Матвей Снежный - Сохрани меня

Маргарита усмехнулась. Она никогда не участвовала в офисных спорах, предпочитая улыбаться всем коллегам. В глубине души она считала их всех мерзкими, ворчливыми и грязными созданиями, что портят ей жизнь одним своим существованием. Но истинное отношение к коллегам пряталось за привычной маской, и никто бы не подумал, что Марго, которая принесла в офис коробку пирожных для всех, мысленно желает каждому подавиться.

Наконец, отложив все вырезки в маленькую коробочку, девушка улыбнулась. Идея пришла в голову совершенно внезапно – она может покорить грубого детектива своей мягкостью, перед которой еще никто не устоял. Адрес Швеца, скорее всего, знает его подружка Лори. Учитывая, что об офицерше ходили слухи как о большой обжоре, Маргарита знала, чем можно ее подкупить – несколько фирменных пирожков с картофелем, мясом и сыром, и нужная информация будет получена.

Бросив наработки о несчастном магнате, девушка поднялась со стула, накинула на плечи черное пальто и вышла из офиса.

Ледяной ветер привычно ударил по лицу, напоминая о предстоящих заморозках. Среди огромных офисных стеклянных зданий Маргарита чувствовала себя такой крошечной, будто весь мир – настоящий, а она – игрушечная. Гротескность ситуации подчеркивала архитектура. Кому вообще взбрело в голову возводить чуть дальше центра небоскребы, среди старинных резных зданий восемнадцатого века? Кто решил снести все пряничные домики местных жителей, чтобы выгнать их в высотки-новостройки, а их привычные рабочие места в маленьких магазинчиках заменить на полированные столы в стеклянных коробках-муравейниках? Здание, в котором находилась контора «Бульвар мэгазин», считалось самым высоким на материке. Еще бы! Почти сто этажей бессмысленных компаний, баров, офисов и представительств. Если Маргарита обитала на первом этаже, вздыхая о том, какие виды открываются работникам верхов, то знаменитая «Уордсон и Ко» владела большой частью всех построек.

Погода, как назло, решила испортиться и вымочить белоснежную шифоновую блузку. Чертыхаясь, журналистка семенила по улице вдоль компаний-конкурентов, надеясь скрыться в ближайшем переходе. Стук каблуков исчезал в шуме проезжающих мимо машин, и одна, едва не обрызгав Маргариту, притормозила рядом.

Из ярко-черной иномарки выглянула девушка. Маргарита обомлела, увидев Викторию Уордсон – она оказалась еще красивее, чем на паршивых снимках. Если бы Лилит могла войти в мир людей, то выглядела бы именно так: идеальный профиль, серые глаза с пушистыми ресницами, узкие поджатые губы. От Виктории пахло смесью дорогих духов, и из приоткрытого окна этот запах почти глушил нюх Маргариты.

– Вас подбросить? – улыбнулась мисс Уордсон, нагло разглядывая журналистку.

– Ох, было бы неплохо! – просияла Марго. – Мне нужно на Третью улицу, к полицейскому участку. Может, Вы знаете…

– Да, нам по пути, – перебила Ви, открывая дверь, – Садитесь!

– Благодарю! – выдохнула Маргарита, спрятавшись от разразившегося ливня в уютном салоне авто. Она сразу же отметила, как сильно различается одежда на ней и на собеседнице – если строгое черное платье Виктории было от известного дизайнера, то шифоновая блузка и темно-синяя юбка Маргариты стоили дешевле, чем маникюр мисс Уордсон. Чувствуя очевидную разницу в положениях и социальных слоях, журналистка смутилась. Она не знала, о чем можно разговаривать с человеком уровня Виктории. Кажется, девушка так побледнела от волнения, что это увидела ее спасительница.

– Господи, да не пугайтесь Вы так! – рассмеялась Виктория. – Я заметила, что у Вас нет зонта, мне стало Вас жаль, не более того. Вы едете в участок из-за дела Слепого, да?

– Да, хочу пообщаться с полицией. Я пыталась достать информацию из детектива-помощника, но он такой неприятный тип! – вздохнула Маргарита, вываливая свои накопившиеся эмоции. – Представляете, я ему о деле, а он меня в постель зовет! Говорит, что лучше трахнул бы меня, чем со мной разговаривал! Все потому, что я, видите ли, хорошенькая! Не воспринимает меня всерьез! Этот оборванец! Да у него пальто было стирано, наверное, только при его рождении, и все, то был последний раз! Так он еще и опоздал! Мне, мне, журналисту со стажем, пришлось ждать какого-то самовлюбленного индюка! С ним невозможно общаться! Я даже не знаю, как с ним полиция общается! Просто мерзость! Такая мерзость! Я чувствую себя оскорбленной и испачканной! Мне банально хочется отмыться!

Виктория усмехнулась, слушая излияния Марго. Девушка знала, что Швец встречался с этой дамочкой, но не слышала их разговора. Именно поэтому она уже несколько часов каталась по улицам, ожидая, когда мисс Блэнк выйдет и, может, выдаст необходимую информацию. Виктории даже не пришлось применять каких-то психологических техник или привычных манипуляций – Маргарита была до того разгорячена, что сама ей все вывалила.

– Нет, Вы можете себе это представить?! – продолжила гневную тираду журналистка. – Я хотела добиться сотрудничества! Принесла ему, значит, вырезки и черновики из нескольких местных журналов, а он меня за проститутку принял! Вот как, по-Вашему, я похожа на женщину легкого поведения?! Похожа?!

– Нет, – улыбнулась Виктория, сворачивая на повороте и наблюдая за сигналом светофора. Дворники размазывали по лобовому стеклу тарабанящие капли, мешая обзору.

– Вот и я думаю, что нет! Ой, подождите! – спохватилась Маргарита, глядя на себя. – Я забыла в здании свою сумочку! Можно я здесь выйду?

– Все в порядке, я Вас довезу.

– Но Вам придется возвращаться! Я и так потратила Ваше время! – виновато пропищала журналистка, комкая между пальцев дешевую ткань своей юбки.

– Марго, – понизила голос Виктория. – Я же могу называть Вас Марго?

Блондинка уверенно кивнула, поджав руки.

– Я прекрасно понимаю Вашу забывчивость. После встречи с Джоном Швецским я бы, наверное, была еще более растерянной и разозленной, чем Вы, – Ви снова одарила свою спутницу ослепительной улыбкой, и Маргарита покорно кивнула.

Довольно быстро мисс Уордсон вернулась к исходному пункту и осталась ждать, пока журналистка сбегает в здание за своими пожитками. Прикрыв глаза, Виктория медленно закурила. Дождь не собирался прекращаться и отбивал чечетку на ее новенькой машине. Табачный дым резанул глаза, заставляя прищуриться и включить кондиционер.

Мисс Уордсон смотрела на стеклянные здания, как на свои владения. Ее воспитатель, Август Люциус Уордсон, мог оставить в наследство все эти хоромы только ей. Родная дочь старика жила слишком далеко, не интересовалась бизнесом и, кажется, обожала домашнее фермерское хозяйство. Куда этой деревенщине – кажется, Аннушке – до нее, Виктории? Ви обожала себя. Ей нравилось чувствовать превосходство даже над этой маленькой журналисткой, явно немеющей только от самого имени Виктория Уордсон.