Виктор О'Коннелл - Сын Орла

Ловкий Охотник сказал, что когда его душе придет время покинуть тело, чтобы отправиться в Землю Зеленых Пастбищ за Пределами Млечного Пути, он встретится там с Тем-Кто-Строит-Загоны, Большим Медведем и другими предками и скажет им, что слова, произнесенные на Совете договора, будут жить, пока жив Чистый Голос.

Он открыл свою шаманскую сумку, достал из нее имбирный корень и дал внуку.

– Отломи кусочек имбиря и положи его под язык. Делай это каждый раз, когда будешь говорить о договоре.

Имбирный корень будет жечь язык, объяснил Ловкий Охотник, и напоминать Чистому Голосу о том, как он получил свое имя, и о том, что предки слушают его и просят высших духов дать ему смелость и мудрость говорить прямо и ясно – чистым голосом.

Ловкий Охотник сказал, что оставляет внуку жестяную коробку со всем ее содержимым, включая фотографии. Он надеется, что коробка поможет ему поддерживать духовную связь с предками.

– Я попросил твоего отца не хоронить со мной мои вещи. Я хочу, чтобы ты хранил их у себя – ради меня.

Ловкий Охотник сказал, что чувствовал бы себя намного спокойнее, покидая этот мир, если бы у Чистого Голоса был свой павакан .

– Каждому человеку нужен дух-покровитель. Твой дух-покровитель здесь, он ожидает тебя, – Ловкий Охотник бросил короткий взгляд вверх. – Ты должен приготовить себя, чтобы дух увидел, что ты его ждешь и хочешь, чтобы он пришел.

Он напомнил внуку, что если бы его традиционное воспитание не было прервано тремя годами, проведенными в школе-интернате, то в тринадцать лет он совершил бы обряд Поиска Видения. Но сделать это никогда не поздно. Индеец кри может заниматься Поиском видения всю жизнь.

Пока Ловкий Охотник говорил, Чистому Голосу мерещились голоса священника и монахинь: «Вступишь в договор с Дьяволом-Маниту – и он приведет тебя по пути проклятия в вечный огонь ада» . Но в эту минуту больше всего на свете он хотел удостоиться чести встретить своего павакана и получить видение. После окончания школы прошло всего девять месяцев, но Чистый Голос уже успел вернуться к верованиям своего деда.

Ловкий Охотник умер той ночью. Чистый Голос помог отцу и другим родственникам похоронить деда на том месте, где стояло его типи. В течение следующего месяца он каждый день приходил в типи и сидел внутри, разговаривая с духом деда.

Через два месяца после смерти деда Чистый Голос решил пройти обряд Поиска Видения. Накануне вечером он совершил омовение в парильне, построенной Ловким Охотником. Утром до зари он вместе с отцом выехал на холм Кат-Найф-Хилл. Правительство не разрешило индейцам увековечить битву, которая произошла здесь тридцать один год тому назад. Останки Того-Кто-Строит-Загоны еще не были перевезены сюда из Блэкфут-Кроссинг, где он умер, и холм все еще находился в первозданном состоянии. На заросших травой верхних склонах почти не было деревьев, не считая нескольких осин. В направлении Батлфорда, скрытого за горизонтом, простиралась безбрежная равнина. Отсюда можно было измерять скорость облаков, глядя как их тени движутся между вешками, или наблюдать, как собираются в отдалении ливни и кружатся смерчи в траве.

Тот-Кто-Стоит-Прямо помог Чистому Голосу построить куполообразный навес из шкур и шестов, которые они привезли с собой на вьючной лошади. Следуя обычаю, он развесил на ветвях деревьев куски разноцветной материи – по четырем сторонам света, как подношение Великому Духу. Затем отец и сын сели на вершине холма, чтобы предложить Великому Духу трубку.

Некоторое время Тот-Кто-Стоит-Прямо предавался воспоминаниям о битве. В то время ему было семнадцать лет. Тот-Кто-Строит-Загоны хотел, чтобы молодой воин оставался за деревьями и помогал охранять женщин и детей. Но он уступил просьбе Ловкого Охотника, который хотел, чтобы сын сражался рядом с ним в первых рядах. Тот-Кто-Стоит-Прямо показал Чистому Голосу, какие позиции занимали канадские солдаты и где он и Ловкий Охотник встретили их.

После того, как рассказы о битве были закончены, Тот-Кто-Стоит-Прямо запел песню, которой его научил собственный дух-покровитель. Потом он обратился к душе Ловкого Охотника, напомнив, как сильно тот хотел, чтобы у Чистого Голоса был павакан , и попросил ходатайствовать за внука перед высшими духами, как он обещал. Наконец, Тот-Кто-Стоит-Прямо напомнил, что Чистый Голос должен будет провести на холме четыре дня и четыре ночи, воздерживаясь от еды и питья. Тем самым он покажет духам, как сильно он хочет встретить павакана . Однако если к концу этого срока он не получит видение, это не будет считаться позором. Если его поиск не увенчается успехом, значит, духи хотят, чтобы он попробовал еще раз в другое время.

Чистый Голос выплел из волос украшения и снял одежду, оставшись в узкой набедренной повязке из оленьей шкуры. Одежду и мокасины он свернул в узел и сложил в седельную сумку вьючной лошади. На шее у него остался сплетенный из травы мешочек, в котором он хранил ломтик имбирного корня, подаренный Ловким Охотником. Дрожа на свежем утреннем ветру, он наблюдал, как уезжает отец и уводит с собой лошадей. Некоторое время Чистый Голос стоял в мокрой от росы траве, открытый ветру и восходящему солнцу, благодарный птицам за то, что они одни составляют ему компанию.

Монахиням не удалось заставить Чистого Голоса стесняться своей индейской внешности или испытывать чувство вины из-за черты характера, которую они называли духовной гордыней. Но когда в нем начинала говорить совесть – а это случалось нередко, – он никак не мог понять, говорит ли она его собственным голосом или голосами монахинь. Вот и сейчас он слышал этот странный внутренний голос. Должно быть, духи сомневаются, не превратился ли он в «картошку» после трех лет, проведенных в школе; после всего, что он там увидел и услышал; после постыдных мыслей, которые закрадывались ему в голову, слов, что слетали с его языка, и поступков, которые он вольно или невольно совершал.

Чистый Голос решил, что должен предъявить духам более весомое доказательство твердости своего намерения, чем простое соблюдение поста под уютным навесом из шкур, который построил отец. Вместо этого он ляжет на ветви самой толстой и высокой осины, раскинув руки и открывшись солнцу и всем стихиям, и проведет так четыре дня и четыре ночи.

В первую ночь каждая минута бодрствования казалась Чистому Голосу вечностью. Самый сильный голод и самая жестокая жажда мучили его на второй день. На третий день в тех местах, где ветви деревьев впивались в кожу, образовались синяки, и даже легкие движения вызывали острую боль. Ночью тело немело от холода.

На третью ночь Чистого Голоса разбудили, как ему показалось, звуки школы-интерната. Ему слышался шепот и язвительные голоса, которые глумились над ним. Но поднявшись, он понял, что всему причиной был сильный ветер, который гулял в кустарнике и раскачивал ветви деревьев, предвещая грозу. Вскоре разразилась гроза, хлынул холодный ливень, небо раскалывалось от вспышек молнии и раскатов грома. Ближайшее дерево застонало и со скрипом рухнуло, расколотое ударом молнии.