Ольга Алейникова - Лилии для Эйвери

– Нет, спасибо, – отвечаю я с лёгкой улыбкой. – Просто присядь. Дома всё в порядке.

– Прости, что я всегда так злюсь на тебя, – неожиданно произносит мама. Вижу, что она волнуется. – Но я никак не могу понять, что заставило тебя жениться на этой, – мама запинается и подбирает слово, я её в этом не виню, – женщине.

– Шерил – не самое лучшее в моей жизни. В отличии от Эйвери, – вижу, как мама тяжело вздыхает. – Ради Бога, прими её уже, мама. Она ни в чём не виновата!

– Я знаю, Этан, – отвечает мама тихо. – Она чудесный ребёнок, но разве она не вырастет такой же, как её мать?

– Не вырастет, – отрезаю я. Мне очень хочется в это верить. – Я этого не позволю.

– Что ж, – подытоживает мама. – Это моя вина. Я воспитала тебя таким. Этой девочке очень повезло. Возможно, родной человек необязательно должен иметь те же гены.

Некоторое время мы молчим. Я пытаюсь осознать услышанные слова и гадаю, стоит ли советоваться с матерью сегодня, когда-либо вообще.

Но, с другой стороны, у кого мне ещё искать поддержки? Сестра, как сумасшедшая, только и повторяет, что мне следует пойти навстречу Лилиан, что это пойдёт всем на пользу, а я не хочу в это верить.

– Недавно я познакомился с девушкой, она – старшая дочь Шерил, – начинаю я осторожно. Мама лишь хмыкает.

– Ещё один брошенный ребёнок? – саркастично спрашивает она. – Тебе мало одной дочери?

– Она уже взрослая, мама, – поясняю я. – Ей двадцать четыре, у неё своя жизнь, и с матерью она не общается.

– И в чём же тогда дело?

– Она ищет встречи с Эйвери, – произношу я и чувствую, как закипает злость. – Не знаю, как поступить.

– Этан, – размеренно отвечает мама. Она переминает пальцы. – Разве все вы не получите от этого только выгоду?

С непониманием смотрю на маму. Что она имеет в виду? И можно ли верить её словам? Чёрт, Этан, ты стал сомневаться уже во всех. Так нельзя.

– Общение с родной сестрой пойдёт девочке на пользу, – поясняет мама. – И тебе больше не нужно будет уходить пораньше с работы, просить соседку забрать дочь из школы. Тебе будет легче. Ведь мужчине, какой бы он ни был, тяжело даётся растить ребёнка одному. И даже не спорь!

– Ты могла бы забирать её, – лишь отвечаю я. Лучшая защита – это нападение. Мне хочется переубедить всех, что они ошибаются. Но, возможно, это я не прав?

– Не начинай этот разговор, – отрезает мама. – Может, лучше поужинаем?

– Мне уже пора, – отказываюсь я. Обстановка начинает на меня давить. – Эйвери ждёт у соседки.

Я возвращаюсь домой в разбитом состоянии. С кем бы я ни говорил, все убеждают меня сделать то, чему противится всё моё нутро.

Свет в окне Руби горит, и я могу со стороны наблюдать, как Эйвери сидит в гостиной за столом и выполняет домашнее задание. Она сосредоточена и внимательна, словно ей давно уже не шесть.

Руби открывает почти сразу после звонка в дверь. Она улыбается и приглашает войти, но я отказываюсь. Руби – хорошая девушка. Я благодарен ей за то, что она так часто помогает мне с Эйвери.

Мы познакомились около восьми лет назад, когда я только переехал в эту квартиру. Начался дождь и Руби брела к дому обречённо-мокрая и грустная. Я догнал её и предложил поделиться зонтом. Мы разговорились, и уже через пару дней занимались сексом прямо на полу в моей квартире после неудачной попытки распаковать вещи.

А потом всё как-то сошло на нет. Она нашла ужасного парня, а через пару месяцев ревела мне в плечо, когда он её бросил. Так мы и подружились, и больше не предпринимали попыток спать друг с другом или строить какие-то отношения.

– Прости, что задержался, – начинаю я, но Руби меня перебивает.

– Прекрати, Этан. – Она кричит Эйвери, чтобы та собиралась. – Ты ведь знаешь, как я люблю твою дочь.

Эйвери выходит с рюкзаком и обнимает меня. Я целую её в макушку, и девочка улыбается. Мне приятно, что она не злится.

– Ещё раз спасибо, – говорю я Руби, и она закрывает дверь.

Я беру Эйвери за руку, и мы спускаемся по ступенькам вниз.

Дом Руби довольно большой, чего нельзя сказать о нашей квартире, но я склонен верить, что это не самое главное. В конце концов, главное – уют и спокойствие, хотя и этого в нашей семье не очень много.

– Как дела в школе? – спрашиваю я у Эйвери. Девочка снова улыбается.

– Мисс Саммерс рассказывала нам о цветах. Ты знал, что они питаются солнечным светом и водой? Если чего-то не хватает, цветы погибают. Правда, это необычно? – спрашивает она, я натянуто улыбаюсь.

– Действительно, интересно.

Этот разговор напоминает мне о Лилиан, и я стараюсь отогнать эти мысли. Но как долго получится игнорировать факт её существования?

Мы переходим дорогу и поднимаемся в квартиру, но, когда я хочу открыть дверь, то замечаю, что она не заперта. Не припомню, чтобы я хоть раз забывал закрыть её.

Я осторожно захожу в квартиру и вижу, что в комнатах горит свет.

– У нас гости? – спрашивает Эйвери удивлённо. – Тётя Мэдлин снова приехала?

Я молюсь, чтобы это было так, но понимаю, что это утопия. Из кухни выходит женщина и останавливается на пороге комнаты.

– Мама? – спрашивает Эйвери, и её голос дрожит. Она делает шаг вперёд и сразу же останавливается.

Знаю, что она невероятно скучала по матери, но этот страх мне тоже понятен.

– Привет, родная, – с улыбкой произносит Шерил. – Скучала по мне?

Она подходит ближе к дочери и приседает. Эйвери едва заметно улыбается.

– Да, – только и отвечает она.

– О, ты такая милая, – улыбается Шерил и проводит рукой по щеке дочери. Я не верю ни единому слову. – Так выросла. Ты уже ходишь в школу, правда?

– Правда, – говорит Эйвери и не без труда разрешает Шерил себя поцеловать.

– Я купила тебе подарок, – произносит жена и указывает на диван. Там лежит такая большая кукла, о которой может только мечтать любая девочка.

– Вау, – шепчет Эйвери и подходит к дивану. Она проводит рукой по волосам куклы и поднимает на меня глаза. Она уже почти не играет в куклы, но эта игрушка особенная. Это подарок вечно потерянной матери.

– Всё в порядке, милая. Конечно, возьми её. Правда, очень красивая? – спрашиваю я, и дочь утвердительно кивает. – Отнеси её в комнату, а мы с мамой пока поговорим.

Она берёт куклу и уходит в детскую. Я знаю, что Эйвери чувствует неловкость, но ей, безусловно, приятно видеть мать. Какой бы она ни была.

– Как ты могла явиться сюда без предупреждения? – спрашиваю я у Шерил, когда дочь закрывает дверь в свою комнату.

– Здесь моя семья, – только и отвечает Шерил.

Она садится на диван и закидывает ногу на ногу. В каждом её движении столько наигранности. Да, они с Лилиан совершенно непохожи.

– Вряд ли, – отвечаю я, всё ещё оставаясь на месте. Не хочу подходить к ней ближе, никогда. – Почему ты не рассказала, что у тебя есть дочь?