Хельга Лайс - Клон по имени Симон

Лиза решила, что посидит в ближайшем кафе среди таких же надеющихся на победу. В зале висел монитор на всю стену, что иногда создавало жуткое впечатление, особенно на крупных планах, показывавших разного рода достоинства вроде колючих глаз ведущего. Поэтому Лиза едва могла оттряхиваться от того, чтобы не рассматривать поры на ведущем, чей возраст перевалил за пятьдесят.

Вопреки своим убеждениям в равнодушии к результатам лотереи, руки девушки тряслись, с трудом удерживающие маленькую чашку кофе без сахара – то было аскетичное подобие завтрака. Хотя вещи на Лизе так и норовили сползти вниз. Аппетит так и не спешил подавать признаки жизни.

– Побеждает в этой ежегодной международной лотерее, – сердце стучало с безумной скоростью, а голова кружилась от предвкушения либо выигрыша, либо проигрыша, – прошу внимательно смотреть на номер на своих билетах! Побеждает обладатель билета под номером 5542560874!

Номер победоносного билета в её руках раздавался в ушах эхом, но сознание отказывалось верить этому. Так слишком невероятно, чтобы быть правдой. «Они, наверное, оговорились или ошиблись!». Но когда ведущий стал диктовать номер во второй раз… Лиза снова впилась жадным взором в свой билет, боясь, что ослышалась. Нет, каждая цифра совпадала. Такая удача наверное должна приносить за собой редкий шанс получить кирпич на голову во время неспешной прогулкой. Слух Лизы перестал воспринимать слова ведущего: она погрузилась в попытки понять свои ощущения. Их чересчур много, чтобы так просто взять и понять, радость ли тебя переполняет или страх?

– Просим явиться счастливца в пункт приёма заявок в течение недели, иначе будет проведён повторный розыгрыш… – вещал ведущий, сохраняя всё то же приторное выражение лица.

По залу пронёсся галдёж: все мотали головой в поисках возможного победителя. Затем кто-то, кто стоял рядом с Лизой, заметил её дрожащие руки с клочком бумаги.

– Кажется, я нашёл победителя среди нас! – раздался мужской голос над ухом ошарашенной Лизы. Она и его не замечала, уставившись, как сомнамбула, на номер. «Это шутка, нет! Симон, я не знаю…» – в таком русле ворошились мысли. К ней подбежали другие посетители, явно огорчённые исходом лотереи, ведь кому-то действительно нужен был выигрыш.

– Ты смотри, как она радуется! Ещё бы, мне так не подфартило!

И Лизу стали дёргать, как тряпичную игрушку, спрашивая, уж не она ли точно тот самый победитель.

Она, не ожидав такого внимания к своей персоне, кое-как встала среди собравшей вокруг неё толпы.

– Нет, я просто сижу здесь… – и она на автомате сунула билет во внутренний карман жакета. Ей пришлось приложить немало сил, чтобы протолкнутся к выходу. Ей не верили, но проверять слова не стали. Ведь каждый надеялся, что она проигнорирует лотерею, и они обретут ещё один шанс.

Однако Лиза не передумала и дала знать о себе в тот же день. Теперь она сидела у себя в неприбранной спальне и заполняла анкету, только что присланную из Центра по клонированию. Прошло всего два дня с оглашения победителя, но у неё было достаточно времени, чтобы вернуться в действительность и находить плюсы от сложившейся ситуации. Возлюбленный никогда не вернётся, а ей надо жить дальше.

С утра здесь ничего не изменилось, кроме самой хозяйки: она уже не рыдала, а глаза снова обрели проблески огня жизни. Заполняемая бумага, точнее, их было много как для анкеты, требовала от неё указать желаемые и точные параметры, ведь никто не станет переделывать живой организм или создавать ещё одного клона. То, что она отметит или напишет – подлежит окончательному исполнению.

Пунктов в анкете было множество: около двух сотен. На первый взгляд, такое количество вызывало недоумение и желание кое-как отметиться. Но по ходу изучения начинаешь понимать, что здесь применяется серьёзный подход. Многое касалось не столь важных вещей, но так казалось только на первый взгляд.

Лиза перешла в гостиную и села за стол, на котором уже стоял дымящий кофе со сливками и сандвич. Положив рядом бумаги, она стала не спеша водить глазами по строчкам. Ещё ей следовало заполнить электронную копию и отослать по электронной почте. Да, работы намечается непочатый край.

Уже на самом первом пункте «возраст» Лиза задумалась. Она встретила его, когда ему было 29 лет. По современным меркам его нельзя было отнести к зрелым мужчинам, как и к юным. Однако среди своего поколения Симон невыгодно выделялся: когда они ходили с гладкой кожей, резкими чертами лица, с естественным цветом волос и спортивными телами, ему приходилось щеголять с начинавшейся сединой и первыми морщинами возле рта и глаз – признаки того, что он довольно часто улыбался во все 32 зуба.

– Неприятно смотреть на людей, которые идут против природы любыми способами. К тому же, я совершенно не переживаю из-за внешних изменений. Это всего лишь наружная оболочка. Главное, что внутри.

«Если бы только внешних», – с горечью добавила Лиза, обдумывая, что написать в важном пункте. Хотя не важных здесь и не было, в чём ей пришлось убедиться потом.

Затем он предстал перед её глазами в более молодом возрасте. Полгода назад, находясь в квартире Симона после трудного дня в Академии, Лиза заметила редкий в наше время бумажный толстый альбом на полке шкафа. Он лежал рядом с проигрывателем, и она предположила, что ранее Симон рассматривал его, а затем положил не туда, где он лежал скрытым от посторонних глаз.

Пока Симон разрезал лазанью – блюдо, которое ему удавалось на отлично, она бесшумно прошагала по гостиной к шкафу. Взяв в руки неожиданную находку, она едва не уронила из-за ощутимого веса. «Держать теоретическое орудие убийства – не самое разумное решение, Симон!» – отметила про себя Лиза, возвращаясь к дивану.

Когда она листала находку без его ведома, то едва сдерживалась от нахлынувших чувств. Он ей и так безумно нравился, но от старых фотографий окончательно захватило дух. Под каждым фото стояла дата, написанная от руки синей шариковой ручкой, и Лизе не стоило больших умственных усилий догадаться, сколько ему было тут или там. Сильнее всего привлекло внимание фото, где ему был 21 год. Парень, которому ещё предстояло разочароваться в жизни, но на фото он широко улыбался, обнимая других парней. Судя по настроению снимков, дело происходило на вечеринке. Бутылки, веселящиеся девушки, полутемнота… Так сложно поверить, что беззаботный парень на фото и мужчина, любящий колдовать на кухне – один и тот же человек.

– Что ты там высматриваешь? – услышала она за спиной его голос; помимо этого по комнате распространялся дразнящий аппетит аромат. Лиза тут же захлопнула альбом, стыдясь того, что взяла его без спроса. Правда, он не выражал возмущения, только обескураженность, стоя с двумя тарелками.