Леонид Герзон - Фантазии. 18+

Все были потрясены и расстроены. Сотни миллиардов виртуаликов, наверное, погибли. «Ну ничего, – утешал всех один старичок, – может, они того, улепетнули в Интернет. Не расстраивайтесь, братья».

Мне стало совсем тоскливо. И так городок наш опустел, да еще и выпал снег и, как назло, намелись глубокие сугробы. Тогда как раз сообщалось, что в связи с резким уменьшением численности населения Земли началось глобальное похолодание. И наш климат из субтропического превратился в умеренный.

Я сидел в общежитии у окна и смотрел на противную белую грязь, падающую с неба и засыпающую улицу своим плотным слоем. Я вспомнил Элиз и как мы любили друг друга всего только одну ночь в темном хвойном лесу. Я, кажется, забыл написать, что утром, пока я спал счастливый на хвое и видел ее во сне, Элиз оделась и улетела от меня в неизвестном направлении. Я долго бродил пешком по лесу, как Гамсун, разыскивая ее, и нашел-таки. Тот самый орел, которого я отколошматил дубинкой, снова напал на Элиз и на этот раз заклевал ее. Я прилетел с ней в больницу, ее, конечно, спасли, но она сошла с ума. Элиз не узнала меня, а как только появились первые кибернетизаторы – улепетнула в виртпространство. Там она и исчезла.

И тут, сидя у окна и глядя на город сквозь противное стадо летящих белых мух, я решил уехать в Австралию. У меня давно была мечта завести ферму, купить несколько десятков кенгуру, приручить парочку страусов и устроить себе страусовый выезд – в общем, зажить по-фермерски. Питался бы я кроликами – их в Австралии полно. Я глянул в расписание, собрал чемодан, запер комнату и навсегда уехал из города, в котором провел детство и юность.

Собрались мы как-то у меня на кухне водку пить. Выпили каждый по три небольших граненых стакана, и Алешка рассказывает:

– Подходит ко мне позавчера на работе девушка… – (А Алешка на пляже подрабатывает, мусор собирает.) – Подходит ко мне позавчера на работе девушка, – рассказывает Алеша, – абсолютно голая. Не успел я и удивиться, а она говорит: «Извините, пожалуйста, молодой человек, не найдется ли у вас лишней сигареты?» – а я всегда сигареты оставляю в сумке возле первой станции, чтобы потом спокойно, когда никто не пристает, покурить. Я ей говорю: «Да, найдется, но только пройдемте, пожалуйста, вон к той вышке, у меня там, в сумке, сигареты». – «Ладно», – говорит она.

Пока мы туда шли, мы разговорились. Оказывается, она тут в гостях. Из Мурманска прилетела на две недели. А чемодан в аэропорту украли – и в нем купальник. «Здесь магазинов не знаю, а в кои-то веки на Черное море выбраться и ни разу не искупаться – глупо. Все равно меня здесь никто не знает. Вот и решила так купаться. Нагишом. Сначала неудобно немножко было, а теперь уже привыкла».

К этому времени мы до сумки дошли и закурили. Жарко очень, с меня пот градом течет. «Хочешь, – говорю, – если никогда здесь не была, покатаю тебя, на город посмотришь? Тут машина моя рядом». – «А я подруг не предупредила, – говорит она, – а они на другом конце пляжа». – «Ну, мы туда и обратно». – «Ну ладно».

Сели мы в машину. Едем: я и она – совершенно голая рядом со мной, на соседнем сиденье…

– Ну, ты здорово врешь, нечего сказать.

– Да я не вру, ей-богу! – говорит Алешка. – Все это правда! – И он так резанул рукой воздух, что нечаянно смахнул со стола два граненых стаканчика.

– Жалко, – сказал я.

Я встал и достал большие гладкие стаканы.

– За хозяина! – сказал Алеша, и мы выпили каждый по стакану водки.

– А я один раз – это еще в общаге было, в выходные, все разъехались, – начал рассказывать Гена, – ночью попить на кухню выхожу, смотрю – из-под двери свет. Ну, думаю, забыл выключить. Не хотелось со сна на яркий свет – просунул руку в приоткрытую дверь и нажал выключатель. Вижу – полоса света не гаснет. Что такое? Открываю, а там везде свечи горят: на плите, на полках, на столе, над раковиной – и двенадцать голых баб за столом в карты играют. Я дверь приоткрыл – а они меня не заметили, дальше играют. Молчат и вот как мы – водку из стаканов пьют. Все стаканы и чашки, что на кухне у нас были, используют.

– Угу, – говорит Славик, – а я недавно в банк пришел, долго в очереди стоял, наконец подхожу к окошечку чек вложить, а кассирша там абсолютно голая за барьером стоит. Я головой тряхнул, глаза зажмурил – ну, думаю, совсем глюки разобрали после вчерашнего. Глаза открываю, а она мне, улыбаясь так приветливо, и говорит: «Нет, молодой человек, не пугайтесь, это вас не глючит, это теперь у нас тут в банке порядок такой, директор так завел, чтобы кассирши голыми стояли. В помещении тепло, так что заболеть не страшно, а клиентов этот новый метод очень здорово привлекает». Я по сторонам оглянулся, вижу – и впрямь клиентов тьма, а за барьерами все кассирши голые, и, как нарочно, все красавицы, так что не знаешь, на какую сначала смотреть.

В это время в дверь постучали.

– Да! – ответили мы.

Вошел Витя. Мы его презирали, потому что он был с экономического факультета, где учились в основном девушки. На нашей «радиоэлектронике» девушек было очень мало, а на Алешиных «реактивных двигателях» на все пять курсов была одна только Вика – потомственный авиаконструктор, дочь академика Туполева (не того, что придумал Ту-104, а его однофамильца, тоже академика). Вика была мастером спорта по дзюдо и по гребле.

– Ну, в общем, так, – говорит Игорь, налив себе еще один целый стакан водки и выпив его. – Захожу я вчера в баню, причем специально в женскую, чтобы посмотреть на голых баб. Прошел предбанник и очутился в самой бане, где самый пар. Глаза пеленой застлало – до того жарко. А когда глаза к пару попривыкли, смотрю – все женщины в шубах. Я чуть в обморок не упал. Зашел посмотреть, понимаешь ли, и вот на тебе – ну ладно бы в халатах, а то прямо в шубах – в кроличьих, в заячьих и даже в норковых.

– Ну и что, они так в этих шубах и мылись? – спросил Алеша, выпив еще один полный стакан водки.

– Нет, что ты, конечно же, не так просто и мылись, – ответил Игорь, выпив подряд два таких стакана, как у Алеши. – А они откроют одну полу шубы – намылят там себе что-нибудь, откроют другую – намылят еще какую-нибудь часть тела. Это они для того, чтобы пропотеть как следует, шубы-то понадевали. А как намылили всё, что надо, под шубами – так одновременно свои шубы скинули и остались в чем мать родила. Боже мой, как это было красиво! Просто какой-то фейерверк! Одни девушки и молоденькие женщины! И какие все красавицы! Ну, прямо так бы и расцеловал всех подряд, так бы и расцеловал!

– И всё-то ты врешь, – сказал я, отпив из горлышка три четверти семисотпятидесятиграммовой бутылки водки. – Никто бы тебя в женскую баню не пустил на голых баб смотреть.

– А вот и пустил! Я ведь не дурак. Я переоделся девушкой. Взял платье и колготки своей сестры и ее туфли на каблуках. Побрился как следует, губы накрасил, глаза там… – Игорь налил себе два стакана водки, каждый до половины, и залпом выпил оба.