Ольга Ахметова - Медиум. Эмпат

– Старик, отчего не угостишь хорошую компанию добрым ромом? – за стол Лераскеса грузно опустились двое мужчин.

Учитель попытался рассмотреть их, но лица тошнотворно качались, плыли вместе со стенами в бесконечной дымной карусели. Один из них, вроде бы, был довольно молод.

– А здесь наливают добрый ром? – прохрипел Лераскес в ответ и закашлялся.

– Соображаешь, старый! – хохотнул тот, что постарше, – Прокисший рисовый ром и дешевый вонючий полугар – всё, что предлагают уважаемым посетителям в этом отстойнике!

– Зато недорого дерут и девки что надо! – донеслось от соседнего стола и кабак отозвался одобрительным ржанием.

– Пей свой ром, пока есть голова на плечах, дружище! – крикнул в спину Лераскесу мужик в компании женщин. – Кровавая ведьма уже на троне.

И тотчас стих смех, а из углов бара донеслись шипящие реплики.

– Анкуры…

– Я слышал, короля Верана четвертовали подземники, а возглавляла их эта девка Анкур…

– Бредни всё! Король наш трусливо сбежал от бунтовщиков, бросил свою армию! Принц Ринн, теперешний король, порубал взбесившихся подземников! Неровен час и ее грохнет, помяни мое слово. Я верю в нашего короля Ринна!

– За Ринна!

– За короля Ринна!

Лераскес прикрыл глаза, бросив бороться с головокружением. Удивительно, что он вдруг погрузился в мысли о детстве, ведь не вспоминал о родителях несколько десятков лет. Что ж, может быть, плохой алкоголь и странная компания, волнения и печали последних недель вызвали эти воспоминания о безопасных, тихих годах, пронизанных запахом его любимого редкого лакомства – ячменных лепешек. Да-да, детьми они считали себя в безопасности, несмотря на неизменно тревожные лица взрослых и резкие окрики: «Ни ногой из Башни! Слышишь?! Ни ногой!».

В те дни в их Башне Года оставался лишь с десяток семей. Древние сделали свою работу, заточив темное в землю, навеки умертвили почву злом и, огородившись неприступными горами от теплых ветров, не только отрезали себя от остального мира, но обрекли своих детей на вечный холод. Лютные земли превратились в ледяную тюрьму для своих обитателей. Жизнь там стала невыносимой, и из Башен Года потянулся народ – маги покидали свой дом, потомки великих колдунов уходили на юг. Шнары основали по соседству с Окутными землями Дайшану, Анкуры – Анкирию; Ойт и Неруим пошли еще дальше, осели в оазисах пустыни Хотры и на берегу Аитейна; на восток отправился Маилур со своими детьми. К западу от глубоководной, беснующейся Туги, стремящейся с вершин Химкар, разошлись семьи Чилисси и Яшабада.

Но некоторые остались. И в дни, когда весь мир уже успел позабыть знание , а зрячие потеряли зрение , лютные люди знали и зрели. И каждый вечер у огня, как прежде в древние времена, они молили Великий Разум лишь об одном. Все они, мужчины и женщины, старики и дети, одаренные и бездарные, утратившие связь с Вселенной, сплетались в едином трансе, сливались с великим целым – светлой защитной магией. И маленький маг Лераскес в те вечера чувствовал, как клокочет внутри него колоссальная сила. Чувствовал и до смерти боялся.

– Старик, пей с нами за нашего короля! – Лераскес поднял тусклый взгляд и чуть не стукнулся лбом о протянутую ему кружку, до краев наполненную вонючим пойлом.

Неожиданно в его памяти всплыло воспоминание. Накануне коронации он выпил вина из кубка, который поднес ему королевский виночерпий на совете. Почувствовал себя неважно… Лераскес застонал, потирая виски. Нужно было срочно уходить из этого места, только ноги налились свинцом, а комната опасно кружилась перед глазами.

Что стало с потомками великих Анкуров, что стало с землями, которые они основали… Люди, не знающие своей истории, не ведающие своих корней, некогда поднятые до прикосновения к Великому Разуму, спустились в кабаки к дешевому спирту, затмевающему остатки сознания. Он должен был помочь мужчине рода великого Неруима, он обязан быть рядом с единственной выжившей рода великих Анкуров. Люди забыли, от чего закрыли их Вечные горы, вгрызаясь в небо своими острыми клыками.

Он должен был…

– Пей же с нами, старик! За короля Ринна!

Много лет после того дня , ему снились кошмары. Снился густой туман, цвета дорожной грязи, в котором копошились в земле голые люди.

Ему вдруг стало страшно. Так страшно, по-настоящему, когда ладони покрываются холодной мокрой росой, а тело немеет и сердце падает под ребра к желудку, Лераскесу было лишь раз – бедовое бесстрашие юных лет толкнуло его покинуть свою башню и дойти до кромки проклятой земли. Отец, наверное, до самой смерти считал своего глупого сына храбрецом. А он чудом сумел сбежать.

Верни Ему!

Старый учитель прислушался – что-то происходило вокруг. Он забормотал заклятия, силясь сорвать алкогольный дурман, но легкое прояснение несколько раз наступало и тут же исчезало. «Верни Ему!» – колокол отбивал в висках оглушающий ритм испуганного сердца. Он должен предупредить, должен сказать. Но кому? Что и кому следовало вернуть?

Вконец измученный смертельным беспричинным страхом и беспомощностью, Лераскес взмахнул рукой, подозревая единственное.

– Авалокитешвара 3 3 Заклинание «Зрячий глаз». .

Наступила гробовая тишина. Людей окутало легкой белой дымкой.

Мрьт стоял рядом. Совсем близко.

Сознание прояснилось. Лераскес быстро отвел взгляд, страшась рассмотреть. Кивнул. Снял заклятие. Зал вновь наполнился смрадом и гомоном нетрезвых глоток, а голова противно отяжелела. Мрьт – несущий смерть, проводник зрячих духов. Лераскес предчувствовал, но к такому никогда нельзя быть готовым. Не имело смысла прятаться, бежать, мучать свою память, вспоминая заклинания. Страх ушел, уступил место апатии, лишь легкая тревога все же оставалась, зудела надоедливой мухой в опустевшем разуме. Он должен был сказать, успеть передать. Лераскес с отвращением отодвинул от себя кружку с ромом и попытался встать, но тут же завалился на молодого соседа справа.

– Ооо, отец, да тебе проветриться не мешает, – он почувствовал сильную хватку с обеих сторон. Его вывели под руки на улицу.

– Скажите ей – вернуть Ему ! – прохрипел старик в темноту и вновь закашлялся.

– Чего-чего ты там пыхтишь, дед? Может, облегчишься лучше? Я, вона, как отолью, так и трезвею, тьфу, тролья печень!

Рядом послышалось журчание. Лераскес замотал головой, стараясь не забыть главного.

– Скажите ей… королеве… вернуть Ему, отдать! – ноги его окончательно сдались и, потеряв равновесие, мастер Заряной Башни с размаху угодил в лужу лицом.

– Королеве? – в темноте раздался хохот, – А кому королева дать-то должна? Может тебе, старый болван?

Чьи-то руки перевернули Лераскеса на спину.