Антон Ерхов - Європа

Встройка была уютней других провинций-техник кэ-бэ-тэ – и дело не в её «кухонности» (тут как раз промах – никаких таких мыслей о яблочных шарлотках и жареной картошке при виде варочных поверхностей не возникало), а в самой компановке: высокие стеллажи – один ряд, второй – отгораживали от магазинных просторов – пусть и не глухая стена (как на авэшном хай-фае), но всё-таки граница. Да и цвета – если другая крупная бытовая, за редким исключением, была белой, то на встройке (чёрная, серебристая) исполнение «white» казалось чем-то необычным.

За стеллажами с духовками и панелями («встройка встройка», как выразился Сотник) шли отдельностоящие плиты. Их тоже относили ко встройке, хотя они никуда и не встраивались. Ряд белых (предатели), ряд – серебристых, коричневых и чёрных. Про эту технику Дима успел рассказать совсем немного. «Бывают полностью электрические, – сказал он, – полностью газовые, и комбинированные: газовый верх и электрическая духовка. Вдруг сомневаешься – открой да посмотри. Функции все нарисованы, такие же значки: гриль, конвекция, подсветка… Один в один».

Плиты стояли на поддонах – так же, как стиралки или кондиционеры. Игорь пощёкал ручками, понажимал пьезорозжиги, на гефесте случайно завёл таймер – повернул минут на двадцать, а назад, против часовой стрелки, уже никак; позаглядывал внутрь духовок – где газовые горелки, где тэны. Погуляв немного, он остановился возле комбинированной горенье – решил, что она самая функциональная, навороченная (даже номер «блатной» – три семёрки) – и достал инструкцию.

Всё вокруг сверкало – и метал, и эмаль, и стекло, – пришлось покрутиться, поймать положение, чтобы отражения-отблески не били по глазам, не мешали читать. За полтора часа, проведённые на «встройке встройке», Ждан успел отвыкнуть от всей этой яркости; да и разговоры, музыка, объявления тоже звучали теперь настойчивей и громче, чем обычно.

Треть инструкции занимали таблицы: «изделия из теста», «мясные блюда», «консервирование». Если ростбиф, то второй уровень, верхний-нижний нагрев и двести тридцать градусов; если песочное печенье, то третий и сто шестьдесят. А ещё были советы: «кастрюли и сковородки по возможности закрывайте соответствующей крышкой», «проверьте рецепт» и «в следующий раз используйте меньше жидкости». Игорь захотел отыскать какое-нибудь «запрещается сушить кошек в духовке» – просмотрел все «внимание» и «важно», – но без толку.

« Одни люди, – сказал он, – помогают заработать деньги, которые ты потратишь на других людей. Такой вот круговорот: человек – деньги – человек-штрих».

Покупатели будто игнорировали встройку – даже те редкие гости, что сворачивали сюда, тут же вроде как извинялись – ой, простите, ошиблись дверью – и исчезали. Или, не задерживаясь, проходили к холодильникам.

Игорь листал инструкции и гарантийки – казалось, забыв, что главная задача продавца – продавать (для стажёра, соответственно, учиться продавать), – и уже не высматривал, а не зашёл ли кто-нибудь на встройку, не нужна ли кому-нибудь помощь.

Увлёкшись техникой, Ждан пропустил покупательницу. Сперва она остановилась возле недорогих газовых плит (белых отечественных), затем обошла ряд и взяла в руку ценник с электрической серебристой, совсем рядом с Игорем, буквально в двух шагах… Покупательница заговорила первой.

– Здравствуйте, молодой человек, – сказала она.

Так всегда начинала разговор одна отцовская знакомая («папина тётя» – Оля или Марина). Каждый раз, придя в гости, обязательно заглядывала в Игореву комнату.

– Добрый день, – ответил Ждан и бросил гарантийный талон на противень.

(Восьмилетний Игорь закрыл альбом, отложил карандаш.)

– Вы мне подскажете по плитам?

(«А можно посмотреть, что ты нарисовал?» – попросила тётя Оля-Марина.)

– Конечно, – ответил Ждан. – Вас, как я понимаю, интересуют отдельностоящие?

– Да, – покупательница вернула ценник на место. – Размерами, как эта – пятьдесят сантиметров на шестьдесят.

– Электрическая? – уточнил, вернее, попробовал угадать Игорь.

– У меня вообще-то газ, так что – верх пусть будет газовым. А вот насчёт духовки… Наверное, лучше вариант, когда электрическая. Как вы считаете?

– Лучше, – согласился он. – Можно точно выставить температуру. Продукты горения не попадут на ваши… – Игорь замолчал, подумал, что получается «масло маслянное».

– Продукты?

– Продукты. Да и функций у электрических духовок обычно побольше, чем у газовых.

Они будто прогоняли сцену перед спектаклем или съёмкой – всё выучено, всё отрепетировано. Заминки лишь те, что в сценарии. И никаких импровизаций.

– Мне рекомендовали индезит. Неплохие плиты, и не очень дорогие.

(«Твой папа говорил, что ты хорошо рисуешь самолёты»).

– Уверенный средний класс, – сказал Ждан. – И соотношение цены с качеством – оптимальное. Если белые, то вот две модели: индезит, верх – газовый, духовки – электрические, – плиты нашлись сами собой – раз, и те, что надо – словно не он подвел покупательницу к ним, а она – его.

– Кухня у меня светлая, холодильник белый, машинку тоже планирую белую, так что подходит.

– Кроме того, белая проще в уходе. На нержавейке – хочешь, не хочешь – остаются какие-то следы, отпечатки пальцев. Каждое утро протираем поверхности, а всё равно – посмотрите.

«Скорей всего, – подумал Игорь, – она тоже работает в сфере услуг. В каком-нибудь агентстве или бюро – там, где постоянно приходится общаться с людьми. Но точно не в совково-государственном: „куда вы прёте, у нас обед!“ Пиар, недвижимость, туризм? Или же курсы-треннинги». Слишком всё было правильно: вопросы, построение предложений, поставленный голос. И то, как она стояла – в полоборота к плитам; и то, как она смотрела – прямо в глаза, отводя взгляд, лишь когда того требовала ситуация: взгляните, видите, здесь. Просто подбирая себе технику, даже обойдя с десяток салонов и супермаркетов, таких навыков не нагуляешь.

И одежда: бежевое хлопковое платье (длиной по колено, рукав до локтя) с погончиками и карманами; на шее – платочек в горошек; на плече – сумочка с неширокими ручками. Минимум макияжа, серебряные серьги-гвоздики в ушах… Хотя это уже вопрос личного вкуса.

Вдруг зазвенел будильник, громко и противно – будь помещение поменьше, а потолки пониже, он смог бы разбудить и бодрствующего: «вся наша жизнь лишь сновиденье, и сновиденья также сон». «Гефест», – вспомнил Ждан.

«Тренерша-агентша» покосилась на рассердившуюся плиту – не вздрогнув и не удивившись, – как бы намекая Игорю, что не проблема, сбегай вытащи свою курицу, пока не сгорела, я подожду.

– Кто-то хулиганит, – улыбнулся он. – Заводят таймеры, бывает иногда.