Марина Довгаль - Восточный базар. Избранное

– Гияс-ад-Дин Абу-л-Фатх Омар ибн Ибрахим ал Хайями Найшапури 15 15 Гияс-ад-Дин Абу-л-Фатх Омар ибн Ибрахим ал Хайями Найшапури – «Гияс-ад-дин» – Помощь религии; «Абу-л-Фатх» – победитель (дословно: отец победы); Омар – имя; «ибн Ибрахим ал Хайями Найшапури» – сын Ибрахима палаточника из Нишапура. , наставник. – Отвечает, склонившись и сложив под животом руки Омар.

– М-м-м, какое громкое твое имя, Омар. – Поворачивает голову учитель. – «Помощь религии», «Победитель» – трактует он только что записанное имя. – Проходи, займи место за свободным столом – продолжает учитель, сопровождая приглашение жестом.

Омар оглядывает класс. Ученики сидят на старенькой курпаче 16 16 Курпа, курпача* – Маленькие узкие матрасики: набивались сеном или шестью. С появлением хлопка – ватой. за истертыми столиками, где лежат книги, стоит чернильница и в ней калам 17 17 Калам* – письменная принадлежность, остро отточенный тростник. . Стоило новому ученику усесться учитель начал урок:

– Что ж, начнем. Кто прочитает мне суру 18 18 Сура* – глава из Корана. Аль Фаркан?

Омар поднимает руку. Коран он знает наизусть.

…Раннее утро. Прохлада омывает проснувшиеся улицы. Небосвод: синь до удивления. Яркое веселое солнце еще не источает жалящий зной. Многочисленные сады со щебечущими птицами радуют сочной зеленью, привыкший к тусклой желтизне родных степей, взор. Под ногами мощеная камнем дорога, а над ней крики людей, скрип арб, ржание лошадей, надменное сопение степенно шагающих верблюдов. Это Самарканд: город науки и богатых базаров. Молодой человек выше среднего роста, с чуть удлиненными крупными чертами и небольшой тщательно подстриженной бородкой идет медленно, не замечая шума. Мысли его далеко. Прогулка взбодрила, но не отвлекла, в голове уравнения, над которыми он бился последние месяцы. Юноша уже два года в Самарканде, ему двадцать, хотя все думают гораздо больше: слишком серьезен, уверен в себе и умен.

– Омар, иди усни. Дай телу отдых. Нельзя так себя истязать. – Говорит ал Тахир: верховный кади, вышедший навстречу Омару.

– Не могу спать, учитель. Задача моя нерешена и нет покоя…

***

Шесть лет учебы в нишапурском медресе промелькнули незаметно. За то время родной дом опустел. Чума скосила и отца с матерью, и сестру. Он остался жив благодаря закрытым на время бедствия воротам медресе. Нудные читки 19 19 имеется в виду читать наизусть. сур из Корана, Сунны 20 20 Сунна – Священное предание мусульман о жизни Мухаммада, дополняющее Коран. и хадисов 21 21 Хадисы – Толкование слов и действий пророка Мухаммада, затрагивающее разнообразные религиозно-правовые стороны жизни мусульманской общины. , выделяемые учебной программой, не приводили в восторг. Только в библиотеке Омар получал величайшее наслаждение и им жил. Книг было около полутора тысяч. Помимо религиозной литературы здесь находились переведенные работы греческих мыслителей: Аристотеля, Эвклида, Платона и многих других. Программу обучения Омар освоил наилучшим образом. Особый интерес вызвала молодая, отделившаяся от астрологии с легкой руки Беруни, наука астрономия. Но удовлетворения не ощущалось. Слишком много осталось неясного.

Зачем сотворен этот прекрасный и грандиозный мир? В чем состоит суть, предназначение человека? Кто тот, что создал все это? Вопросы терзали и звали к познанию. Они заставили покинуть разоренное мором родовое гнездо и привели в Самарканд. Работа смотрителя, представленная верховным кадием, в огромной: в восемь тысяч томов, городской библиотеке, состояла из нескольких функций: выдавать читателям книги и принимать, следить за находящимся здесь же штатом переводчиков и переписчиков, назначенных к переписке и переводу книг, заносить новые книги в каталоги и определять им место по соответствию. Добросовестное отношение к обязанностям, занятия наукой в свободное от работы время и ежевечернее участие в диспутах мудрейших, собиравшихся в благородных стенах дома знания, благоприятно сказались на мнении, возникшем о нем у ученых мужей и вельмож, любивших развлечься занятной беседой в достойном обществе и приблизиться к познанию мира, объявленному пророком Мухаммадом как обязательное для каждого верующего.

***

…Желтая степь, чахлые деревца. Родной сердцу пейзаж. Широкая, взбитая во в весь дорога, пылит под копытами лошади. Впереди благословенная Бухара, обнесенная двадцатиметровой стеной с двенадцатью огромными воротами. Богатый город: знаменитый коврами и красавицами. Бухарский хакан 22 22 Хакан* – титул правителя. прислал приглашение с отрядом воинов: сулил золотые горы, и всякие привилегии – и не откажешься: уведут силой. Поэтому Хайям в пути. Мечты не отпускают всю дорогу: грезится продолжение начатого им в Самарканде труда. Математика, а именно алгебра, уравнения взяли в плен сознание и крепко держат в своих объятиях ищущего истину.

Обе створки городских ворот были распахнуты, а со стен стоило подъехать, затрубили величаво карнаи.

– По какому случаю шум, – спросил Омар выехавшего навстречу воина.

– Вас, встречают. Велено вас в покои проводить, а вам готовится предстать пред очами величайшего, да хранит его Аллах вечно.

Огромный зал, застеленный ослепительно яркими коврами, украшенный цветами и завешенный тканой мишурой, по периметру был заставлен столиками ломящимися яствами и чинно сидящей за ними знатью, которая вся поднялась, когда появился в дверях Омар.

– Дорогой, Хвала Аллаху, мудрейший Омар, проходи, проходи, – разведя широко руки, в шитом золотом халате и белой чалме, унизанной драгоценными камнями, к нему шел сам хакан Бухары Шамс-ал-Мульк. Круглое лицо его сияло улыбкой. Достигнув гостя, хакан обнял его и, взяв под руку, повел к возвышению, где стоял стол, за которым только что сидел сам. Усадив юношу, он хлопнул в ладоши и в зал впорхнуло несколько нежнейших созданий одетых в прозрачные шальвары с золочеными поясами и такие же золоченые лифы. Нежная музыка заполнила зал, и явившиеся гурии закружились в танце. Хакан сам налил вина и поднес чашу Омару.

– Ешь пей, наимудрейший, сегодняшний праздник в твою честь. Сделай милость: радуйся с нами, а мы, да продлит твой век Аллах, сделаем твою драгоценную жизнь наисчастливейшей в нашем городе.

Омар никогда до того не встречал царственных особ и прием оказанный ему лишил дара речи, но вино сделало свое дело: он расслабился и с восторгом воззрился на танцующих красавиц. Юные тела, принесшие с собой пьянящий запах благовоний ослепили юношу, не видавшего такой откровенной, подчеркнутой красоты обнаженного женского тела. Возникшее во всем теле тепло сладко разливалось горячей волной, перехватывало дыхание, не давало оторвать взгляда от представших взору богинь.