Тамара Злобина - Портрет дамы. Мистический детектив

Кузьмин взял её, как маленькую девочку, за руку, и провел в зал.

В зале находились эксперт-криминалист Кутник Валентина Андреевна – крупная высокая женщина, и мужчина в белом халате, Татьяне незнакомый. Они, своими разнокалиберными фигурами, почти полностью закрывали диван, на котором только вчера восседала хозяйка дома, потчуя её кофе.

Теперь Лина Евгеньевна лежала на нём. Лежала в какой-то неестественной, неудобной позе, как если бы упала, или была брошена на диван какой-то грубой силой.

Тело было расположено так, что тёмное, искажённое судорогой, лицо женщины, словно по иронии, оказалось как раз под прекрасным портретом, которым Таня любовалась вчера, удивляясь и восхищаясь, сочетанию красоты и вечности.

Контраст двух лиц: лица на стене и лица на диване был так разителен, что она с трудом сдержала вскрик.

Кузьмин, молча, смотрел на её реакцию, а она едва смогла выдавить фразу:

– Как же это?… Когда?

– Криминалист предполагает, что смерть наступила вчера, около девяти вечера.

Лицо наставника было суровым, взгляд тяжёл. Волнение выдавали только руки. Они словно не находили места: то хватались за форменную фуражку, то доставали платок из кармана, чтобы вытереть со лба воображаемый пот, то начинали теребить лацкан мундира. В таком возбуждении Татьяна видела шефа лишь однажды, когда год назад его жена Ниночка пострадала в результате ДТП и находилась в реанимации. С женой тогда всё обошлось, но теперь всё гораздо серьёзней: Лина мертва…

Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что её жизнь прервал тот самый белый, воздушный шарф, что на портрете оттенял нежность и неординарность лица молодой красавицы Лины. Сейчас же этот шарф являл собой орудие убийства, змееподобной лентой обвивающее шею хозяйки квартиры, уродливым узлом разрывая все связи с красотой и жизнью.

– Как же так, Лина? – не выдержал Игорь Сергеевич. – Как же это случилось, дорогая? Кто посмел поднять руку на такое безобидное, нежное существо? Что за ублюдок был здесь?

Рябинина взяла руку наставника в порыве сострадания, желая успокоить, поддержать друга, но мягкий жест сочувствия не произвел на него никакого впечатления, убеждая в том, что гибель Лины очень сильно подействовала на старшего товарища.

Сергеич неожиданно поинтересовался:

– Когда ты с ней виделась в последний раз?

– Вчера, – не раздумывая, ответила Татьяна.

– Во сколько? – вскинул брови он.

– После семи вечера.

– Тогда ты должна поговорить со следователем, ведущим это дело.

– Должна?

– Если у тебя есть хоть какие-то сведения, касающиеся Лины, ты должна рассказать следователю.

– И о своём расследовании? -уточнила Татьяна.

– Но сначала ты всё расскажешь мне. Пойдем в спальню – на кухне следователь опрашивает соседку.

Не успела Таня по достоинству оценить спальню, которая декорирована в стиле позднего ренессанса, как Игорь Сергеевич чуть ли не силой усадил её в мягкое кресло, а сам устроился на низком пуфике, приготавливаясь выслушать рассказ.

– Излагай с самого начала и поподробней, не пропуская ничего – пусть даже тебе это покажется совершенно неважным или бессмысленным.

Татьяна рассказала ему всё, начиная со встречи в кафе, своего внедрения в студенческую среду, слежки и фотографирования, и, заканчивая вчерашней встречей и разговора во время кофепития.

Чуть помолчав, Кузьмин начал рассуждать вслух:

– Твоё досье при досмотре было, к сожалению, обнаружено. Следователю не составит труда выйти на Таро, а значит всплывет и твоя фамилия… Не хотелось бы мне этого, Татьяна… Сама понимаешь, ведь это я посоветовал Лине обратиться к тебе… Всплывёт и моё имя, а это мне сейчас ни к чему: с начальством сейчас очень натянутые отношения… Да я, помнится, тебе рассказывал на днях о своих проблемах.

– Не волнуйся, Сергеич, твое имя не всплывет – уж я что-нибудь придумаю.

– Ладушки, – несколько успокоился Сергеич, разминая, привычным движением пальцев правой руки, лоб, что обычно говорит о лихорадочной работе его мысли.

– Но появление тебя, фотодокументов выведет в главные подозреваемые молодого человека, а это…

– Это будет ошибочной версией! – уверенно произнесла Таня.

– Почему?

– Потому что Андрей не способен на убийство.

– Ты точно уверена? – усмехнулся Кузьмин, прищуривая правый глаз. – Прежде чем отвечать – подумай хорошенько.

– Андрей, добрый, мягкий. Он не мог сделать этого.

– А что если обстоятельства заставили его? Ну, просто выхода иного не было?

– Какие обстоятельства?! – возмутилась Татьяна полушёпотом.

– Ты же знаешь, что парень жил за счёт Лины?… Знаешь?

– Знаю, – подтвердила та, не понимая, куда он клонит.

– А что если после этого разоблачения Лина решила отказать ему в помощи, порвать с ним?

– Ну и что? – удивилась девушка. – Убийством тут ничего не исправить. Ему не выгодно это убийство!

– Как сказать. – Сергеич блеснул глазами. – Как сказать… Видишь ли, Татьяна, пропали некоторые вещи Лины: пара дорогих серёг, ожерелье, кольцо с бриллиантом, подаренное супругом в день тридцатипятилетия, и ещё кое-что по мелочи: часы, браслеты, цепочки с кулонами… А это работает на мою версию.

– Нет-нет! Андрей никогда бы не сделал этого! Он не такой! Он не мог! – воскликнула Татьяна.

– Как ты можешь с уверенностью утверждать это? Ты его знаешь всего несколько дней, а утверждаешь, что он не способен. Каждый из нас способен на отчаянный поступок, когда припёрт жизнью к стенке!

– И все-таки я не согласна с тобой! Тут просто не тот случай.

– Возможно, – в раздумье произнёс Сергеич. – Но уверен, что именно эта версия станет в расследовании основной.

– И меня это пугает. – ответила Татьяна. – Зная наши доблестные правоохранительные органы, мне искренне жаль парня, потому что он не заслуживает такого испытания.

– Каждый из нас рано или поздно проходит свою долю испытаний. – нахмурился Кузьмин. – Сия чаша никого не минует…

Татьяна смотрела на бывшего шефа с явным желанием выразить протест, и тот слегка пожурил её, не одобряя горячности:

– Ты слишком эмоциональна, Татьяна, а в нашей работе это скорее недостаток, чем преимущество.

– Наверное, поэтому из меня и не получился настоящий прокурорский работник. – усмехнулась Татьяна.

Понимая, что спорить с бывшим шефом бесполезно, она замолчала, обдумывая, чем можно помочь Андрею, но не смогла найти ответа на мучающий её вопрос. А Кузьмин вдруг произнёс:

– Рассказать об этом парнишке всё-таки придётся: от этого никуда не деться… Естественно, не упоминая того, что я причастен к этому кое-каким боком.

– Естественно. – согласилась Таня полу саркастически.