно хватить с большим запасом, даже с учетом расхода на вязание узла. Обыкновенно это был сдвоенный узел – «заячьи уши».

Хотя, после спуска на полку, останется – тридцать пять метров.

Под южной стеной всегда был запас минимум в двадцать метров.

Я бросал бухту, как можно, дальше, чтобы не перебить веревку, сходящими камнями. (Две посеченные веревки уже выбраковал и порезал на оттяжки). Но общая высота скал мне казалась одинаковой.

Встегнулся в «восьмерку» штатно – через шейку.

Спуск. На ступени, закрепляю веревку на рога (не на свои!)…

Остаток верёвки, сбитый в гадючье кубло, бухтую и выйдя на край скалы, метаю вниз за выступ.

Отсюда стена мне нравится всё меньше. Десять метров вертикали и сразу выпирает, некий, перегиб. Там возможно нависание, под которым я не вижу земли, и этот участок рельефа ниоткуда не просматривался.

Бросаю бухту с криком:

– Внимание, верёвка! – кому кричу? Просто привычка.

Раскрепляюсь, спускаюсь по стене. Перед переходом через нависание, смотрю как верёвка диагонально отходит от станции, проходит по скале, через первую ступень, опирается на верхушку второй ступени.

Думаю:

– На ступени растут кусты, может подняться и перезавеситься?

Но кустики хлипковаты и мне опять придется подниматься до станции, спускаться на «сдвойке» на полку, сдергивать основную веревку, искать там где-то ЕТО (естественная точка опоры), или бить ИТО (искусственная точка опоры) – по ситуации, и встёгивать в них станционную петлю, или ввязывать кордалету в две-три точки, с регулировкой по вектору нагрузки. Технически это правильно, но на это уйдет час!..

Выхожу на выступ, напрягая ноги, упираясь в каменный пупырь, натягиваю нисходящую верёвку, крепко зажимая правой ладонью у бедра. Уход восходящей ветви контролирую левой рукой, выше восьмёрки.

Выдавил себя ногами вниз, под карниз. Ось тела, градусов под шестьдесят, макушка каски почти смотрит вниз.

Вроде бы, ничего страшного. Осматриваю полутораметровое нависание. Откол, вон валяется, под скалой. Свежий пятиметровый кусок стены. Ушел, наверное, этой весной, вместе со снегом.

До стены, в откидку, едва достаю носком ноги. Больше не решаюсь отклоняться – опасаюсь «оверкиля» (опрокидывания головой вниз), так как я в поясной обвязке.

Спускаюсь безопорно, но и отсюда не вижу, куда легла веревка…

– Блиняяять! Да, что это!!!

Не могу понять! Верёвка не протравливается через «восьмерку»

Я всё ещё смотрю вниз, пытаюсь тащить её левой рукой, ослабляя хват правой.

Левая кисть зажата тисками. Отрываю взгляд от земли, рассеяно осматриваюсь. Рукав куртки втянут в кольцо восьмерки, перепутан с верёвкой и выдавлен с другой стороны!

Сперва даже не пугаюсь, дергаю рукой, стараюсь освободить.

– Как же так! Я подворачивал манжет дважды и сдвигал рукав на локоть, перед самым спуском! Может развернул его, зацепив камнем на карнизе?..

Дёргаю левой рукой вниз, потом двумя, очень сильно – сколько было сил!!!

Упереться не во что! Я болтаюсь на веревке, как грузило на леске. Разгрузить «спусковуху» не могу. Ноги не достают до стены. Подняться обратно на скалу, через нависание не могу…

И тут до меня доходит:

– Баран, это зависание!

– Это зависание, боец!! Скалолаз хренов!!!

Глупейшая, безумная ошибка. Никаких длинных рукавов на дюльфире быть не должно!

Солдатский китель от демобилизовавшегося брата бывшей жены. Китель новый. И рост мой, и объём, но рукава очень длинные!

– Что же делать?!

– Телефон! МЧС!..

Телефон боялся раздавить, и оставил его в рюкзаке наверху. Под горой связи нет, только на площадке скалы.

Смотрю вокруг. Долго смотрю, не очень понимаю, что же мне надо и что я хочу сделать…

Мне не страшно, просто какой-то шок и отупление.

Вижу развороченное и покинутое соколиное гнездо в трещине скалы, внизу справа. Я прошу у Соколов прощения и помощи…

В трехстах метрах от меня, из-за скалы, валит чёрный дым. Там слышатся голоса, и оттуда ветер нагоняет на меня волны пластиковой гари и вони. Там бомжи обжигают кабель, чтобы сдать алюминий, или медь, на бухло.

Несколько раз, бегая по карьеру, вляпывался, в разных местах, в чёрные мазутные пятна их костров, с оплавленными вязкими комками, спеченного пластика.

– По-мо-ги-те, му-жи-ки!

Дребезжащая, звоном пульса, зловещая тишина…

Я слушаю её, втягиваюсь в неё…

Веселая болтовня из-за горы!

– Мужики, помогите!!!

Я ору что есть духа. Мой крик дробится эхом по скалам и слабея вязнет и заглушается лесом. Теперь я понимаю, что они далеко от уступа, может в километре, может и больше. Просто ветер дует от них вдоль ущелья, и гонит на меня голоса и дым.

Он валит из-за уступа, вдоль скал, плотный, гадкий, черными хлопьями, как снег в аду.

Ощущение, будто бомжи жгут свою дрянь, прямо подо мной.

Я вишУ и не понимаю ничего.

Но уже осознал – примитивный дебилизм своей ошибки.

Но я не могу её исправить!

Злобно достаю нож. Мысль простая – отковырять рукав и протолкнуть его вверх. Вместе с веревкой через отверстие восьмёрки.

Сперва эта идея мне нравится, но потом понимаю, что рукав плотно обтянул руку, как бревно презервативом! А нож, из-за работы по камням и глине, тупой, как тренировочный!

Пытаюсь влезть внутрь восьмерки и отделить ткань от верёвки. Это нереально – всё перепутано и диффузировано. Смотрю на бессмысленный нож и метаю его в скалу. Каменными искрами сыплет от него, он падает и мотается ниже меня на репшнуре.

Вот сейчас я жалею, что лазаю там, где никого нет!

Сколько я вишУ – не знаю. Немеют под обвязкой ноги. Помню, что в половине второго дня, после подъёма на скалу, пил чай. Это отчетливо вспомнилось…

Солнце уже заваливается за сосны на скалах.

На рельефе стены, вдруг, разобрал картинку из учебника по альпинизму: «прусик» и педалька. Какая-то иллюзия, или стрессовая интенсификация памяти. Такое просветление бывает, иногда на экзамене, но при условии, что когда-то, что-то учил…