Саша Ольгин - Железяка. Поворот судьбы. Книга первая

– Как ты её убил? – с удивлением в голосе спросил Маргед.

– Да так, придушил легонько!

– До тебя мало кому удавалось её убить, даже вооружённому отряду, а тут голыми руками без магии!?

– Да чего там её убивать! Безобидная зверюшка! Даже птичьего помёта боится! – ответил я, не зная, откуда с меня, попёрло хвастливое чувство, в принципе не свойственное мне.

– Какого помёта? – абсолютно ничего не понял он.

– Простого такого, который иногда на голову падает с неба! – и, видя его недоумение, добавил: – Они, почему-то, запах его не переносят. Поверь, я правду говорю!

Маргед опять надолго замолчал, очевидно, серьёзно задумавшись над чем то, известному только ему. При этом он не забывал периодически подливать нам обоим вина, обладающего приятным терпким вкусом, и видимо стоившего весьма не дёшево. Подолгу и основательно думать, в отличие от меня, было отличительной чертой его характера, может поэтому, он и был весьма богатым и уважаемым человеком в округе.

– Я теперь твой кровный должник! – неожиданно для меня, после затянувшейся паузы, произнёс он.

– Да перестань, ничего ты мне не должен! – Я даже смутился от его признания, а он, будто не слыша меня продолжил:

– Помочь тебе теперь мой родовой долг! И если забрать тебя с рудника и переправить через границу нашего государства, для меня не составит особого труда, то, как помочь твоим друзьям я пока не знаю. Но сделаю всё возможное для этого, хотя обещать ничего не буду!

– Но ты же можешь поставить под удар свою семью?

– Зато над моим родом не будет висеть проклятье, если человек, спасший моего сына, погибнет у меня на глазах, и я не попытаюсь помочь ему!

Сказать, что я был потрясён, значит не сказать ничего. Конечно, мне нравился Маргед, но то, что честь и свой долг, он ставил выше богатства и благополучия, и чувство порядочности у него не стояло на последнем месте, было для меня откровением. Тем более что, начитавшись в детстве книг о южных рабовладельцах, я представлял их монстрами, не достойными существования. Под воздействием чувств, возникших к нему, я рассказал и о том, что нашёл выход на другую сторону, и что могу им воспользоваться в любой момент и о желании иметь к своему уходу оружие, и о том, что сдерживало меня пока только невозможность помочь своим друзьям. Он внимательно меня выслушал, а затем неожиданно спросил перед уходом:

– Слушай Железяка! А что это за бог такой – Пятница, которого ты молил о помощи, кинувшись в погоню!

У меня даже челюсть отвисла, пробормотав что-то несвязное о покровителе и охраннике одиноких путников, я с ним попрощался и ушёл к своим приятелям.

Спустя некоторое время, чтобы поднять настроение своим друзьям и возродить в них надежду на будущее, я сказал, что возможно у нас появиться влиятельный покровитель и если немного подождать, то может и удастся осуществить план нашего возвращения. Хоть и со скрипом, но всё же они немного воспрянули духом, теша себя надеждой, что я действительно приношу окружающим удачу. А Валерт сказал:

«Железяка! Если я действительно смогу увидеть свою жену и детей, то буду молиться тебе всю свою жизнь, как богу, поскольку мои боги не могут мне помочь». На что Никон, утвердительно кивнул головой, полностью с ним соглашаясь. Но, впрочем, как и обычно, в нашу жизнь вмешался случай, и дальнейшие события стали развиваться по незапланированному сценарию.

Наступившее утро не предвещало ничего не обычного. Как всегда проснувшись, я проделал утренние гигиенические процедуры, благо ручей рядом. Охранники этому не препятствовали, тем более, что после добычи первых розовых алмазов, они получили значительное поощрение, как хорошо выполнившим работу. Да и слух, о случившейся удаче, быстро распространился по окраинам, превращая их в главных героев во всех тавернах и забегаловках. Именно слухи и предопределили дальнейшие события. Как известно, где слухи и удача, всегда появляется начальство и церковь.

Вот и сейчас, прибывшая делегация, состоящая в основном из служителей веры и блюстителей её чистоты, в обязательном сопровождении владельцами рудника, основным из которых был Маргед, решила проверить, как ревностно соблюдаются каноны поклонения Великому Магалу. Памятуя события, произошедшие во дворе Маргеда с Виктором, повлекшие за собой отправку на рудники, я попросил Родерика присмотреть за ним. А его самого пригрозил задушить собственными руками, в случае повторения прошлых ошибок. Как обычно, пройдя мимо стоящих людей, и неся ахинею по поводу беззаветной любви к великому Магалу, и того, что только усиленный труд в его благо может смыть грехи наши, религиозные служители заставили всех встать на колени, дабы воспеть хвалу великому. Подойдя к нашей группе, одному из них видимо не понравилось то, как быстро я упал на колени, и то, что не увидел в моих глазах раболепия и ужаса, который они вызывали у окружающих только одним своим взглядом. Взмахнув плетью, с намерением наказать непокорного раба, он вдруг свалился на землю, придавленный Виктором, а Родерик, вместо того что бы сдержать Виктора, встал в стойку, загородив меня своим телом от подходивших охранников. К нему присоединился и Спица. Идиоты! Ну, кто их просил влезать в это дело. Ну, полоснули бы меня разок плетью, тем более пара ударов для меня, что слону дробина. Ладно, Виктор – он фанатик, так прибили бы его, и чёрт с ним. А для чего влезли Родерик со Спицей непонятно. И что теперь прикажешь делать? Хорошо, хоть Пятница не влез, видно был умнее их, и видел, что хозяину ничего серьёзного не грозит, да и тренировал я его, чтобы без команды не встревал. Между тем, глядя на неповиновение рабов, служители Магула, отдали приказ охране убить нас, в назидание другим. И уже приготовившись дать команду «фас» своему питомцу, и подороже продать свою жизнь, я услышал громкий крик Маргеда.

– Стойте! – и уловив на себе удивлённые взгляды присутствующих, он добавил: – Смерть от меча, слишком лёгкая участь, для свершивших преступление против нашей веры! Позволят ли достойные служители Магула, казнить этих неверных так, как они того заслуживают, вероломно напав на одного из Вас?

– И как ты хочешь их убить? – спросил старший из них.

– Медленно и в страшных мучениях примут смерть они! – с пафосом и с огнём в глазах пояснил Маргед.

При этом взгляд Маргеда излучал такую злобу и ненависть, что фанатики отдыхают. Даже я испугался не на шутку, не говоря об остальных приговорённых. Как я мог так ошибаться в отношении его, неужели под маской доброго и рассудительного человека, скрывался злобный и коварный тип. А ведь я его почти полюбил, сына спас, и вот его благодарность. Нет, правы были люди, написавшие умные книжки, которые я читал на земле, там ясно говорилось, не может рабовладелец быть хорошим человеком. Маргед, между тем, продолжал говорить, с фанатизмом в глазах.