Саша Ольгин - Железяка. Поворот судьбы. Книга первая

– Зачем ты это сделал? – спросил Маргед, присев возле меня в один из дней.

– Что сделал? – не понял я.

– Бросился на помощь тупому идиоту. Или ты тоже блюститель чужой веры?

– Нет! Вера у меня одна, и зовётся жизнь! А почему бросился – дурак, наверное! Сам не понимаю, что произошло!

– Раз ты живой, значит, так захотел всевышний! И великий Магал покровительствует тебе! Но, ты понимаешь, я не могу оставить тебя здесь, не вызвав гнев хранителей его веры!

– Ну, так отпусти с миром! – попробовал я закинуть удочку по поводу своей свободы.

– Это для меня будет ещё хуже, чем оставить тебя рядом с собой! – с сожалением ответил он.

– Так что? Убьёшь меня что ли, после того как приказал слугам ухаживать за мной?

– Нет, не убью! Но и здесь не оставлю! Придётся отправить тебя, вместе с фанатичным рыцарем, на розовые рудники. И если на то будет воля Магала, ты сможешь выжить! – сказал он, и тихо добавил: – Какое-то время, во всяком случае!

– Знаешь Маргед, выживать, в последнее время, стало моим хобби! – ответил я, вымученно улыбаясь. Не знаю почему, но мне нравился этот рассудительный и спокойный человек, хоть и был он рабовладельцем.

На розовых рудниках мы, с молодым фанатиком, которого звали Виктоор, в дальнейшем переименованного мною в Виктора, оказались через пять дней после этого разговора. Рудники назывались розовыми, благодаря добыче розовых алмазов, которые по легендам добывались тут раньше в больших количествах. А сейчас, всё что могли здесь найти, была порошкообразная субстанция, из которой вырастали эти алмазы. Но и она считалась очень ценным ингредиентом при создании магических амулетов, и стоила безумно дорого, так как добыча её была сопряжена с большим риском и затратами. Как гласит та же легенда, много веков назад, произошёл катаклизм, и часть демонического мира хлынула на планету. И только совместные усилия самых могучих и опытных магов, смогли остановить это продвижение. Правда платой за это была их жизнь, а на земле, до сих пор остались следы той битвы, в виде аномальных мест, с обитающими там тварями. Таких мест было с десяток, причём крупных только два, а остальные мелочь, на подобии розового рудника.

Располагались мы в небольшой пещере, служащей укрытием от непогоды и от ветра, единственный выход из которой, охранял отряд, состоящий из десятка хорошо вооружённых воинов. Причём, они следили не только за нами, но и охраняли выход от тварей, обитающих в катакомбах и изредка пытающихся вырваться на открытый воздух, к счастью происходило это достаточно редко. Пещера была оборудована многоярусными нарами, на подобии полок в вагонах поездов, с лежащими на них подстилками из высушенной травы и куска грубой ткани, служащей для нас одеялом, подушек естественно не прилагалось. Да и зачем они смертникам, которые протягивали здесь пол года, максимум год. На два часа в день нам разрешали выходить на солнце, обычно в обед, когда давали овощную похлёбку и лепёшку из муки грубого помола, половину от которой обычно оставляли на завтрак и ужин. Правда, с водой проблем не было, поскольку прямо у входа протекал небольшой ручей. Раз в неделю приезжал управляющий и забирал то, что удавалось добыть за это время, хотя часто он уезжал с пустыми руками, на что был очень зол и перед уходом, всыпал всем плетей, для профилактики. Если же, добыча была достойна его внимания, мог и поощрить куском мяса, в дополнении к причитающемуся обеду, но уже никто не помнил, когда такое было. Случайно или нет, но одним из главных совладельцев рудника был наш бывший хозяин, хотя в этом нет ничего удивительного, учитывая деятельную натуру Маргеда в сочетании с расчётливыми решениями, принимаемых в силу обладания им не дюжего ума и таланта. Он не только разводил верблюдов, получая от них шерсть и молоко, но и снаряжал торговые караваны, в которых сам часто принимал участие, и содержал небольшое производство по изготовлению шерстяных тканей, продаваемых им, и уже получивших известность во многих странах. Они так и назывались – ткани от Маргеда, и покупались знатью почти во всех уголках этого мира.

В пещере, помимо нас с Виктором, находилось ещё девятнадцать человек, причём только половина из них была более-менее трудоспособна. Хотя и нас нельзя было назвать здоровыми людьми. У Виктора было несколько незаживших переломов, перетянутых лубком. А у меня, один только вид кровавой засохшей корки на теле, после чудовищных плетей, вызывал ужас у окружающих. Но на самом деле чувствовал я себя значительно лучше. Раны уже не болели, а скорее постоянно ныли, и я уже мог спокойно спать, не испытывая чудовищной боли, а только сильный зуд. Коротко перезнакомившись со всеми, мы улеглись на выделенных нам нарах, надо было отдохнуть перед завтрашним рабочим днём. Когда представлялись, я по привычке назвался Андрей. Опять все немного рассмеялись и пояснили, что на «й» обычно заканчиваются негативные понятия, например – больной, мёртвый, хромой, изгой и так далее. Отмечу, что такие слова как прекрасный и здоровый, звучали в этом мире по другому. Теперь я понял, почему при встрече с гуардами, меня называли Андрэ, упорно пропуская окончание. Поэтому, в камере, после смешков, представился как Железяка. Во первых – не вызывало смех, а во вторых – было уже почти родным для меня, так как к Андрэ, никак не мог привыкнуть, хотя это имя и имело древние аристократические корни. О том, что я из другого мира, я, по многим причинам, умолчал, сказав, что не помню ничего до того как оказался в пустыне в разрушенном городе. Поскольку меня считали блаженным, это легко прокатило.

Работа, после посвящения нас в детали, сводилась к следующему. Одного человека обвязывали длинной веревкой, и он бегом проходил в одно из многочисленных ответвлений внутри пещеры. Быстро отбивал куски скальной породы, и если попадались куски с розовыми вкраплениями или проходило больше десяти минут, также бегом возвращался назад. Связано это было с тем, что порода обладала излучением, влияющем на мозг человека, и после десяти-пятнадцати минут, человек попадавший под него, просто терял сознание. Для этого случая и была предназначена верёвка, его просто вытаскивали остальные участники. И так постоянно меняясь, один добывает, остальные на подстраховке, и проходил весь рабочий день. Поскольку максимум на который продвигались участники составлял около двухсот пятидесяти метров, соответственно и улов был мизерный, так как всё что можно было выбрать, уже выбрали, оставались жалкие крохи. Но и эти крохи ценились дороже золота. Более глубокое продвижение ограничивало не только время и длина веревки, но и то, что чем глубже, тем сильнее было излучение. Естественно, что при такой нагрузке, человек выдерживал, в лучшем случае год, после чего организм обессилив, просто медленно умирал. Плюс к этому, ещё одним фактором риска, являлись твари, изредка появляющиеся из недр катакомб. Схватив зазевавшегося человека, они бежали вглубь шахты, и никто ещё ни разу не возвращался. Противостоять ей, не было возможности, поскольку её шкура, от носа до кончика хвоста, была покрыта чешуйками, по прочности не уступающую хорошей броне, и не одно оружие её не брало, а держать постоянного мага не имело смысла.