Лоя Ксеанелис - Тайное вплетение

– Тебе так хочется моей смерти? – сумела совладать с эмоциями Эля.

Она отлично понимала причину его ожесточённости, но не допускала мысли о возможности такого безжалостного поведения в моменты наивысшего доверия. Пренебрежительно пожав плечами, нанесла свой удар, бросив через плечо, что всё забывается, он тоже не исключение.

– Уедешь – забуду!

Обнимающие за плечи руки дрогнули, хотя не отстранились.

«Зачем делаем друг другу больно?» – покаянно мелькнула мысль перед новым погружением в хаос поцелуев и ласк.

Ощутила девушка себя вновь, когда они окунулись в блаженство соединения тел. Погружаясь в радость единения, ощущая партнёра каждой трепещущей клеточкой, неумолимо приближаясь к черте, делающей двух человек одним целым, они балансировали на грани перехода реальности в иное мироощущение… Не случилось, соития не произошло. Всё прекратилось, будто сдулся воздушный шар, оборвалась струна на высокой ноте, в момент кульминации виртуозной музыкальной композиции. Девушка лежала опустошённая, оглушённая, неуклюже пытаясь ободрить поникшего любовника:

– Наверно, во всём виновата моя неопытность, – шептала успокаивающе, переводя ответственность за неудачу на себя. – Может, не то делаю, не вдохновляю…

– Причина не в тебе! Чёртовы гулянки виноваты, – прервал Олег, отводя глаза. – Ты возбуждаешь, даже чересчур сильно. Всегда возбуждала!

Вновь и вновь возвращалась пара к любовной игре, но каждый раз некая заколдованная черта вдребезги разбивала взлелеянные надежды. Эльге были приятны губы, руки, тело возлюбленного, она испытывала удовольствие, подчиняясь желанному мужчине, млела, лёжа на заросшей светлыми волосками рельефной груди, а он плотнее вжимался в неё, чтоб вобрать в себя без остатка, соединиться хоть таким способом. Ей это нравилось.

Глубокой ночью вернулась Рина, уловив очертание парня, прошла в свой угол, стараясь не смотреть в их сторону.

«Вот стерва, – с сарказмом подумала женщина. – Вчера ещё не знала, на ком остановится, на Кузнеце решила отыграться, только определилась – и мгновенно заарканила. Что хочет, то и делает. Наивной, беззащитной простушкой прикидывалась. Надо быть начеку с этакой хищницей!»

Вскоре послышалось мерное дыхание спящей.

Молодые люди, успокаиваясь, долго шептались, уставшие от бесплодных попыток достичь желаемого.

– Нам надо привыкнуть друг к другу, – резюмировал Олег.

– Надо, – соглашаясь, эхом вторила Эля.

Но безропотность парня взбесила, злой дух перечеркнул нежность возлюбленного, с маниакальной мстительностью тот принялся истязать Эльгу информацией о бывших партнёршах, признавался в страсти к некой далёкой Гале, к которой всегда отчаянно стремился, даже сейчас удрал бы прям с постели, помани та ручкой. Девушка потерянно замкнулась, почувствовав себя с ним дешёвой одноразовой игрушкой, одной из многих, заменой, как в первые дни знакомства.

«Зачем выжимать из меня признания в любви? Сам не любит, о какой-то Гале тоскует. Играет в трофеи? Про своих шалав распинается! Мне это нужно? Или я с ними в одном ряду? – горько размышляла молодая женщина, выслушивая подробности любовных отношений. – Понятно, делает больно мне, потому что невыносимо ему, реабилитируется через прошлое. Так, что ли?»

Эля не могла ничем помочь, она сама страдала из-за глупой ревности к тем далёким пассиям. Сдерживая слёзы, навернувшиеся на глаза, сделала усилие над собой, ровным голосом попыталась увести разговор в сторону размышлениями о неотвратимости судьбы, которая обязательно найдёт всех, чем сильнее озлобила Серёгина. Больней всего унижала уверенность дорогого человека в безрезультатности их отношений. «Нечто», поселившееся в сердце неопытной девушки с их первой встречи, не хотело сдаваться, верило в будущее. Не в состоянии больше терпеть горькую боль, причиняемую беспощадными речами, вскинулась и вытолкала гостя, крикнув что-то вслед про Вету. Серёгин ушёл не прощаясь.

– Так вот и закончился наш роман, не успев начаться. Ласки были, а главного не случилось. И почему только у Косты всё на ходу, как у кролика? Но тот мне противен, совсем не нужен, а кто желанен, тот холостыми зарядами бьёт. Вот проблема! – засыпая, прошептала Эльга.

Спозаранку на крыльце Олега встретили вопрошающие взгляды друзей. Он не отреагировал на праздное любопытство, страшился появления Эльги, не знал, как поднять на неё взгляд, как вести себя, ожидал обвинений, упрёков от Птахи. Она шла в сопровождении Рины, ничего не меняя в обычной манере поведения. Общежитские сплетники остались разочарованы. Тот же холодный взгляд, торопливое приветствие – и она уже далеко. Серёгин не уловил ни сожаления, ни намёка на близость.

«Наверно, обиделась. Теперь всё! Конец!»

Он в ответ зеркально спроецировал на себя отстранённое выражение лица пассии. Молодые люди были словно двое незнакомцев, все чувства остались запертыми в комнате на втором этаже. Зато злорадство, прикрытое тонким слоем сочувствия, слышалось в разговорах спутников по пути к рабочим местам.

Продвигаясь за коллегами, Олег мрачно думал: «Откуда в общаге всё всем становится известно – где, с кем, кто проводит время? Неужели ничего нельзя сохранить в тайне в этом приюте сплетников? Возникало бы меньше проблем».

В мастерской, механически перебирая какие-то запчасти, мужчина постоянно мысленно возвращался в запретный номер. Серёгин был раздавлен, уничтожен произошедшим. Глупостью стало затрагивать тему отцветших любовных отношений, хотелось предстать непревзойдённым плейбоем. Только Эля в последнее время занимала его мысли. Он не знал, когда это началось, как его так сильно зацепило, но Эльга превратилась в предел мечтаний. К ней, только к ней тянуло молодца неодолимой силой. Девушка доверилась, позволила прикасаться к себе, подпустила ближе некуда. Какой же она казалась трогательно-беззащитной, совсем неопытной, даже неловкой – и прекрасной у него в объятьях!

Серёгин чувствовал: затянувшиеся отношения с Ветой не стоят даже минуты общения с Элей. А теперь перед глазами разверзлась чёрная дыра, крах всех надежд. Олег не понимал причины происходящего: всё, что вчера цвело, замёрзло, почернело, стало безжизненным, пошло прахом. Когда досада, стыд взяли над ним верх, он обидел девушку жестоко, заглушая свою боль, не желая видеть в глазах Эльги даже искорки жалости. В итоге лишь горечь разочарования мерцала у москвички под ресницами при прощании. Её попытка взять на себя вину за мужскую слабость унижала. Выговаривая возлюбленной о бесперспективности их связи, жаждал от неё опровержения, получил же нынешний безразличный взгляд, подтверждающий, что пути назад нет. Надо вновь пытаться не думать, забыть строптивицу.