Анатолий Ехалов - «Родина» наша. Есть ли будущее у северной деревни?

В детстве самым любимым занятием у меня была пастьба деревенского скота. Мне жалко тех, кто не бывал в ночном. Впрочем, я и слов не буду тратить, потому что рассказать какие чувства ты переживаешь в ночном, дело невозможное. Это нужно самому пережить.

И мы бегали с мальчишками в ночное к пастухам. Одно время у нас появился в деревне необычный человек, совсем не деревенского склада. Рассказывали, что человек тот не просто специалист, но даже ученый, судьба которого выбросила из городов в наш колхоз. И этот человек устроился к нам на ферму пасти колхозное стадо.

Кто-то может быть, усмехнется – мол, профессия пастуха всем известна. Пьяницы и зимогоры, бобыли к тому же. Но кто ближе деревенскую жизнь и традиции ее знает, тот понимает, что на пастухе лежит чрезвычайная ответственность за скот, а значит, за всю деревню и ее благополучие. Пастух на деревне – высшая категория ремесел, которые бытовали прежде. Чего только не должен знать и уметь пастух. И природу, и приметы, и травы, и повадки зверья, и скотские болезни и лечение их, заговоры, предания и сказки, которыми в ночном можно побаловать ребятишек и взрослых.

И вот у нас появился в пастухах необычный ученый человек, и мне удалось побывать с ним несколько раз в ночном.

…На костре варилась уха, булькал кипяток для чая. Скотина давно уже устроилась на ночлег, расположившись полукругом у нашего становища. Мой старший товарищ не спешил с рассказами, которых я жаждал более всего.

– Вот погоди, проглянут на небе звезды, с них и начнем разговор. – Добродушно отклонял он мои расспросы.

Долго не гасла заря. Солнце уже давно скрылось за темными кряжами леса, а сполохи и отблески его все еще играли в полнеба. Наконец, у горизонта проклюнулась одна звезда, вторая и вот, словно по команде волшебной палочки над нами засверкала вся гирлянда небесной люстры. Мы лежали на траве, подложив под головы фуфайки, и вглядывались в призывный свет мерцавшего созвездиями неба.

– Ты видишь Большую Медведицу, – спросил пастух дядя Паша.

– Вижу. Вот она, семизвездная, светится над нами. – Отвечал я.

– А теперь найди Малую Медведицу. – Попросил дядя Паша.

– Нашел… Вот она… Малая.

– Так вот, милый друг, в очень древних преданиях – «Ведах» много тысячелетий назад это созвездие называли – Небесной коровой Земун.

– Коровой?! Как она на небо попала? И почему ее звали Земун?

– Не спеши, друг мой, – придержал меня дядя Паша.

– Я еще не все сказал про это созвездие. Так вот в него входила еще одна звезда – восьмая.

– Восьмая? – Тут я завис.

– Если было восемь, то куда же девалась еще одна. Она что, упала с неба, сгорела, взорвалась?

– Ни то, ни другое, ни третье, – отвечал спокойно пастух. – Восьмой звездой было наше Солнце.

Тут меня просто подкинуло. Шутит что ли надо мной дядя Паша? Я к нему с полным расположением, а он как с дурачком со мной разговаривает. Что я не знаю, где Солнце, а где Медведица?

– Этого не может быть! Оно такое огромное, оно не могло прилететь к нам, переместившись на миллионы световых лет! – Возмутился я.

– Это если смотреть с Земли. – Возразил бесстрастно дядя Паша.

– А ты представь себя в другой точке галактики. А что, если ты видишь звездное небо с Млечного пути? Вон с той его части. – Пастух показал посохом на сияющий таинственным и призывным светом Млечный путь. Я оторопел. То, что сказал мой ночной собеседник, ни как не укладывалось у меня в голове.

– А как туда попасть, в эту точку? Даже если со скоростью света лететь – жизни не хватит.

– А кто скажет, может, мы пришлые на этой Земле? – Все так же невозмутимо отвечал дядя Паша. – А вот память человеческая имеет такие свойства, что и через сотни, тысячи поколений сохранила отблески минувшего. Подумай об этом. – Озадачил меня пастух.

Я был ошарашен открывшимся передо мной возможным вариантом происхождения человека на Земле. Верить в происхождение себя от обезьяны не хотелось как-то.

Я долго лежал молча, пытаясь привыкнуть к новым для себя горизонтам человеческого бытия. И то верно, столь примитивному развитию человека с палкой-копалкой в шкурах, которое преподавали нам в виде истории в школе, тоже не хотелось верить, хотя так привычней… И может быть, спокойней.

А если ты потомок пришельцев с дальней планеты, погибшей в результате катастрофы, тогда и ответственность за то, что происходит сейчас на Земле, на тебя ложится большая…

– А кто она такая – Небесная корова Земун? Ты хотел рассказать мне. —Спросил я, наконец, дядю Пашу, пока меня не тревожащего.

– Скажу. – Отозвался дядя Паша. – Наши древние предки, а вместе с ними и египтяне, и немцы, и греки, и многие другие народы считали, что Вселенная появилась от Небесной коровы, а Млечный путь – её молоко.

– Ох, как это все интересно! – воскликнул я, разглядывая Млечный путь.

– У славян в те времена единым Богом считался могущественный бог Род. – Продолжал пастух.– Это он создал Небесную корову, грозного бога Сварога, богиню любви Ладу, Ярилу-солнце и многих других славянских божеств. Вот от него-то и был рожден Небесной коровой покровитель скота и пастухов, охотников, земледельцев бог Велес… Услышав это имя, я сел и уставился на моего старшего товарища со страхом. Мне показалось, что рядом со мной коротает эту ночь славянский бог и покровитель скота Велес Пастух понял мое волнение.

– Успокойся. До Велеса мне далеко.

– Расскажите про Велеса еще, – попросил я. – Мифы говорят, что Велес был одним из величайших богов древнего мира. Считалось, что его главным деянием стало то, что он привел сотворенный Родом и Сварогом мир в движение. День стал сменять ночь; за зимой последовали весна, лето и осень; за выдохом – вдох, после печали – радость. От него люди учились преодолевать трудности и ценить счастье. А направляющей силой этого движения является Великая Любовь.

– Любовь?

– Да друг мой, любовь. Любовь мужчины к женщине, например. Без этого чувства мир быстро бы остыл и остановился в своем вращении. Именно об этой силе написал итальянский поэт Данте в «Божественной комедии»: «Любовь, что движет Солнце и светила». …Опять поразил меня дядя Паша. И я опять надолго погрузился в раздумья. Раньше я никогда об этом не думал. Правда, были у меня в школе странные чувства, которые я испытывал время от времени к некоторым девчонкам. Они мне нравились. Но чтобы представить, что за всеми этими чувствами стоит какой-то древний, одетый в звериные шкуры бородатый Бог моих дальних предков Велес, и что эта любовь движет солнца и светила, я и в сновидениях бы не смог.