Мария Новик - Разрешите вас пригласить

Ярослав играл на слабостях людей. Клуб заманивал всех, кто так или иначе хотел оторваться и почувствовать себя жителем Содома и Гоморры. Для такого, как Ярослав, люди – это скот, которому лучше там, где трава зеленее. И он давал им всё, что они хотели. Полуголых девок, кончающих в танце на шесте, полные стаканы элитного алкоголя, табак, еду, сдобренную ядом из специй, амбиций и желаний. Музыку, затуманивающую сознание и заставляющую сердце биться в такт ритмичным басам.

А теперь предстоит начинать всё с нуля.

К тому же, за «крышу» надо чем-то платить…

Ярослав шустро сбежал вниз по лестнице и спустился в танцевальный холл. Снова осмотрелся и брезгливо поморщился от увиденного. Не для того он уезжал, чтобы его детище, которое он своими руками воздвиг буквально ни на чём, так испоганили. Столько сил и средств было вложено в клуб! И теперь тут лишь руины, оставшиеся от былой «Жажды», которая сводила с ума даже подкаблучников. Пристанище для забулдыг и студентов – вот как можно описать подобное заведение, но никак не элитный стриптиз-клуб, заманивающий в свои дьявольские сети всех без исключения.

До открытия оставалось всего несколько часов. Ярослав подумал о том, что стоило срочно вызвать спецтехнику и всё разнести к чертям, уничтожив самое важное дело всей жизни. Но, оценив будущие проблемы, он сдержался. Вздохнул, закрыв глаза и попытался успокоиться. Однако вид танцевального холла удручал несказанно.

– Что, крысы тыловые, не ждали папочку? – Арский одёрнул бордовый жилет, поправил манжеты с простыми треугольными запонками, затянул потуже галстук и бесчувственно продолжил: – Отпуск кончился, господа. Ты, ты, ты и ты, – он тут же указал на бармена, двух официантов и одного охранника, который на что-то надеялся. – На ярмарке вакансий вас заждались. Свободны.

Хотелось кричать, рвать волосы на голове и ещё где-нибудь, впасть в истерику, разбить тут всё основательно. Но только не сохранять железное спокойствие, что сейчас и делал Ярослав. Однако показывать себя истеричным владельцем он явно не собирался. Не для того создавал образ тирана, для которого свернуть шею – привычное дело, как прогулка для спортсмена, чтобы сейчас всё разрушить.

Когда уволенные сотрудники, взглядом убив, спалив и развеяв пепел управляющего, спешно покинули здание, Арский продолжил столь же бесчувственно общаться с теми, кому невероятно повезло остаться на работе. Пока что.

– Золотко, – обращение к официантке, которая вот-вот свернёт поднос в трубочку, было не таким чёрствым. Голос изменился. Он стал томным и вызывающе прекрасным. – Почему ты скрываешь свои прелести под таким количеством ткани? Я открыл ночной клуб, а не монастырь, в конце концов, – заискивающе прокомментировал Ярослав, царственно выпрямившись. – У тебя, моя девочка, мощный авторитет спереди, сила убеждения сзади, а соединяет эти две половины ровная дорога к сладкому аду. Так что будь добра, расстегни несколько пуговок, найди юбочку покороче и заставь сегодня всех пускать слюнки. Касается всех девушек. Выполнять, – игриво приказал он, сделав быстрый и точный взмах рукой в сторону боковой двери.

Четыре официантки дружно ретировались выполнять просьбу.

Арский не привык говорить долго. Но сегодня он нарушил собственное правило, ознакомив персонал с планами на сегодня. От осознания того, что придётся фильтровать контингент всю ночь и смотреть в их однотипные нетрезвые рожи, Ярослав поморщился. Но не сдался. Сегодня он понаблюдает за тем, как выполняются его указания, даже если это вгонит его в депрессию.

Распустив коллектив, который превратил под чутким руководством управляющего «Жажду» – замечательный клуб – во второсортную забегаловку, мужчина решил устроить предварительный просмотр стриптизёрш. Уверенность в том, что и они скатились до уровня обычных придорожных проституток, только усилилась после разговора.

Чтобы хоть как-то сгладить едкое послевкусие позора, который продемонстрируют красотки в откровенном полупрозрачном кружевном белье, Ярослав налил себе красного вина. Первый бокал он осушил залпом, запивая горе, ко второму не притронулся, решив опустошить его после просмотра утренника в дурдоме.

Желание напиться в хлам пришло тут же, как только официантка начала с ним откровенно заигрывать. Никогда Ярослав не ценил женщин, которые опускались до такого. Преклоняться перед мужчиной, открываясь ему ещё до телесного контакта и интимной близости – мерзко. Посмотрев на бокал с вином, парень облизнул губы и досадно выдохнул.

Он не мог не прокомментировать увиденное.

– Ты ведешь себя, как портовая шлюха, – он подошёл к брюнетке неспешно, зная, что она уже млела от его вида. – Так легко и открыто флиртуешь, смотришь на меня, осталось только запрыгнуть и поиграть в рабыню и императора, – едко прокомментировал он, приблизившись вплотную. – Ты официантка, более того, женщина, а не ночная бабочка.

– Но вы же говорили… – только и смогла шепотом возразить красотка, загипнотизированная взглядом владельца клуба.

– Я говорил, что ты должна заставлять мужчин пускать слюни, иметь тебя взглядом, а не вынуждать лапать за все выступающие части. Это разные вещи. – Он взмахнул рукой, и вспотевшая официантка медленно удалилась.

От парня веяло страстью. Он девушку даже не коснулся, но глазами уже раздел и поимел. Официантка могла бы поклясться, что чувствовала, как руки хозяйничали спереди. А потом, задержавшись на непокорной пуговице, просто смяли ткань и разорвали, раскинув в стороны. Ладони сжали грудь и двинулись дальше, вмиг оказавшись на спине. Короткое движение опытных пальцев – и вот лиф расстёгнут. Брюки словно растаяли, как и кружевные трусики. От жара внизу подкосились ноги, и официантка чуть не упала, когда поднималась по ступенькам. Брюнетка не понимала, что с ней происходит – Арский был так притягателен, что одного его взгляда, даже мимолётного, хватало, чтобы сказать себе «я его сожрала бы».

Сев на барный стул и отпив немного из бокала, Ярослав принялся наблюдать за откровенным и вызывающим танцем стриптизёрш, которые выкладывались на полную. Чем больше он смотрел на представление, тем сильнее становилось желание запустить бокалом в каждую из девушек. Одноразовые куклы, годные только для того, чтобы их отыметь прямо на столе, формировали отвращение. Ярослав обожал страсть в движениях, интригу во взгляде, а не раздвигание ног и ласкание себя в дополнение к верчению на пилоне.

Мнение, что каждая из девушек уникальна, сформировалось давно. Оно шло дополнение к другому факту: чем вызывающе ведёт себя женщина, тем она менее походит на представительницу прекрасного пола. Она похожа на дикарку, ничтожество, вещь, но никак ни на женщину.