Варвара Стулова - 5:23

ветер на улице, гаснут огни,
а лили все также сидит у окна.
медленно, скучно сменяются дни.
скоро наступит зима.

а лили всегда любила мечтать
и представлять бесконечные звезды.
мама, скажи, а куда птицы летят,
а как бушуют сильные грозы?

морозная стужа, в доме холодный пол.
лобик детский гладят нежные руки.
мама, а как на окне узоры рисует мороз,
а какой взгляд у того, кого гложут муки?

светлая комната, на стенах цветные цветы.
лили пятнадцать. все обнимает игрушку.
лили видит лишь серые сны
и плачет порой, уткнувшись лицом в подушку.

цветущее лето, красивый сад.
а лили все также сидит у окна.
мама, скажи, каким оттенком пылает закат,
а какая на небе бывает луна?

разноцветная осень, лужи кругом.
звук палочки об асфальт.
лили по памяти ищет дом,
закрывая очками глаза.

темная комната, на стенах кровавые птицы-разлуки.
лили за двадцать. сжимает игрушку рукой.
мама, а какой взгляд у того, кого гложут муки?
мама, не говори, я знаю. как у меня – слепой.

дым табачный воздух выел,
я был в квартире, как в плену.
помнит сердце страшный выстрел,
помнит мысли, что в бреду.

птицы бились в твои окна,
оставляя душу на стекле.
не впускала ты, а птицам было больно,
я теперь за них страдаю на листе.

робкий клавиш звук разрежет тишину,
и пальцы вспомнят старые мотивы.
и там, где за берег шагну,
я оставлю за собой разливы
всех тех стихов,
которые во мне томились.

но чужие руки унесут тебя,
а я останусь там,
где ветер воя,
мерзнуть бросит без огня,
в паутине плачущего моря.

но адрес прибытия где-то потерян,
а сам отправитель, кажется, мертв.
на кухне, слышит, время
свой замедлило ход.
в комнатах гибнут растения,
ведь их хозяин слишком убит.
в мыслях муть, хоть вешайся
или бросайся пить.

когда-то в поисках счастья был,
но он так и не смог найти.
и ту, что вроде недавно так сильно /не/любил,
не может, наконец, отпустить и забыть.
опять все строчки гуляют в пляс.
сгорает память сухими комками.
я уйду, оставляя ее догорать.
ты только не трогай ее руками.

там,
/присмотритесь/
в фиолетовом небе
плачут деревья,
птицы меняю полет
на падение.
электрический ток бежит
сквозь провода.
твой мир на два фронта:
было до и
что будет потом —
распадается
на
куски.

а ты говоришь:
я пока посижу во втором ряду .
смотришь на их улыбки,
смех.
тихо.
я почти что счастлив…

пишу тебе совершенно больной.
и пьяный.
вот только все письма опять в никуда.
я все вижу, как большая железная птица
уносит тебя от меня.
в каждом измученном стоне и в белой
полоске на светлом небе – твои губы,
руки
и шея.
в каждой туче на сером небе – мои
больные
созвездья.

дешевые сигареты, лишь способ на время скрыться.
нелепые танцы по краю – всего лишь сорваться с крыши.
знаешь,
мне не хватает воздуха.

мне сегодня приснились ночью
глаза твои
и слова твои.
а на утро всего лишь холод
поселился опять в груди.

мне сегодня в лицо сказали:
ее нет,
перестань глупить.
а я внутри про себя кричала:

я никогда не перестану тебя любить.

если это наша с тобой судьба,
то мы обязательно где-нибудь встретимся,
слышишь?
в дождливый четверг
под одинокой крышей,
под питерским небом,
где поют птицы.

я их люблю,
ты вроде тоже.

заплетать буду в косу ленты
всех цветов,
чтоб не скучно.
скурим всю пачку напополам.

я люблю вдыхать дым,
ты вроде тоже.

в мае капает с неба дождик,
значит, прыгать по лужам будем.
и если это наша с тобой судьба,
мы не забудем?…

все зашло в тупик.
я больше не могу писать.
разрушая все в один миг,
я от тоски буду рыдать.

увидев новую тебя,
я потерял голову.
тебе так хорошо без меня —
я не жалею, что ушел в сторону.

все зашло в тупик.
я больше не могу писать.
опустив голову, совсем поник,
понимая, что ужасное – тебя обратно ждать.