Дмитрий Королёв - Вторая книга

Итак, теперь нам вполне видно то, что находится вокруг воображаемой точки приземления Андрея, оттолкнувшегося от лона европейской цивилизации посреди уютного города, на склоне ласкового лета. Он уже почти покинул наши края, оставаясь здесь разве что телом, не способным на мгновенные перемещения, и небольшой частью своего сознания, торопливо заканчивающего последние приготовления к отбытию. Туда, где знойное солнце порой заслоняется копотью горящей нефти, и тогда, когда страну в очередной раз принялся заглатывать очередной хищник.

Видно нам также и то, что вертелось в голове у Димы, который спешил добраться до работы и подумывал над странным решением своего приятеля, которого придётся ближе к ночи провожать в аэропорт. Конечно, мысли его не были обременены столь обширным историческим материалом – скорее, колыбель человечества промелькнула перед его внутренним взором, как неясное дымчатое облако, где аравийские всадники переплелись с рейнджерами на джипах, а поседевшая борода Саддама Хусейна превращает пленённого диктатора в непогрешимого и надменного Карла Маркса. Мысли, пронзая сегодняшний день, почти не останавливались на делах обыденных, на мелькающих фигурах людей, машин и зданий, но с беспокойством упирались в предстоящее расставанье.

Когда голова занята тревожными ожиданиями, окружающий мир отходит на второй план. Я сам как-то, в такой же августовский день… Тогда, будучи студентом, я сосредоточенно прикидывал свои перспективы сдать зачёт по математическому анализу. Не расставаясь с конспектом и механически отправляя в рот ложку за ложкой разогретые остатки супа, к моменту, когда в тарелке показалось дно, я вдруг осознал, что жую нечто постороннее. Странноватый хруст на зубах, коричневые листочки с усиками… да это ж тараканья мелюзга!.. Впрочем, этих потенциальных радикалов мой закалённый желудок переварил без малейшего содрогания, и я продолжил своё занятие, будто окружающий мир не имеет существенного значения. Вот и Диму теперь мало интересовало происходящее вокруг. Даже вечерний разговор с Андреем – «Я с утра буду занят по делам фирмы, потом просто занят… но, послушай, зачем тебе тратить время, они же продаются почти у каждого столба?! – Нет, мне нужны настоящие тёмные очки, а не китайский ширпотреб; иначе как на меня посмотрят в ночном клубе?..» – оставил в его сознании лишь мысленное пожимание плечами. Карманы его штанов оттопыривались из-за компьютерной дребедени (тут мы позволяем себе совать нос в чужие дела, но поскольку делаем это в рамках художественного исследования, то тем самым не совершаем предосудительных действий – ведь у искусства, как и у науки, табу нет). Возьмём также во внимание его новые туфли, только-только начавшие притираться к ступням, – и неуверенная походка покажется нам вполне оправданной и заслуживающей сочувствия. Однако недоумённые взгляды прохожих чаще останавливались не на ней, а на руке, бережно сжимавшей тонкую и гибкую пластиковую трубочку длиною в метр. Так несут пышную розу на свиданье, или, скажем, мокрый резиновый шланг. Приближение к работе знаменовалось несколькими встречами со знакомыми людьми, и чем выше была степень знакомства, тем выше поднимались удивлённые брови. Обитательницы расположенного неподалёку института благородных девиц, по странному стечению обстоятельств именуемому также институтом культуры, при виде человека со змеёй на ходу прерывали своё щебетание и замедляли шаг. Охрана при входе вежливо поздоровалась и проводила до конца вестибюля грозу всех шлангов слегка заинтересованным взглядом. Единственное, что отнеслось к ноше с предельным равнодушием, граничащим с цинизмом, – это дверной цифровой замок. Миновав преграду, Дима молча пересёк офис, нашёл в дальнем закутке системного администратора и вручил тому странный гибкий предмет. Не обращая внимания на безэмоциональное «спасибо», с нескрываемым удовольствием опустошил карманы и, потирая руки, направился к своему столу. Вновь пересекая помещение, он уже улыбался и приветствовал сотрудников лёгким кивком головы.

Мы не станем описывать в подробностях вполне заурядный рабочий день современного пролетария умственного труда, для которого отличие от токарно-слесарных занятий состоит в объекте обработки, инструменте и уровне сложности; однако рутина она и есть рутина. Особенность работ компьютерных позволяет время от времени отвлекаться на внеслужебную переписку, почти не вредящую производственным процессам, а возможно и являющуюся чем-то вроде умственной гимнастики, наподобие того, как фрезеровщик отирает лоб нарукавником и переводит дух. Да и вообще, творческая работа подразумевает отвлечения внимания ради концентрации мысли. И если работодатель заинтересован исключительно в результате труда по спецификации, то нам любопытно будет взглянуть как раз на плоды интеллектуальных гимнастических упражнений, поскольку связаны они с предметом, о котором поговорить всегда приятно: итак, переписка с незнакомкой. Мы публикуем её, позволив себе лишь несущественные купюры и минимальную редакционную правку.

Дима вчера в 18:15

– Ваше жизненное кредо? – резко спросил Остап.

– Во всём противоречить! – ответила Яна, показав свой длинный язык.; -)

Яна вчера в 18:23

Следуя своему жизненному кредо… я противоречу своему жизненному кредо.; -)

Дима вчера в 18:24

«Критский лжец», вариант двадцать пять.

Яна в 11:23

Ага… То есть мышление стереотипно?

Дима в 11:26

Это называется культура. Мы движемся под воздействием всё того же пинка, которым задали направление человеческой мысли древние греки.

Яна в 11:29

Это называется следованием. Всегда прощё соблюдать, чем творить.

Дима в 11:34

Но, с другой стороны, в разуме есть только отражение окружающего мира. Откуда же берётся творчество? Ну-ка, спротиворечь.

Яна в 11:50

Существование чего-либо в чувственном восприятии не всегда протекает осознанно. Поэтому часто складывается впечатление, что большая часть соображений рождается разумом, а не выстрадана сердцем.

Дима в 11:59

И что же такое сердце? Насос для крови, и всего-то. Вот только иногда оно болит, понимаешь, по разным пустякам, из-за капризов милых дам.

Яна в 12:05

Пусть болит оно опять,

Если вы не в состояньи

Благородно исполнять

Наши мелкие желанья.

Дима в 12:15

Что ж… признаться, я сражён

Столь изысканным ответом!

Вновь хочу я быть поэтом,

Целовать прекрасных жён…

Яна в 12:21

Жён? Я, кажется, краснею,

И мешаться к вам не смею.

Яна в 12:43

Ну, а прочие модели

Вам, похоже, надоели,

Вкус к охоте охладел…; -)