Сергей Яковлев - Советник на зиму. Роман

– Чердак ни к черту не годится, – флегматично подтвердил тот. – Аварийное состояние.

– Все видим, все знаем, – со вздохом сказал Аршак Манвелович. – А что поделаешь? Вадим Несговоров, можно сказать, наша гордость, талант, все академии прошел. Смотрите, как малюет! Телега-то будто живая катится. Честно, Вадим батькович, такой красивой телеги я у тебя еще не видывал!.. Ну негде ему больше жить, негде.

– Вздрючить тебя мало за это! – заорал потрепанный господин. – А если я сюда пожарников приведу?

– Художник в такой комнатухе… – сказал толстяк с сомнением. – Как-то несолидно.

– Вот-вот! – подхватил потрепанный господин. – Если он академик, как ты говоришь, ему тем более нужна приличная квартира. Не знаю, кем приходится твоему академику эта юная леди, кхе-кхе, но в ее нежном возрасте неплохо бы иметь и мягкую постельку, и теплый душик, и спаленку отдельную!

– Нам и так хорошо! – недоверчиво возразила с постели Даша.

– А мы милая, сделаем между вашими спальнями потайную дверцу! Когда захочешь, войдешь и все такое. Или академик сам к тебе ночью придет!

– Что он такое говорит? – Несговоров очнулся. – Аршак Манвелович, кто эти люди? Зачем вы привели их в нашу комнату?

– Какая же это комната? – уклончиво ответил завхоз. – Так, нежилое помещение чердачного типа. Мы вас и селить-то тут не имели права… – Прикрывшись ладонью, шепнул: – Сам Негробов пожаловал. А это, – указал глазами на потрепанного господина, – Кудакин, ихний юрисконсульт. – Смышленый армянин сам был явно озадачен и что-то про себя лихорадочно просчитывал.

Негробов заскучал и широко звнул. А Кудакин не унимался:

– Мы хотим, голова ты садовая, хоть и академик, чтобы вы жили по-людски! Вот здесь разместятся две ваши спальни. Просторные, светлые, с мансардными окнами. Знаешь, что такое мансардные окна? Самый шик! Лежишь, а над тобой облака плывут. При каждой спальне – джакузи, туалет, биде. Юной леди придется по вкусу. Шведская сантехника. А? Этажом ниже пойдут холл, гостиная, столовая, кухня, сауна…

– Никакой сауны! – решительно прервал Негробов.

– Вот, Николай Николаевич против. Хочет построить одну на всех в подвале. А я обычно так говорю: общая баня – все равно что общая баба. Иной раз, может, и неплохо ее в компании… Под водочку с пивком… Но без своей-то отдельной тоже не проживешь. Согласен, академик? Кхе-кхе-кхе-кхе… – Кудакин зашелся в хриплом кашле и полез в карман за куревом.

– Ниже этажом у меня студенты, – на всякий случай напомнил Аршак Манвелович. – Друг на друге спят, по трое на одной койке.

– Во как! – восхитился Кудакин, пуская дым в лицо Несговорову. – Мы студентами много куролесили, но такого что-то не припомню. Короче, академик: через какой-нибудь год…

– Через два, – лениво бросил Негробов.

– Вот пессимист! Ладно, через полтора года вы будете иметь удовольствие жить в новой элитной квартире. Ну, как перспектива? Нравится? О! Вижу, у дамы уже горят глазки…

Дашу волновало совсем другое. Болтовню кривляки Кудакина она оценила не по годам трезво. Но ей со сна приспичило, она зажималась и с нетерпеньем ждала, когда уйдут непрошеные гости.

– Думаете, у него хватит на вашу элитную? – Аршак Манвелович выразительно шелестел в воздухе пальцами.

Кудакин бросил на холст пронзительный взгляд, плюнул на пол и растер ногой.

– Хоть бы девок рисовал, что ли, – с досадой пробурчал он. – Академик…

Негробов фыркнул:

– Как там было при Муссолини?.. «Нэт человэка – нэт проблэмы!»

– Зима все-таки, – промямлил Аршак Манвелович. – Если бы город помог…

– Город?! – взвился Кудакин. – Ты хоть газеты читай иногда! Вот, я как раз захватил… Слушай: «Последним распоряжением губернатора отменено постановление городского совета номер такой-то…» Это как раз по жилью… Так… «Перед горожанином поставлен жесткий выбор. Кто до сих пор надеется на бесплатное жилье, тот окажется, фигурально выражаясь, на свалке истории. А фактически – на городской свалке, куда стекаются отбросы общества. Другая возможность – покупать жилье по коммерческим ценам. В городе разворачивается программа строительства элитных квартир. Конечно, они будут не дешевыми. Но квартиры такого уровня, такого класса просто не могут стоить дешево!» Подпись: «Асмолевский, личный секретарь губернатора». Так-то!

– Значит, говорите, закрывают нас? – раздумчиво промолвил Аршак Манвелович. – А ну как вернется директор, поужинает с губернатором – и дело назад раскрутится?

– Не вернется, – уверенно сказал Негробов. – Нечего ему тут больше делать. Все с собой увез.

Помолчали.

– И кто же я теперь, по-вашему? Начальник подвала? – спросил Аршак Манвелович удрученно.

– А мы тебе о чем толкуем? – сказал Негробов.

– С какой стороны, как говорится, фортуна подол задерет! – задиристо вставил Кудакин. – Так-то, Муссолини.

– Понятливые завхозы на дороге не валяются, – подвел итог Негробов, направившись к двери.

За ним и Кудакин с Бабуляном.

Тут Несговоров вспомнил о справке, которую надо было взять у завхоза для Дашиного устройства, и кинулся следом.

Выслушав на пороге сбивчивую просьбу, Аршак Манвелович окинул Несговорова долгим взором с поволокой.

– Занятный ты парень, – сказал он. – Ладно, дам тебе один совет. Беги в башню и пробивайся на прием к самому Кудряшову. Только к нему! Заготовь бумагу. Сейчас он любую бумагу подпишет, его дни сочтены.

– Он что… тоже при смерти? – ошарашенно спросил Несговоров, вспомнив почему-то про Асмолевского.

– Его скоро скинут, дурья ты башка, и он это знает. Да просьбу с умом составь!

– Значит, сразу просить о том, чтобы Дашу приняли в школу?..

– Проси, умоляй, ползай на коленях, чтоб тебе дали другой чердак вместо этого или хоть землянку какую! – прорычал озверевший от его тупости Аршак Манвелович и громко хлопнул дверью.

Под веселое журчанье за занавесочкой Несговоров начал сочинять прошение. Скоро к нему присоединилась Даша. С ней дело пошло куда бойчей; как ни странно, в этом жанре Даша чувствовала себя увереннее дяди и подсказывала самые звонкие формулировки – в школе она была отличницей по русскому. Не забыли упомянуть про Дашину мечту стать актрисой и про несговоровское незаконченное полотно, которому, быть может, суждено перевернуть сознание соотечественников, настроить их на совестливые размышления, терпеливый труд, уважение к родной земле, вселить в людей уверенность в грядущем дне…

В подвале Щупатый, чертыхаясь, освобождал от старой мебели проход к своей лавчонке. Заметив на лестнице Несговорова, нарочно громко возопил:

– Кто придумал сгрудить этот хлам возле моего магазина? Кудряшовцы вонючие! Вздохнуть не дают.

– Никто не хотел тебе навредить, просто не нашлось другого места, – откликнулся сверху Несговоров.