Лоя Ксеанелис - Тайное вплетение

«Нельзя за него бороться, если он сам не хочет. Одной не осилить! Как всё-таки это больно, но цепляться за заведомо проигрышный вариант не стоит!»

Временами силуэт Серёгина маячил вдалеке, мечущаяся в одиночестве душа девушки мучительно изнывала в тоске.

В субботу, чтоб не раскиснуть окончательно, пошла с девчатами на танцы. Знакомую фигуру у колонны разглядела сразу. Её пригласили, она механически согласилась. Олег тут же увлёк Вету. Их пары качались в такт музыки совсем рядом. Эльга из-под ресниц следила за ними. Серёгин выглядел безучастным, холодным, совсем чужим. Иногда она чувствовала скользящий взгляд на своём лице, что являлось томительной пыткой – быть рядом и нескончаемо далеко одновременно.

Серые будни, в которых отсутствовал Кузнечик, душили ощущением бесполезности, потерянности. Эльгу мучила ревность. Душа маялась, горела.

В середине недели в общем зале проходило собрание. Эля использовала шанс для поиска знакомой фигуры. Неудачи преследовали – его не было, голова обречённо поникла. Только при выходе из зала ей удалось поймать мельком, из самого дальнего угла, посланный вслед свет тоскующих глаз возлюбленного. Она бессознательно замедлила движение, на неё кто-то налетел. Избегая повторного столкновения, девушка шагнула в сторону. В поле зрения попала какая-то маска откровенной ненависти вместо лица, обращённая на неё. Никогда девушка не сталкивалась с таким выражением неприятия со стороны мужчины.

«О боже! – вздрогнула девушка. – Валька-то чего злобится? Ему-то что я сделала? Близко не общались вроде. Может, из-за Олега? Надо держаться подальше. Неровён час, пришибёт».

После собрания Серёгин вообще исчез, будто в части такой и не числился. Грусть затопила всё существо девушки, как дождь за окном все дорожки с переходами. Без всякой надежды, по привычке Эля продолжала ждать, но почти уверовала в окончание болезненной истории. Отказаться от Кузнечика совсем душа не сумела. Эльга клялась забыть неудачливого ухажёра, но задыхалась от мысли, что даже в своих фантазиях не сможет прикоснуться к нему. Внешне девушка выглядела холодной, собранной, боялась выказать кому-то стороннему зародившиеся чувства. Слишком долгожданны, дороги они стали для неё, чтоб позволить дотронуться, очернить, затоптать робкие ростки. Вета посылала вслед колючие, оценивающие взгляды.

«Может, слухов набралась?» – вопрошала москвичка.

В общаге поговаривали: Веталина с Серёгина пылинки сдувает. У Эльги заканчивалось терпение, Олег не приходил. Значит, верно, та ночь действительно стала последним свиданием, карты не соврали. Почему так нестерпимо горько? Вечером, покупая хлеб в магазине, услышала краем уха: парня услали в командировку в другую часть, тут он совсем спивался. Девушка чуть успокоилась, погрузилась в насущные дела, довела до совершенства картотеку, ещё раз сверила остатки.

Эле в отдел стал звонить Гинтарес, молоденький сержант из охраны. Они подолгу болтали, игриво флиртовали. Во всех отношениях интеллигентный мальчишечка из Литвы был приятен. Новоиспечённый обожатель сильно тронул по-детски пылким, наивным объяснением в любви, чем-то напомнив младшего брата, пока тот ещё окончательно не охамел.

В субботу командование части по просьбам служащих разрешило молодёжи внеочередную дискотеку. Гинтерес сразу подлетел к ней. Они, улыбаясь, болтая обо всём, несколько кругов прошли вместе по залу, когда Эльга увидела Серёгина на законном месте, у колонны. Сердце привычно перекувырнулось. Вета силком потащила упирающегося Олега на танцпол. Ревность комком встала в горле.

Услав своего партнёра «покурить», девушка отошла к стене, желая из тёмного угла беспрепятственно оценить соперницу, танцующую с её Кузнечиком, повторяла его приём. Но, видно, популярность девчонки в этот день зашкаливала, все парни на танцы явились в изрядном подпитии после очередной днюхи, немного подрастеряли обычную закомплексованность, смущение, испытываемые ими в присутствии «столичной штучки».

Из надёжного тёмного угла её настойчиво потянули на танцпол две сильные руки. Девушка сразу не сообразила, кому отдала танец. Только под мерцающими бликами танцевального пятачка поняла, что кружит с Валькой; удивлённо вскинула брови, с опаской поглядывая на неожиданного кавалера: «Он же меня почти ненавидит, судя по взглядам, которыми награждает. Где Тая? Как бы скандала не вышло».

Валентину же было без разницы. Он вжался в неё, что-то шепча, уткнулся носом в ложбинку за ухом, потом стал целовать мокрыми мягкими губами изгиб шейки. Слов из-за музыки не разобрала, поцелуи пришлось стерпеть, переведя в разряд шутки, – не хотелось разбирательств. Эльга видела напряжение Олега. Стало страшно. Только драки здесь не хватало. Одновременно потеплело от мысли – не всё кончено, чувства к ней живы. Дабы не усугублять ситуацию, сразу после окончания тура, не дождавшись, когда Валька проводит на место, свернула резко к двери, выскочила на улицу.

«Может, придёт? – думала с надеждой. – Ведь ясно видно – я у него на сердце».

Рина на ночь освободила комнату. Эльга ждала. Серёгин не пришёл. Слёзы бессилия увлажнили глаза, а гордость высушила.

– Всё! Хватит с меня! Пусть лучше не приходит! Теперь не нужен! Перегорело. Переболело. Скажу «нет». Это конец! Только где взять силы, чтоб сказать себе и ему «нет»? Найду! Это предел, – дрожащими губами твердила горемычная, убираясь в комнате. – Вету бережёт, не мучает. В чём я перед ним виновата? Что моя душа выбирает лишь его? Что влюблена, как кошка? Что в глазах у меня только он с самого начала? А может, финиш такой к лучшему? Скоро возвращается Коста. От него я теперь защищена, а вот лишних разборок между ними мне не нужно.

Он обидел опять, ненавидел себя за несдержанность В очередной раз расстались не по-хорошему. Совесть терзала. Всё у неё будет отлично, зачем портить жизнь Птахе? Популярность у девушки зашкаливает. Валька верно говорит сама выберет того, кто полностью устроит. Ему через три с половиной месяца в Союз. Девочка не про него. Ну не получается у них, будто сглазили, смысла нет друг друга ждать. Почему же внутри всё скручивает при мысли о малышке, сладко стонущей в наслаждении от поцелуев другого, не в его руках? Необходимо отключиться, забыть эту боль, это унижение.

Серёгин ушёл в запой, лишь время от времени заходил к Веталине перекусить. Работа, обед у Веты с пивом, работа, попойка, похмельное забытьё – дни слились в один непроходящий дикий загул, приправленный безысходной тоской. Издали выловив очертание притягивающего силуэта милой, спешил отвернуться, на крыльцо не выходил, чувствуя потребность всё стереть из памяти. На очередную субботнюю дискотеку подруга долго уговаривала пойти, дабы отвлечь от бутылки; согласился, скрепя сердце, встал по привычке у колонны. Эльга вошла, будто в луче света. Олег непроизвольно зажмурился, отведя глаза. Её кто-то повёл в танце.