Дмитрий Королёв - Беседы с Жоржем

Приняв значительный вид, в разговор вмешался Чугуниевый: – Как отмечает Усама бен Ладен, лучше ставить на сильную лошадь. – Мельком глянув на окружающих, он вернулся к чтению, что-то бормоча себе под нос.

Жорж удивлённо сказал мне вполголоса: – И где он этого набрался?.. Ума не приложу. Что на глаза попадается, то и болтает. Когда растёшь, часто бьёшься головой. – Он потёр подбородок. – Кстати, сегодня страна ковбоев по общему уровню финансовых накоплений, с учётом всех долгов и государственных расходов, в балансе своём, по некоторым оценкам, имеет ничто иное, как ноль. Более наглядного примера по раздуванию нуля до современной мощи США, пожалуй, и не подберёшь. Впрочем, и всё человечество…

Чугуниевый отчётливо произнёс: – Джеффри Уикс и Макартур Феллоу утверждают, что наша вселенная конечна, невелика, и по форме напоминает футбольный мяч, то есть додекаэдр Пуанкаре. – Отставив руку с сигариллой, он посмотрел мимо нас. Жорж развёл руками.

Мы уверенно продвигались в игре, загоняя шары в лузы. За соседним рядом столов случайные посетители осваивали американский вид бильярда. Иногда новые гости сменяли старых, сновал персонал, но в целом окружающая картина не менялась.

Г-н Павленко, виртуозно орудуя кием, размышлял вслух: – Между прочим, по поводу вселенной в виде футбольного мяча. С одной стороны, конечно, она есть фрактальная функция от нуля. Волна Большого взрыва растягивает, раздвигает границы мироздания… С другой стороны, удивительно, как люди постоянно наступают на одни и те же грабли эгоцентризма: сперва центром вселенной была Земля, затем Солнце. Теперь, судя по всему, мировым пупом является телескоп Хаббла.

Я уточнил: – Коллега, вы имеете в виду, что границы вселенной определяются границами нашего понимания?

– Совершенно верно. Вопросы конечности и бесконечности в мировом масштабе попросту не имеют смысла, не говоря уже о том, что нельзя переносить образы макромира, в котором мы с вами пребываем в качестве людей, на микро- или мега-уровень. Гипостазирование (проще говоря, субстанциализация) края мира происходит в наших головах. Это всё равно, что пытаться представить себе бесконечный бильярд – но ведь, как нам доподлинно известно, у него есть борта и лузы. Мы растягиваем представление о вселенной до её размеров, не замечая подмены предмета. Кстати, рекомендую бить от борта, – Жорж показал мне направление верного удара, и я с удовольствием загнал последний шар.

– Партия! – в моём голосе звучала радость. – Ну что, ещё одну?

– Нет уж, пойдёмте лучше на воздух.

Мы покидали пределы клуба. Осенний вечер обнимал нас лёгким прохладным ветерком, под ногами шуршали опавшие листья. Немного задержавшись, я теперь нагонял впереди идущих; Чугуниевый нёс мои бумаги и браво скрипел сапогами.

– Интересно, – сказал я, – Усама бен Ладен – это тоже функция от нуля?

Чугуниевый, вдруг остановившись, произнёс: – Читая эти строки, вы тем самым выражаете своё полное согласие.

Жёлтые листья, яркие среди бледного дня, едва колыхались на чёрных ветвях каштанов. В стороне, за пределом аллеи, едва слышался монотонный гул автострады – этот звук насыщался движением проносящихся автомобилей, пронзающих осеннее пространство влаги, туманов и дождей.

Низкое небо, провисающее под тяжестью остывающих туч, впереди, в сотне размеренных шагов, соприкасалось с верхушками деревьев, тем самым создавая впечатление, будто огромные ветки тянутся ввысь без конца, и лишь серая мгла скрадывает их величие.

Оставив за спиной западный ход, мы с Жоржем удалялись от его дома, сминая ногами пожухлую листву, уже не шелестящую, но сыростью постепенно превращаемую в землю. Шли и говорили.

– Ваши доводы, коллега, весьма и весьма резонны. Более того, я имею основания полагать, и тем приятно удивлён, что миг вдохновения, побудивший в вас исходную догадку, лежащую в основе рассуждения, был отмечен… мнэ… – Жорж запнулся, сопровождая вместе со мной взглядом осторожную белку, украдкой пересекающую аллею. Его мысль, безусловно, опережала возможности культурной речи – и в моменты сосредоточения не стремилась вернуться к начатой фразе.

Я припомнил, что впервые подумал о том, как бы выглядела жизнь без цифр, когда отмечали очередной юбилей кого-то из дорогих и любимых, лица которых всегда с тобой. Мы ими окружены, и мир без чисел был бы иным. Возможно, сказал тогда я себе, не проникни число в основу культуры на заре человеческой цивилизации, мы бы развили и принципиально другие технологии, и совершенно отличный социум.

– Говоря вообще, – мой голос гармонически дополнял мерные звуки шагов, – удивляет не столько наличие цифр у самых разных народов, сколько отсутствие их в природе. Если бы люди не изобрели способ упрощать, низводить окружающий мир до дискретных явлений…

– Коллега, не забывайте, – механически проговорил Жорж, – ещё Леопольд Кронекер 6 6 Кронекер (Kronecker) Леопольд (7.12.1823, Лигниц, ныне Легница, Польша, – 29.12.1891, Берлин), немецкий математик. утверждал, что натуральные числа придумал господь бог, а все остальное дело рук человеческих.

– … то из нашей эпистемы попросту бы исчезли все идеи, так или иначе увязанные с цифрами. В сущности, меня взволновало то прискорбное обстоятельство, что наука никак не в силах не только уяснить себе принцип работы человеческого мозга, но и тем более создать нечто подобное in vitro 7 7 В пробирке (лат.). .

Жорж достал из внутреннего кармана портсигар, поднял его вмиг запотевшую крышку, холодно мелькнувшую желтизной благородного металла, извлёк сигарету. Белка, махнув на прощанье рыжим хвостом, скрылась среди ветвей, уходящих в туманное небо.

Меня в целом занимала проблема конструирования интеллектов, и теперь казалось понятным, почему никто не может ничего добиться. В самом деле, поскольку мозг есть сложный продукт эволюции, построенный на аналоговых преобразованиях, постольку повторить его искусственным способом науки, основанной на дискретном исчислении, нельзя. То есть, не наших частных способностей не хватает, но просто с давних времён в основу нашего сознательного, внешнего мышления когда-то давно была положена очень удобная модель понятий, которая, увы, не даёт возможности понять и воспроизвести внутренний, естественный механизм самого мышления.

Когда я сегодня поделился с Жоржем этими соображениями, он поднялся от доски, над которой мы провели несколько часов за игрой в го, обронил горсть камней и, помедлив некоторое время, предложил продолжить беседу на свежем воздухе.

Мы говорили и шли, причём г-н Павленко предпочитал прогуливаться в определённом направлении, придерживаясь, как я мысленно иронизировал, своей загадочной пуан-де-вю. 8 8 Пуан-де-вю (фр. point de vue) – точка зрения, а также воображаемая точка, задающая направление движения.