Генрих Небольсин - Лоскутное одеяло (сборник)

А сейчас сижу, думаю: стоят они там, солнцем палимые, а ведь кому-то могли составить счастье.

Однажды у нас в иерусалимском лесу чуть не угнали машину.

Мы в тот раз решили забраться куда-нибудь подальше от цивилизации, выбрали самое уединённое место и припарковали наш старенький, потёртый «Форд Фокус» у обочины. Когда через несколько часов возвращались, жена вдруг сказала:

– А кто это там трётся у нашей машины?

Смотрю… действительно, стоит мужик возле нашего «Форда» и подбирает ключ к замку. Один ключ не подошёл, взял другой. Проверяет.

– Эй, – кричу, – а ну, проваливай от машины!

Мужик услышал, на нас посмотрел и испугался. Стал активнее в замке ковыряться. Между нами метров тридцать. В горку. Я прибавил шаг.

– Проваливай! – кричу. – А то хуже будет!

Жена кричит:

– Генрих!

Это мужик дверь открыл.

Я срываюсь с места, уже представляя, как буду ему отворачивать голову, валить на землю и нехорошо пинать ногами. Ору что-то очень угрожающее. Но не успеваю. Мужик, надавив на газ, резко трогается с места и с отвратительным визгом выруливает на дорогу. И я вижу… я вижу стоящий за его машиной точно такой же потёртенький, старенький… наш «Форд Фокус»…

Вспоминаем с женой, как я однажды пошёл забирать дочку из садика.

Делал я это нечасто. Но тут жена простудилась, а я как раз был дома. Тяжело вздохнул и пошёл. Сменная воспитательница, которую я до этого видел всего один раз, решила со мной познакомиться. Говорила она много, посвящая меня в то, чем живёт садик. Поэтому, когда ребёнок подбежал, я с облегчением взял её за ручку и, наскоро попрощавшись, потянул к дверям. Но ребёнок сопротивлялся. Я грозно на неё посмотрел и… обнаружил, что это не мой ребёнок. Такая же черноволосенькая, с той же стрижкой, но не моя. Оказывается, она подошла к воспитательнице поделиться какой-то своей детской обидой и совсем не ожидала, что какой-то страшный дядька захочет её забрать. Помнится, она даже несколько раз пнула меня ножкой, освобождаясь.

«Так это не ваш ребёнок?» – поинтересовалась воспитательница. Я глупо улыбнулся: «Я с вами разговаривал, на ребёнка не посмотрел». Воспитательница подняла бровь. «Вот так папаша!» – наверное, подумала она. «Вам помочь найти вашу дочь?» – она сделала ударение на «вашу». Я заверил, что разберусь самостоятельно.

И пошёл разбираться. Передо мной бегали, резвились и орали деток тридцать, не меньше. Я прошёл всю комнату, несколько раз даже крикнул дочь по имени. Но она не отзывалась. Покосился на воспитательницу. Та увлечённо разговаривала о чём-то с моей лжедочерью и не обращала на меня никакого внимания. Меня это обрадовало. Наконец, я обнаружил лучшую подружку дочери, которая сидела с каким-то мальчиком, играясь в куклы. «Ты мою не видела?» – спрашиваю. «Её ваша бабушка забрала», – объяснил мне ребёнок, не отрываясь от своих кукол и мальчика.

Ну вот. Зря только сходил. Иду домой. Дома жена долго на меня смотрит. Говорит: «Бабушка не могла её забрать. Ребёнок что-то напутал. Живо беги обратно…»

Когда я вернулся, мой ребёнок, оставшийся последним, сидел рядом с воспитательницей и всхлипывал. Воспитательница посмотрела на меня растерянно: «Вы ведь, кажется, уже приходили? Решили немного погулять?»

Оказывается, увидев меня разговаривающим с воспитательницей, ребёнок решил поиграть в прятки, наблюдая за мной из укрытия. А когда папа неожиданно повернулся и быстро зашагал прочь – очень обиделась. О чём думала, провожая нас к двери, воспитательница – могу только догадываться.

Жена говорит: у тебя самые простые действия превращаются в целые эпопеи.

Покупаю два билета с пересадкой в автобусе. Водитель решает мне сделать билет со скидкой, продав так, как будто я еду туда, а потом должен возвращаться обратно. Запутанная схема. Расплачиваюсь, сажусь. Через несколько минут водитель подзывает:

– Я вам неправильно оформил билет, водитель второго автобуса его не примет.

– Давайте, я доплачу, и сделайте мне нормальный, – предлагаю.

– Ну, зачем же, – виновато говорит водитель. – Я напишу номер телефона и своё имя. Ну и записочку для второго водителя. Если будут вопросы – пусть он со мной свяжется.

Берёт ручку и, не останавливая автобуса, на обратной стороне билета пишет неслабое послание, посматривая при этом на дорогу и лихо разворачиваясь на поворотах. Первого билета не хватает, он распечатывает ещё один и дописывает. Я, присев на переднее сиденье, через плечо наблюдаю. Думаю, когда уже он дойдёт до фразы: «Буду заканчивать, передавай привет семье, хорошо в прошлый раз посидели, стоило бы повторить».

Он заканчивает как раз, когда нужно пересаживаться. Выхожу, через несколько минут подходит второй автобус. Захожу, протягиваю билет.

– Билет недействителен, – говорит водитель.

Говорю: вы переверните его другой стороной, там вам послание написано.

Водитель смотрит на меня ошалело. Переворачивает, читает. Качает головой. «Что за ерунда! Ну ладно я. А если контролёр появится? Достанется нам обоим». Две остановки, пока я сидел на переднем сиденье, он дозванивался. Распекал коллегу. Потом, тяжело выдохнув воздух, распечатал ещё билетик и на его обороте ещё три остановки дописывал убористым текстом, чёркая и дописывая над строкой… Наконец, протягивает мне.

– Смотрите, если появится контролёр, чтобы не отвлекать меня от дороги, объясните и дадите этот билет с моими пояснениями. Ну, а если не поможет – тогда уж ко мне идите разбираться.

Беру билет, занимаю место. И тут на следующей остановке появляется контролёр. И я достаю билеты, раскладываю их в нужной очерёдности, чтобы на вопрос: «Ваш билетик» – ответить: «Всё не так просто. Присядьте, это займёт некоторое время. Понимаете, когда я садился на первый автобус…»

Сидел я вчера на диване и вдруг понял, что наступила зима. Как-то телом почувствовал этот факт, несмотря на жужжавший в ногах обогреватель. Ну и сказал жене, что сейчас начну окна заклеивать. Жена даже удивилась:

– Прямо вот так, всё бросишь и пойдёшь клеить? Сам, по своей воле решил?

– Ага. Решил, – говорю. И голосом актёра Баталова из фильма «Москва слезам не верит» добавил: – А заодно запомни, что всё и всегда я буду решать сам. На том простом основании, что в нашем доме я больше других напоминаю мужчину…

Ещё доставая материалы, я понял, что брать на себя взрослые мужские дела, отрываясь от компьютера, – это очень правильно. Доклеивая первое окно, я уже как-то заматерел и даже сказал жене: