Игорь Сирица - Лестница в небо Вячеслава Ткачёва. Исповедь белого генерала

Начался спор относительно опознавательных знаков. Генерал велел принести приказ по военному ведомству, где трактовался этот вопрос.

– Вот здесь, – прочел генерал, – говорится, что на крыле нашего аэроплана должен быть круг русских национальных цветов, а у вас ведь круги.

– Да, – ответил я ему с кривой усмешкой, – на двух крыльях моего аэроплана и должны быть круги.

Вот каково было знакомство со своей авиацией не только у офицеров, но даже у генерала. […] Это были плоды инертного отношения к авиации нашего Генерального Штаба и штабов военных округов.

Лишь поздно вечером, когда в воздухе установилась тишь, я рискнул вернуться на своем искалеченном «Ньюпоре» в Люблин. […] Пакет генералу Новикову был доставлен поручиком Головатенко. […]

19 августа я снова получил ответственное задание, на этот раз на левом фланге. Вследствие отхода V армии там образовался разрыв, и 18 августа противник занял станцию Травники, вбив, таким образом, клин между V и IV армиями. Вот мне и предстояло разузнать обстановку в этом районе по маршруту Пяска-Красностав. […] Когда я подлетел к назначенному мне району, там шел горячий бой. Наученный горьким опытом, я держался над неприятельскими войсками на высоте 1400—1500 метров. И все же, попав под интенсивный ружейный и артиллерийский обстрел, мой «Ньюпор» получил осколочное повреждение левого крыла. К счастью, оно оказалось неопасным, и я продолжал вести разведку. Конечно, с такой высоты мне было трудно наблюдать детали боя, впрочем, это и не входило в задание, полученное мною от Штаба армии: мне надлежало дать общее заключение о ходе операции и выяснить, подтягивает ли противник новые резервы. Судя по действию нашей и неприятельской артиллерии, по многочисленным пожарам, по передвижению наших резервов, можно было сделать заключение о нашем успехе. Подхода новых сил противника с юга не было обнаружено 265 265 Ткачёв В. М. Крылья России. Воспоминания о прошлом русской военной авиации. 1910—1917 гг. (вторая редакция рукописи, 1963 г.) / ГАКК. Ф. Р-1559. Оп. 1. Д. 81. Л. 25—28. .

Через неделю произошла трагедия: в результате атаки на австрийский аэроплан «Альбатрос» и его тарана в небе, погиб П. Н. Нестеров. Сам Ткачёв не был очевидцем этой драмы, но не мог не отозваться на нее.

Недовольство действиями авиации, имевшее место в Штабе [3-й армии Юго-Западного фронта], как бы явилось последним толчком для осуществления П. Н. Нестеровым его давнишней идеи уничтожения неприятеля в воздухе ударом по поверхности вражеского аэроплана колесами собственного аэроплана. И хотя этот способ был смертельно опасным (ведь тогда еще не имелось парашютов!), Нестеров решил пойти на смертельный риск. 26 августа 1914 года он совершил величайший акт в истории авиации – протаранил своим аэропланом неприятельский аэроплан и, завоевав первую в мире победу в воздухе, пал смертью героя. Этим бессмертным подвигом было положено начало войны в воздухе. Если еще в мирное время Нестеров всегда и во всем служил примером, то теперь, во время войны, он ценой своей жизни доказал нам, что доблесть летчика не имеет предела. […] Дисциплинированный, исполнительный в мирное время и бесстрашный и самоотверженный защитник горячо любимой им Родины во время войны, Нестеров являл собой идеал офицера. Как начальник он был строг и неумолимо требователен, и воспитывал своих подчиненных на личном примере и убеждением, чем завоевал к себе уважение и доверие. Подобно тому, как великие жрецы искусств (композиторы, художники) своими произведениями создавали образцы и школы, так и Петр Николаевич в авиации совершил эпохальный творческий взлет: прежде всего, он научил нас, пилотов, летать, подобно птицам, а не скользить по воздуху. В этой связи роль Нестерова в авиации неоспорима. […] Способность же Нестерова к маневру, его таран и первая победа в воздухе вписали его имя в историю мировой авиации на вечные времена как основоположника тактики воздушного боя 266 266 Ткачёв В. М. Крылья России. Воспоминания о прошлом русской военной авиации. 1910—1917 гг. (вторая редакция рукописи, 1963 г.) / ГАКК. Ф. Р-1559. Оп. 1. Д. 81. Л. 30—32. .

Сослуживец Ткачёва по Севастопольской военной авиашколе и 3-й авиароте в Киеве военный летчик В. Г. Соколов в начале 1960-х годов, проживая в Ташкенте, активно вел переписку с Ткачёвым и во всех деталях рассказал ему о гибели П. Н. Нестерова и обстоятельствах, предшествующих ей. В своих публикациях в газетах он неоднократно подчеркивал: «Я последний, оставшихся в живых из числа военных летчиков, бывших с ним [Нестеровым] на войне и присутствовавших при его подвиге» 267 267 Письмо В. Г. Соколова в газету «Красная звезда» от 2 августа 1961 г. / ГАКК. Ф. Р-1559. Оп. 1. Д. 57. Л. 78. , наблюдая за тараном с земли. В осуществлении тарана Нестеровым и последующей за ним гибели летчика, В. Г. Соколов считал виновным генерал-квартирмейстера штаба 3-й армии Юго-Западного фронта, полковника (впоследствии генерал-майора) М. Д. Бонч-Бруевича, который фактически обвинил летчиков, в том числе и Нестерова, в трусости и отказе от противоборства австрийской авиации. В. Г. Соколов был свидетелем этого разговора в вестибюле Жолковского замка 268 268 Заложен основателем города Станиславом Жолкевским в 1594 г., ныне – памятник истории и архитектуры в городе Жолква (Львовская область, Украина). , случившегося накануне тарана Нестерова, где тогда размещался штаб 3-й армии 269 269 См.: Соколов В. Г. Таран Нестерова / Пилоты Его Величества / Сост. С. В. Грибанов. – М., 2007. С. 213—215. .

Между тем, М. Д. Бонч-Бруевич в своих мемуарах этот факт не упомянул, а отражая случившийся эпизод, придал ему характер самостоятельного решения П. Н. Нестерова, при этом допустив существенные искажения в своем изложении имевшего место события. В частности, он писал: «В тот роковой для него день Нестеров уже не однажды взлетал на своем самолете и отгонял воздушного «гостя‟. Незадолго до полудня над замком вновь послышался гул неприятельского самолета – это был все тот же с утра беспокоивший нас австриец. […] Австрийский аэроплан держался на порядочной высоте и все время делал круги над Жолкевом, что-то высматривая. Едва я отыскал в безоблачном небе австрийца, как послышался шум поднимавшегося из-за замка самолета. Оказалось, что это снова взлетел неустрашимый Нестеров. Потом рассказывали, что штабс-капитан, услышав гул австрийского самолета, выскочил из своей палатки и как был, в одних чулках, забрался в самолет и полетел на врага, даже не привязав себя ремнями к сиденью.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.