Вероника Ткачёва - Двойники. Серия «Лунный ветер»

И вот теперь эта стыковка. Между самолётами было только три часа, поэтому Володя не стал делать шенгенскую визу специально для выхода в город Амстердам. Конечно, в свете всего вышесказанного, он мог бы предвидеть такую задержку, но не боги же мы, в самом деле. Да и выходить в город было бы опасно: с таким «везением» самолёт мог улететь и без Володи.

Молодой человек послонялся по аэропортовским магазинам, зачем-то купил голландского сыру (любой сыр, а не только голландский, он ел лишь с сильной голодухи) и мужскую туалетную воду, которой он пользовался в самых-самых крайних случаях, то есть только в подростковом возрасте, когда хотел казаться старше и понравиться девочкам. Поел суши и роллы в странной кафешке без стен, которая состояла из одной стойки – с одной её стороны люди активно делали суши и роллы и из какого-то большого термоса наливали мисо-суп, а с обратной стороны другие люди не менее активно всё это поглощали. Надо отдать должное, несмотря на то, что кухня была, прямо скажем, походно-полевая, еда оказалась вкусной.

Пока Володя поглощал японский фастфуд, он услышал невнятное объявление: его рейс опять откладывался на неопределённый срок. Встала насущная проблема – чем ещё заняться. Ходить по магазинам он уже не мог, так как обошёл их все и уже купил себе чего-то ненужного, так что ритуал был выполнен. Поел он только что. Книгу он «случайно» положил в чемодан, который сдал в багаж. Газету, выданную в самолёте, он за трехчасовой полёт из Москвы до Амстердама уже прочёл от корки до корки или что там у газеты… от первой полосы до последней, включая рекламу, колонтитулы и фамилию главного редактора. Короче, делать было нечего.

И тут Володя вспомнил. Когда-то он читал брошюрку про аэропорты мира, и Схипхол там отмечался как аэропорт, имеющий массу интересного, в том числе и самое большое аэропортное или аэропортовое… короче, неважно, а важно то, что здесь находилось казино.

Конечно, может показаться странным, что столь неудачливый человек направляется в казино. Но Володя был не просто банальным неудачником. Он пытался найти обоснование и закономерности в распределении между людьми удачи и неудачи. Он перелопатил много литературы на эту тему, начиная с мифов Древней Греции и заканчивая изучением теории вероятности.

Все прочитанные им теории можно было разделить на три основных группы.

В первую входили те, которые гласили, что удачи как таковой не существует, а всё, что с людьми в жизни случается, – это заслуга самих людей.

Теории второй группы убеждали: всё, что с людьми происходит, – это результат удачи, и заслуги людей в этом нет.

Третья группа содержала комбинированные теории. Их создатели утверждали, что удача и счастливый случай присутствуют, но человек должен вовремя подсуетиться, чтобы эта удача не пролетела мимо них.

Все теоретики и мифотворцы почему-то задумывались над вопросом удачи, иногда одушевляли и даже обожествляли её, но не думали над природой неудачи. Вернее думали, но очень уж пытались на этом месте включить позитивное мышление. Мол, всё относительно; то, что нам кажется удачей, может обернуться неудачей, и наоборот. Очень Володе запомнилась одна восточная притча. В ней говорилось, что каким-то образом в одну семью прибежал ничейный конь, и вся деревня позавидовала этой семье и сказала: «Какая удача!» Потом старший сын сел на этого коня. Конь сбросил его, парень упал и сломал ногу. Все сказали: «Какая неудача!» Через неделю началась война, и всех взрослых парней из этой деревни забрали на войну, кроме старшего сына. И все опять сказали: «Какая удача, что он сломал ногу!»

Из этой притчи напрашивается вывод: всё зависит от обстоятельств, в которых произошло то или иное событие. И любое происшествие, даже, на первый взгляд, неудачное, может обернуться пользой и выгодой, и наоборот. Но никто не предполагает такого фатального невезения, которое преследует Володю. Если бы героем притчи был он, то события развивались приблизительно так. Конь прибежал бы в чужую семью, но странным образом сбросил Володю. Володя сломал бы ногу и с ещё не зажившим до конца переломом пошёл на войну, где она (нога) доставляла бы ему массу дополнительных хлопот и неудобств.

Поэтому у Володи была своя теория на этот счёт. Вот её приблизительное изложение. Каждому при рождении выдаётся свой набор – мешок с подарками, – как Дедом Морозом на Новый год. В этом мешке лежит много всего: и шоколадные конфеты, которые ты любишь; и карамельки, которые ты любишь меньше, но им всё-таки рад; и вафли, которые ты уж совсем не любишь, и непонятно зачем их вообще туда каждый год кладут, но раз положили, то всё равно придётся съесть; и там даже может оказаться совершенно фантастический шоколадный заяц в яркой обёртке, полый внутри, но тем не менее очень желанный. В отличие от новогоднего подарка, где мы можем выбрать, что нам съесть сначала, а что потом, в жизни мы всё выхватываем вслепую. Поэтому из этого мешка нам под руки попадается то одно, то другое; полное же содержимое мешка нам неизвестно.

И вот у Володи создалось впечатление, что в его подарок положили исключительно полусъедобные вафли. А где же остальное, что было приготовлено для него?! Куда это делось?

Здесь опять требуется небольшое теоретическое отступление. В общем-то, наше сознание ограничено нашим конечным миром, поэтому людям кажется, что и в природе всё конечно. Конечно количество воды, денег, продуктов, благ. Но если внимательнее вглядеться в окружающий мир, то можно как минимум усомниться в этой конечности. Во-первых, бесконечность Вселенной уже о чём-то должна говорить. Правда, некоторые физики и тут вносят в понятие бесконечности свои коррективы, утверждая в своих теориях, что Вселенная всё же конечна. Но возникает детский в своей непосредственности вопрос: а что там дальше? За «конечной бесконечной Вселенной»? Во-вторых, чисто математически, нельзя привести ни одного числа, чтобы оно было окончательным. Всегда есть величина меньше или больше этого числа, то есть здесь тоже не наблюдается конечности. Нас запугивают недостатком ресурсов, воды, постоянно говорят об их конечности и последующем коллапсе. Но дикарям не нужна была нефть, зато хорошие кремнёвые наконечники ценились у них… «на вес золота» – не скажешь, так как и золото они не ценили вовсе. Короче, кремнёвые наконечники и топорики они ценили превыше всего и, наверное, ужасно боялись, что когда-нибудь пригодный материал для изготовления этих орудий исчезнет. Но прошли века, и иные материалы стали казаться ценными. До изобретения двигателя внутреннего сгорания люди нефтью интересовались так же мало, как дикари – урановой рудой. Но новые времена несут новые технологии. То, что вчера было ценным, назавтра теряет свою значимость, и наоборот. А вода? Она-то всегда будет необходима человеку, независимо от технологий. Но и на это у Володи имелся ответ. Количество воды на Земле остаётся постоянным. Тают ли ледники, уходят ли реки под землю, но общее количество воды на Земле не меняется. Другое дело, что меняется количество воды, пригодной для питья. Ну, это уж, братцы, извините. Сами гадите – сами и кушать извольте.