Юлия Савагарина - Фёдор

Торговцев было не так много, но это не ослабляло конкуренцию. Считалось, что у Валентины Ивановны самый лучший урожай, и, соответственно, она имела больше шансов распродать если не весь товар, то хотя бы половину. А ей удавалось покидать базар с пустыми ведрами. Иногда и без ведер – на продажу можно пойти и на такие жертвы. А ведер у Валентины Ивановны много, и будет еще больше.

Сама она, будучи тщеславной, но справедливой и честной, женщиной, разделяла мнение большинства о своем статусе. Однако всегда учитывала возможные неудачи, промахи, поражения. С этим она справлялась спокойно, и пена ярости и зависти никогда не выступала на уголках ее губ. Если покупатель (редкое явление для Валентины Ивановны, следует заметить) по какой-то причине переходил от нее к другому продавцу, ее это не сильно задевало. Вместо того, чтобы переживать и проклинать конкурента, она размышляла над тем, как повысить спрос на свои продукты. И ей, такому рациональному стратегу, всегда удавалось подняться с колен.

Нельзя сказать, что Валентину Ивановну ненавидели, как непобедимого конкурента. Но уважали, как достойного соперника. Возможно, остальных это в какой-то степени мотивировало ухаживать за своим огородом еще усерднее?

Алёна выступала в роли помощницы Валентины сегодня не в первый раз. Это был третий год, когда она сидела под вязом. И для нее это никогда не было в тягость. Даже под палящим солнцем, дыша раскаленным воздухом, спирающим грудь, она стойко выдерживала почти весь день и никогда не жаловалась.

И на выручку Валентины Ивановны, как на долю (и компенсацию), никогда не претендовала.

Итак, они пришли.

Как обычно, первыми.

– Давай, Алёнка, расставляй, – скомандовала Валентина, опустив ведра на каменистую землю. Выполнив приказ, Алёна сняла с пояса платок и затянула на голове: солнце накалялось.

Спустя несколько минут на горизонте показались две фигуры: одна тучная, другая поменьше. Зоркая Валентина Ивановна, подставив руку ко лбу так, чтобы солнечные лучи не слепили, прищурилась.

– Идет, идет, идет, – и зацокала языком, шепотом выговаривая какую-то брань.

Алёна же, разглядев фигуры, подалась вперед.

– Таня! – Вырвалось у нее, когда те перешли дорогу и приблизились к ним.

Девчонка, одетая в короткий розовый топ и цветастую юбчонку, подбежала к ней.

– Соскучилась?

– Я волновалась! Вчера была драка в клубе?

– Ой, да так, обычная потасовка. Вадим все разрешил, – Таня подмигнула ей.

Алёна закатил глаза.

– Странно, что не он завязал все это!

– Да ну тебя. Ты с ним несправедлива. Не могу понять, почему ты так к нему относишься. Вадим – Бог!

Алёна сочувствующе улыбнулась. Именно так. Ведь она понимала, чем вызвано это слепое поклонение подруги названному божеству.

«Ах, если влюбленные все такие безрассудные, пожалуйста, хоть бы этого со мной не случилось», – подумала Алёна, вглядываясь в сторону, откуда показалась первая машина.

На фоне разговора подруг столкнулись два конкурента – Валентина Ивановна и Галина Александровна, бабушка Тани. По годам они были почти равны, но обе уже давно потеряли счет времени, и считали себя ровесницами, но не во всех отношениях. Каждая считала себя лучше другой, и каждая была готова доказать это любыми способами. Похоже, для Валентины Ивановны Галина Александрова представляла единственное исключение – победу этого конкурента она не могла принять. И с каких пор началось это соперничество, они сами не знали. Но обеим казалось, что так было всегда, с того самого момента, когда они увидели друг друга.

Алёна всегда замечала это напряжение между ними, видела, как плавился воздух вокруг них, когда им приходилось сталкиваться друг с другом. Она пыталась это объяснить самой себе, но спросить об этом у Валентины Ивановны прямо у нее не хватало наглости.

Впрочем, чувства, которые связывали этих двух женщин, были известные если не каждому жителю села Ш., то большинству уж точно.

– Что на сегодня, Иванна? – Сиплым голосом спросила Галина Александровна, уже издалека заметившая, с чем пришла ее соперница.

– На сегодня все самое лучшее, голубушка, впрочем, как обычно, – улыбнулась Валентина Ивановна, уперев руки в бока. Смотрела она на Галину Александровну, вызывающе вздернув точеный подбородок, ибо та была выше нее на голову точно.

– Не сомневаюсь, кумушка! – И та расхохоталась, сверкнув золотым зубом.

Алёна и Таня не обращали на них внимания. Они болтали о чем-то своем, не забывая и о «работе». Когда те только завели очередной разговор, Галину Александровна потянула внучку за руку и увела в сторону, там, где они и остановились.

– Ты что с ней заболталась? Ну-ка, клиентов завлекай! Для чего вырядилась, как бабочка, а?!

– Бабуль! – Таня топнула ногой, обиженно надула губы и сложила руки на груди, однако не стала более возражать: непокорность обходилась ей слишком дорого, и свой первый урок она учла надолго.

Алёна с недоумением смотрела на них, пока к ней не подошла Валентина Ивановна.

– Не отвлекайся, дочка, – шепнула она ей, потрепала по плечу и ушла в тень.

Шло время.

Жарче становилось с каждым часом.

Базар пополнялся, но не сильно.

С прибылью сегодня, пока что, не у всех было гладко. Даже у Валентины Ивановны торговля шла не лучше всех. И ее это раздражало.

В перерывах Алёна и Таня встречались, поедая фрукты и отмахивая друг от друга докучливых пчел и ос.

– Каждый раз задаюсь вопросом, – жуя персик, говорила Таня, – какого черта мы-то сюда ходим, а? Могли бы сейчас и на пруд сходить! Или там, ну, дома посидеть. Боже, да много чего могли бы! А в итоге что? Плавимся, как угольки, под солнцем. Жаровня! Дышать не могу, все течет по телу, ненавижу все это.

– Угомонись, – тихо сказала Алёна, улыбаясь. – Мне тоже дышать трудно, но молчу же.

– Слушай, надо устроить забастовку!

Алёна рассмеялась.

– Революцию, еще скажи! Сиди спокойно и ешь персики. Сейчас, может, еще посидим и пойдем.

– Да тут скучно неимоверно! Ничего не происходит. Ходим, зазываем кого-то, как…

Алёна осадила ее взглядом.

– Ну, хватит тебе уже. А чего ты тут хочешь? Чтобы неожиданно над нами пролетели драконы? Или что?

– Блин, да… – Таня скорчила гримасу. – Да тут столько городских, наверное, проехало, и ни один не вышел познакомиться!

Алёна, помолчав, расхохоталась, бросая косточку от персика в сторону.

– Ах, Танька, ну ты и…

– Ну а что? – Она смущенно улыбнулась. – Тебе самой не хочется, а, пофлиртовать с кем-нибудь? Ой, так ты ж сама городская!

– Да на кой мне это все? – Алёна толкнула ее в плечо, продолжая смеяться. – Лучше бы подумала, какие экзамены сдавать будешь.

– Зануда какая, – прошептала Таня, но нарочито громко, чтобы подруга услышала.