Лоя Ксеанелис - Тайное вплетение

– Ну уж нет! Это мы проходили! Не собираюсь любоваться на вашу идиллию со стороны! – ожесточённо прорычал ревнивец, утягивая свою спутницу на танцпол.

Они парами качались рядом в плавном ритме музыки, каждый со своим партнёром. Серёгин чувствовал взгляд тайной возлюбленной, пущенный в него, прожигающий насквозь, краем глаза ответно приглядывал за ней, не мог не следить. Тело прошивало током от ощущения собственной беспомощности при виде Эли так близко в объятиях другого – болезненнее, чем просто стоять вдалеке, в тени. Когда вернулись в общагу, Олег напился сильнее прежнего.

На неделе созвали общее собрание. Бледный, с залёгшими тенями возле глаз после очередного возлияния, парень сел в дальний конец помещения, в углу, дабы не привлекать внимание, имея возможность беспрепятственно пользовался самым удобным наблюдательным пунктом, открывающим обзор на весь зал. Девушка всё время вертелась, выискивая кого-то глазами. Это забавляло самолюбие гордеца, приписавшего беспокойство прелестницы на свой счёт. Ушёл торжествуя.

Неожиданно подвернувшуюся командировку Серёгин воспринял как спасение от преследующего наваждения по имени Эльга. Вернулся через три дня, прямиком к следующему дискачу. Вета, окрылённая предыдущим вниманием, вновь силком поволокла Олега в клуб, взяв там в оборот, не выпускала из своих рук ни на секунду. Парню было жаль отказывать подруге, она всё прощала, ухаживала за ним, как за собственным ребёнком, в глаза заглядывала. Мужчине пришлось поддаться настойчивому напору. Веталина шла на риск, не обладая полной информацией о ситуации, не ведала о его мучительной зависимости. Эля танцевала где-то в конце зала. Молоденький сержант из роты охраны раздражал Серёгина – уж слишком часто стал мелькать перед Эльгой.

«К нему бы приглядеться. Уже третий танец не отпускает глупышку от себя. О! Испарился куда-то! Теперь другой! Да это же Валька, пьяный паразит, всё не может успокоиться, что пичугу из-под носа увёл. У него же Тая ещё здесь! Что делает? Намертво вжался, целует в шею. Девчонка молчит, правда, чуть отстранилась. Не получится! На неё наложено вето! Эля только моя! Скандал иуде обеспечен! – кипел от ярости Серёгин. – А может, москвичка и не ангел совсем?! Неопытной прикинулась, дурачком пытается выставить. Повёлся, идиот! Вот Ветка чистая, никому не даётся, даже мне, но любит, ждёт. На свадьбу надеется. К ней не суются. К этой же постоянно кто-то входит-выходит. Не пойман – не вор! Его-то не засекли ни разу, на людях же строптивица в упор не замечает никого. Возможно, таких дюжина у неё! Этот вот, сержант Гинтерес, заходит запросто, относится хитрая лиса к солдату при свидетелях терпимее. Теперь Валька губы распускает, пьяная рожа! Она уходит! Одна…»

Проводив спутницу вечером, Олег вернулся в номер. Сосед ложился спать. Подогретый неприятными размышлениями, Серёгин набросился на друга:

– Как ты смел её целовать? Она моя! Ты знаешь!

– Не смеши! Твой предел – Веталина. Ты только пьёшь, Вета за сторожа. С Эльгой закончено! Все забыли про ваш первоначальный вираж. А мне бабёнка нравится!

– Тая обидится, скандал закатит!

– Через три месяца Таисия отвалит. Кстати, ты тоже. Так что не смей указывать! Хочешь быть с девчонкой – будь, не мучай ни её, ни себя! Видно невооружённым взглядом, как искрит вас друг от друга. Необходимо выбрать: та или эта. На двух стульях не усидишь. Если любишь, что шарахаешься, как от чумы? Зачем пудрить мозги Вете, не испытывая ничего, кроме благодарности?

– Что ты знаешь о моих отношениях с Элей? Не суди! Сбежала она уже раз. Не помнишь? Забыл? С меня хватит!

– А иди ты знаешь куда! – Набросив футболку на плечи, Валя ушёл ночевать к подружке.

Олег промаялся ночь напролёт. Две недели без неё! Почти успокоился, или, вернее, почти запил это чувство водкой, а теперь этот дискач, и его перемалывает по новой. Наркотик какой-то! Днём не отпустило. Поздно вечером ноги вынесли к заветным дверям. Было безразлично, что у дальнего окна курили парни. Он шёл к своей женщине, которую давно не видел, не чувствовал её мягкости, не вдыхал аромата волос, кожи, не пил поцелуев с губ, не слышал голоса. Наскоро постучав, вошёл. Рина пропадала в известном номере.

Девушка, увидев гостя, вскочила из-за стола, отбросив книгу, в защитном жесте подняла руку:

– Конец! Олежа, конец! Всё кончено! Уходи!

Подошёл, взял за запрещающую ладошку, притянул к груди, крепко прижал. Так стояли долго, впитывая в себя друг друга; когда прелестница подняла голову, завладел губами, о которых грезил долгое время помимо воли.

На следующий день общага загудела о восстановлении отношений Серёгина с Эльгой. Вета ходила будто в воду опущенная, слухи дошли до неё. Не хотела верить, но поневоле задумаешься, когда говорят все сразу. Издалека смотрела на Элю.

– Ну что он в ядовитой занозе нашёл? Чем я хуже? – в отчаянии шептала, рыдая ночью в подушку.

Общага ожидала развития сюжета. Зачем делать тайну, где её нет? Не дети же, в конце концов. Однако всё шло по-прежнему. От их отношений веяло прохладой – просто знакомые, не более. История повторялась. Олег зарёкся ходить к обольстительнице, пытаясь победить роковое влечение, зашёлся в своей боли, запил.

Вечером с Валькой, потягивая пивко, разговорились о наболевшем. Друг жаловался на Таю, достававшую разговорами о замужестве, мечтая о скорейшем отъезде пассии. Серёгин заикнулся о Вете, которая в последнее время стала явственно намекать Олегу, что пришла пора определиться со свадьбой – слишком много в него вложено, он порядком задолжал. Слухи о сопернице не отвратили девушку от намерения выйти замуж, только подхлестнули решимость добиться желаемого, даже путём некоторого шантажа. Разговор обострился на Эле.

– Опять запой? Что она такого делает, раз тебе так плохо? Бросал бы уж, если совсем невмоготу такая любовь. С кем ты сейчас? Опять с Ветой? Ведь не с Эльгой же?

– Нет! Я с ней! – почти выкрикнул Серёгин.

– Ну, тогда докажи! Зачем здесь чахнешь?

– Как доказать?

– Пойдём проведаем!

– Ты её не знаешь. Она бывает жёсткой.

– Перетерпим! Пойдём! Докажешь! Или завтра клинья начну к гордячке подбивать. Ещё не знаешь, чья возьмёт. Может, врёшь, что твоя? Цену набиваешь?

– Моя! – У Олега в глазах от возмущения потемнело. – Пойдём, увидишь!

Они шли по коридору. Одурманенной головой Серёгин лихорадочно решал, как оправдаться перед девушкой за сдвоенный визит.

Ребята вошли, у Эльги от удивления расширились глаза. Рина шуршала чем-то за шкафом, собираясь провожать какого-то солдатика. Они отправились сразу же после их прихода. Олег, ничего не придумав, без разговоров прошёл к знакомой кровати, принялся раздеваться. Эльга стояла вся пунцовая, молча наблюдая за спектаклем, глаза сверкали молниями, руки скрестила на груди.