Сергей Яковлев - Советник на зиму. Роман

С такими словами господин взял заявление в руки и медленно, педантично порвал его на мелкие клочки. И вновь поднял на Несговорова глаза, в этот раз немного увлажненные. Похоже, ему было по-настоящему больно.

– Это мы с вами переживем… Должны пережить. Если еще когда-нибудь у вас появится соблазн поискать правду в очереди под номером таким-то, не забудьте, что вы уже побывали на приеме у первого лица и получили от него все, что оно может дать. А теперь идите, уже звонят к обеду!

Господин решительно поднялся, давая понять, что разговор окончен.

Несговоров сам не чуял, как снова оказался в накопителе.

Здесь многое успело перемениться. Куда-то пропали стражники. Величественная дверь на сцене оставалась полуоткрытой, но никто почему-то не стремился в нее войти. Люди сидели и возлежали вдоль стен, прихлебывая из одинаковых пластиковых чашек. В проходе посреди зала сверкал большой котел, который Несговоров успел заметить еще до того, как попал на прием, а возле него – …

Конечно, Несговоров помнил мираж, возникший тогда на долю секунды. Но последние дни Маранта чудилась ему так часто, что он уже привык подобным миражам не верить. А там, за белой дверью, ему и без того хватало впечатлений. Несговоров еще и теперь был сам не свой: щеки горели, лоб покрывала холодная испарина, конечности заледенели и не слушались. Тут-то и предстала перед ним вполне осязаемая Маранта, держа в одной руке черпак, в другой – пластиковую чашку, наполненную чем-то горячим.

– Ешьте!

Она сказала это так просто, как будто он каждый день получал у нее из рук похлебку. Несговоров безропотно принял чашку и машинально обхватил ее ладонями, чтобы согреться. Его трясло.

– Вы весь дрожите! – заботливо сказала Маранта. – Я знала, что здесь не топят, но чтобы так дрожать… Запишите, – обратилась она к стоявшему рядом человеку. – Они держат стариков, детей и больных в неотапливаемом помещении!

Спутником Маранты, только теперь обратившим на себя внимание Несговорова, был чрезвычайно живой человек средних лет с красивой седоватой шевелюрой и любопытными голубыми глазами. Головного убора он не носил, был одет в элегантное драповое пальто и по самый подбородок закутан теплым шерстяным шарфом. Здоровый цвет лица, бодрая мимика и улыбчивость выдавали в нем иностранца.

По просьбе Маранты незнакомец вынул из широкого кармана пальто блокнот и с усердием принялся что-то в него заносить. Закончив работу, аккуратно поместил блокнот с ручкой на прежнее место, приветливо улыбнулся Несговорову и сказал, невпопад кивая головой:

– Здравствуйте! Вы должны сначала показать свою ладонь, да?

– Ладонь?.. – переспросил Несговоров.

– Ваш номер! Такой порядок.

– Можете его кормить! – с набитым ртом важно разрешил стоявший поблизости кучерявый блюститель очереди в замшевой куртке. – Он еще не успел написать, его номер тысяча сто сорок первый!

– Почти «первый», – пошутил успокоенный иностранец. Он неплохо говорил и, видимо, любил каламбурить по-русски.

– Зачем вы дали мне это? – с недоумением спросил только-только начавший приходить в себя Несговоров, возвращая нетронутую чашку Маранте.

– Ешьте, – настойчиво повторила она. – Вы же не обедали! Это гуманитарная помощь, инициатива мистера Викланда. А это, – она повернулась к иностранцу, – мистер Несговоров, известный русский художник, профессор живописи.

– О, мы с вами почти коллеги, – радушно заметил Викланд, не переставая кивать. – Я тоже профессор, ну, вообще, дома, а здесь у меня миссия… Миссия или комиссия? – с трогательным смущением уточнил он у Маранты. – Да-да, секретарь миссии, что-то вроде посланника. Мы защищаем интересы обыкновенных людей. Нормальных.

– В нашем городе нормальных нет, – уверенно сказал кучерявый коротышка, дожевывая свой хлеб и возвращая Маранте пустую чашку. – Все чокнутые.

– Ах, да, «чокнутые»! – Викланд кивнул и ему.

Несговоров опустился на корточки, поставив чашку рядом. Он чувствовал тошноту и слабость, изнутри жгла боль.

– Что они с вами сделали? – тихо спросила Маранта, опускаясь возле него и выразительно поглядывая на белую дверь. Он догадался, что она видела, как он оттуда вышел.

– Я был на приеме у Кудряшова, – признался Несговоров.

– Боже!.. Теперь я понимаю. Это, наверное, был сплошной кошмар!..

– Вы видели Кудряшова? – удивился Викланд. – Но это невозможно! Я пытался с ним беседовать, но мне отказали, потому что он три месяца тяжело болен, лежит разрезанный в госпитале…

– Да он за границей давно! – вклинился коротышка.

– Стащил наши денежки и тю-тю! – прохрипела со стороны театралка. – Где моя пенсия?

По накопителю пронесся шумок.

– Давайте расскажем всем, что произошло вчера вечером возле театра! – предложила Маранта Викланду с непонятным для Несговорова воодушевлением. В ее глазах полыхал огонь.

– Да-да, – охотно согласился Викланд. – Но я не должен. Это было бы вмешательством в ваши внутренние дела. Я уполномочен только наблюдать. Наблюдать, чтобы соблюдать! У вас не все хорошо с правами человека, нет? – обратился он к Несговорову, заминая неловкий каламбур.

– Он еще не знает вчерашнего! – с той же значительностью сказала Маранта.

– Кисель вместо мяса! – скрипнул в углу тонкий пропитой голос. – Вот ваши права!

Это ворчала уже знакомая Несговорову нищенка в шубейке. Сидя на полу с широко раскинутыми ногами в спущенных чулках, она грязной ручонкой полоскалась в чашке с супом, пытаясь что-то выловить. Рядом пировал недавний ее обидчик – горбун с костылем.

– Заткнись, мать! – цыкнул на нищенку кучерявый староста, обладавший острым чувством справедливости. – У тебя и на кисель прав нет! В следующий раз ничего этой мрази не наливайте, – наказал он Викланду. – Ни ей, ни ее хахалю! Они в очереди не стоят.

– Да-да, – привычно кивнул Викланд, прибавив с юмором: – Это будет нелегко!

Горбун оторвался от еды и угрожающе уставился туда, где сидел кучерявый. Внезапно он вырвал чашку у своей соседки и швырнул ее в кучерявого вместе с остатками супа.

Задетые и перепачканные люди повскакивали с мест. Возник переполох.

– Уходили бы вы отсюда! – прокаркала Викланду с Марантой старуха-театралка. – Одно беспокойство от вас.

Откуда-то раздался оглушительный свист. Маранта стремительно поднялась и с грохотом поволокла к выходу пустой котел, по дороге ловко собирая использованную посуду. Опомнившийся Несговоров подхватил котел с другого боку. Викланд, с любопытством озираясь, поспешил за ними.

– В этой очереди тоже есть кудряшовцы? – озадаченно спросил он, когда выбрались на воздух.

– Что делается, смотрите! – воскликнул Несговоров.