Алексей Осетров - Лунный свет на заре. Книга первая. Цикл «Ярость Творца»

Продолжая продвигаться вперед, мы достигли широкой площади, в центре которой на приподнятой плите была установлена огромная колонна из черного мрамора. По-видимому, на ней раньше стояла скульптура какого – то местного босса, потому что рядом лежали обломки похожей скульптуры правда туловище и ноги были разрушены, а у головы откололись уши, и провалился нос, было похоже, что здесь похозяйничал сифилис.

Покрытые резьбой и также частично разрушенные обелиски из такого же черного блестящего мрамора стояли по углам площади, а одну её сторону занимало строение столь красивое и величественное по внешнему виду и отделке, что могло быть только дворцом какого-нибудь шаха-правителя. Его стены и кровля были в некоторых местах обрушены, но большие квадратные колонны уцелели. Широкая каменная лестница с развороченными ступенями вела в обширный зал, где на стенах и резных украшениях колонн все ещё сохранились следы росписи, а над входом виднелась какая-то надпись на неведомом нам языке. Символы мне показались до боли знакомыми, но я никак не мог вспомнить, где мог их видеть. Само написание было каким-то притягательно красивым и каким-то своим, что ли…

На другой стороне площади напротив дворца находились развалины другого огромного здания, очевидно храма. Уцелели лишь стены и несколько порталов. Кроме площади и главной улицы, до конца которой мы в этот день так и не дошли, город был весь разрушен. Не похоже, чтобы это было землетрясение, хотя я не специалист в данной области. Единственное, что несколько смущало, это обилие корней непонятных растений, которые здесь находились всюду, иногда покрывая некоторые постройки целиком, иногда лишь частично. Корни словно щупальца гигантского осьминога опутывали всё вокруг, они даже словно пульсировали, прогоняя внутри себя тонны крови или какой-то ещё питающей их жидкости… Они были тонкими и толстыми, имели длинные корявые отростки и прямые побеги…

Вроде бы и не было ничего особенного, но они меня здорово смущали, однако ничего необычного я более не чувствовал и пока эта загадка просто была не раскрыта. Во многих местах обломки домов были просто погребены под целыми холмами песка и камней, на которых, однако, не росло ни травинки. То тут то там нам встречались зияющие расщелины, и когда я толкнул ногой небольшой булыжник у края одной из них, то даже по прошествии нескольких минут не услышал звука падения. Пожалуй, уже не оставалось сомнений, что город разрушен землетрясением или чем-то не менее страшным. Но, опять же, ведь я буквально несколько минут назад думал, что это и не землетрясение вовсе…

Короче – одни загадки, решение которых нас сейчас волновало менее всего. Мы не раз видели кадры с места землетрясений и вполне представляли, какие разрушения они могут произвести. Да мне и самому приходилось бывать в таких местах с гуманитарными миссиями. Вот здесь, например, ряд построек был просто поглощен разверзшейся замлей. Остались только несколько треснувших каменных блоков. Нетрудно было представить себе и картину бедствия, за несколько минут уничтожившего результаты труда многих поколений горожан – падающие колонны и каменные плиты весом по пятьсот и более тонн, многометровые провалы в земле, пыль, грохот. Словом весь тот ужас, который испытывают люди при катастрофах подобного масштаба. Хотя… может это была война? Скажем, война ядерная? Да откуда ей взяться, когда ездили тогда на повозках и стреляли из луков? Разве что пришельцы какие привезли за собой атомное оружие с далёких планет.

Площадь, на которой мы находились, одной стороной опускалась к ступенчатой набережной. За ней протекала река, ширина которой в этом месте была около, приблизительно, полумили. Каменная кладка, окаймлявшая набережную, была по большей части раскрошена и обрушилась в воду. По другую сторону реки лежали некогда обрабатываемые поля, ныне густо поросшие грубой зелёно-коричневой травой и огромными цветами, стебли которых были покрыты метровыми колючками. На мелких болотах вокруг буйно рос рис, и селилось великое множество уток. Через реку ранее был перекинут мост, но сейчас большая его часть обрушилась в воду, и перебраться на другую сторону посуху не представлялось ни какой возможности. А между тем на другой стороне брала своё продолжение дорога, которая, мелькая за холмами, скрывалась из виду у самой линии горизонта.

Река была глубокой, но течение на данном участке казалось очень тихим и спокойным, и поэтому мы решили попытаться перебраться вплавь. Однако первая же попытка войти в воду едва не увенчалась трагедией – большой камень – валун, лежавший на дне у берега вдруг зашевелился, сверкнув чешуёй оказавшись на самом деле хищной рыбиной.

Рыба сверкнула кривыми, размером с бивни слона, зубами и бросилась на Эллен. Она громко взвизгнула и всадила острый конец своего посоха рыбине в глаз, после чего рванула на берег со скоростью ошпаренной кошки. Вода вокруг забурлила и рыба, бешено шлепая хвостом, не погружаясь в воду, помчалась вверх по реке, переворачиваясь в воздухе, пока не скрылась за поворотом. Этакий чешуйчатохвостый экраноплан, прямо.

Эллен, выскочив из воды с вытаращенными глазами, долго не могла прийти в себя, да и мне тоже было дурно. Таких рыбин я даже в ихтиологических атласах мезозойской эры не встречал, разве что в голливудских ужастиках. К сожалению это был не сон, и нам предстояло выжить или умереть в этой сказочной стране, в которой мы непонятным образом оказались. Раз уж всё пошло так, тогда надо просто попытаться разобраться, что это за страна, как мы здесь оказались и как отсюда выбраться. Собственно нам ничто не мешало пойти и в обратную сторону, в пустыню, а не лезть в горы, но тогда мы бы так ничего и не узнали об этой стране, об этом городе, об этой рыбине, наконец.

Когда мы немного отдохнули, то стали искать способ перебраться на другой берег.

В саду неподалёку мы нашли целый лес культурных растений, яблоки и виноград вообще были необычайно вкусным обедом и ужином. Несколько сбитых палкой кокосов дали нам молоко и мякоть, и мы наконец-то утолили наш голод, мучивший нас вот уже пару суток.

Само место мне даже вполне нравилось, вроде и цивилизация и городские развалины рядом, но в то же время ощущение незащищённости как-то стихло, или, быть может, трансформировалось. А может уже просто организму надоело быть постоянно в напряжении, и он перестал реагировать на всплески ментального поля.

Мы улеглись в саду под цветущие плодовые деревья и, казалось, что находимся мы в каком-то земном раю. Я даже отломал две тростинки, которые, будучи вставленными в скорлупки кокосов, представляли из себя соломинки для коктейлей. И, вот так, потягивая молоко кокосов, в которое я ещё раздавил и виноград, мы встретили очередную ночь.