Алексей А. - Революция-2017

– 1725 – возведение партией Меншикова на престол Екатерины

– май 1727 – Верховный тайный совет передаёт престол Петру II в обход иных претендентов

– сентябрь 1727 – свержение Меншикова

– 1730 – престол передан Анне Иоанновне при условии подписания кондиций, ограничивающих её самодержавие

– 1740 – свержение Бирона группировкой Миниха

– 1741 – возведение на престол Елизаветы Петровны, свержение с престола Ивана VI и его регента Анны Леопольдовны

– 1762 – возведение на престол Екатерины II и убийство Петра

– 1801 – убийство Павла I

Ответственным за нестабильность верховной власти в XVIII веке в России оказался Пётр I, который в 1722 году издал «Указ о престолонаследии», которым предельно расширил круг возможных претендентов на престол. Фактически монарх мог назначить своим наследником кого угодно. Если он по каким-то причинам не успевал этого сделать, вопрос о законном наследнике оказывался открытым. При максимальном огосударствлении общественной жизни, отсутствии даже в зародыше легальной политической деятельности перевороты стали хотя и примитивным, но единственным способом разрешения противоречий между основными составляющими системами абсолютизма самодержавной властью, правящей верхушкой и господствующим дворянским сословием.

Уже накануне смерти Петра I, 25—26 января 1725, среди высших чинов империи возник раскол. Спор зашёл далеко, однако напористость, умелое лавирование и самое главное – опора в критический момент на гвардейские (Преображенский и Семёновский) полки обеспечили возведение на престол после кончины Петра Великого 28 января 1725 года Екатерины Алексеевны. После неё во главе государства в продолжение XVIII века ещё четырежды оказывались женщины. Женское правление в России подошло к концу только в 1796 году. Вот так опасно всегда, когда сильный правитель притягивает к себе таких же сильных личностей, каждый из которых после его ухода считает себя более достойным взойти на престол и царствовать и самому всем владеть.

Неопределённость в вопросе о правилах наследования престола была в известной степени устранена принятием в 1797 году т. н. закон о престолонаследии императора Павла, который установил чёткие законоположения, только при условии соблюдения которых последующие монархи могли восприять российский престол. Павел Первый- его предает самое ближайшее окружение. Также было и во время восстания Болотникова 1607 года, когда Смута и неопределенность в том, кто же законный правитель на Руси привела к народному волнению, вылившемуся в бои между правительственными войсками и крестьянскими массами. В общем нелегко был правителем, никому нельзя довериться. кто-нибудь тебя подставит и предаст, а сам займет твое место.

Так интересно было пытаться во всем этом разбираться для студента. Все эти рассказы о любовниках императриц Анны Иоанновны Бироне и Елизаветы Разумовском иллюстрировались реальными историческими зданиями, например недалеко от Летнего сада располагался дворец Разумовского, котором для его постройки Елизавета выделила 450 тысяч рублей, тот построил его, а потом еще и продал в казну за такую же сумму, а императрица разрешила ему жить в этом дворце до конца жизни и в конце концов подарила- вот где двойная выгода, живешь во дворце и потом еще продал его же тому, кто выделил средства. Когда такие деятели, как Разумовский или Меньшиков при Петре Великом находились у власти-то отсюда и возникали все неурядицы, потому что они хотели всего и сразу и использовали всевозможные хитрости, а есть ведь пословица на этот счет, что на каждую хитрую задницу найдется свой болт с резьбой на семнадцать. Так мы и гуляли по городу и слушали истории, это было как музей под открытым небом, которых было около двухсот штук по всему Петербургу и мы старались в большей части и этих музеев побывать и послушать и посмотреть. Все передвигались по городу с немыслимой скоростью, это заметил мой друг и сказал, что, кстати, да- по Невскому я первое время вприпрыжку шел и мелкими перебежками, догоняя неспешно прогуливающихся петербуржцев. Мы еще много ездили по пригородам Петербурга всей нашей честной компанией, в частности мне запомнилась поездка в Гатчину, в которой была резиденция Павла Первого и где он делал все на прусский манер, как и Петр Третий, его папашка, подражая Фридриху Великому. Ораниенбаум и Петергоф-все дышало историей и все до сих воспринималось нами и было, как иллюстрация написанных в учебниках событий, приезжай и смотри на здоровье, но это мало кого в данный момент развития русского общества интересовало, все предпочитали не обращать внимания на историю и не ходить в музеи, а зачем, там одно старье и нет ничего интересного.

Так, постепенно погружаясь во всю эту революционную возню, я к ней все более охладевал и относился с все меньшим огнем и энтузиазмом участвовал во всех мероприятиях своих знакомых.

Как можно было к ним нормально относится, видя, как они толпою мочились на полицейскую машину или кидались петардами в ОМОН на стадионе во время футбольного мачта, я уже не чувствовал прикола, что мы таким образом выражаем неуважение существующей власти и ее представителям. Мне это становилось не интересно. Мне было интересно другое, что будет в России после Путина, может быть тоже самое, как после Петра Первого, который дал толчок к развитию, а страна еще полвека после этого правителей свергала и никак не могла успокоиться в угаре дворцовых переворотов.

Наша компания вела себя довольно вызывающим образом, когда мы выходили на прогулки по городу, все толкались, пинали друг дружку, пивом обливались, писали на исторические здания, типа Петропавловской крепости и мою интеллигентную и беззлобную натуру это очень травмировало и смущало. Вот еще одна иллюстрация на тему развлечений между парнями и девчонками в нашей компании, после которой я окончательно решил порвать с этой тусовкой и начал потихоньку отдаляться: -Чего девушки с такими воплями убежали, что ты опять учудил? -Они спросили:– Леша, ты можешь ради девушки совершить сумасшедший поступок, так я и совершил его!

– Да мы не успели добавить-залезть на балкон к любимой даме или спеть серенаду под окном, а он вскочил и штаны с себя стянул! Единственное, что меня останавливало от окончательного разрыва со всей этой честной компании было то, что с ними было познавательно и весело и другой такой у меня в те времена не было. Помню еще одним фактом, глубоко покоробившим меня, было обсуждение «Катехизиса революционера» под авторством Сергея Нечаева, Нечаев с особой циничностью развивал бакунинскую мысль, утверждая, что «на благо революции все средства хороши». Он обладал талантом управлять умами людей и не чурался ни провокаций, ни, как показал опыт, убийства несогласных с его идеями. И вот я запомнил этот день, когда мы обсуждали жизнь и взгляды этого странного и непонятного мне деятеля, я даже попытался потом найти его труды в интернете и перечитать, потому что был не согласен с выводами, сделанными в его произведении, узнав о них, когда кто-то как всегда на посиделках в нашей компании стал зачитывать выдержки из его трудов о том, как себя должны вести члены революционной организации или ячейки и вот что мне особенно не пришлось по душе: