Ирина Дробилко - Дорога длиною в сто лет. Рассказы

– Ты чего неласковый такой? Мог бы и стол накрыть. Гости у тебя все же. Или ты одичал тут?

– На каждого гостя доброты не хватит, – отвечает мужичок и даже не улыбнется. – Гость что? Пришел, свою жизнь принес, раскинул ее передо мной как скатерть самобранку. Через день-другой собрался и ушел, а ты с его радостями и печалями, болью и заботами остался. Только начнешь привыкать, а уж пора прощаться. Не хочу больше жить чужими судьбами, оттого дружелюбие мое иссохло.

– Понятно. Расставаться не любишь, привязываешься ко всему, как собственному, а ведь в этой жизни все Богом дается.

– Не очень старайся меня уму-разуму учить, как-нибудь сам разберусь, – говорит мужичок грозно. – Лучше подкрепись, а в душу мне не лезь.

– Ладно, – говорю, – не полезу. Зачем мне душа твоя. Свою бы спасти. Чайку со мной попьешь?

– Это можно.

– Скажи, а где ты в поле электричество берешь? И чем дом отапливаешь?

– Есть на Земле много интересного, отчего польза людям без вреда природе. Я использую солнечную энергию.

– А что это за странный овал на пеньке?

– Не странный он, а особой технологии, как и пенек.

– В чем же их особенность?

– Пенек работает по принципу сохранения природной энергии. Продукты, помещенные в него, сохраняются в естественном состоянии столько, сколько нужно. А эллиптический предмет и шар на столе – техника будущего, работает на человеческой энергии со сбережением. В присутствии одного человека можно приготовить до 5 раз в день на каждом приборе.

– Вот как? Да ты гений, как я погляжу. А «чистка» в причудливой комнате, что со мной происходила – тоже элемент особой технологии?

– Это комната для гостей. Но чудесным «боком» она поворачивается не для всех. Характер у нее имеется, а потому для каждого гостя у нее своя обстановка. Комната запрограммирована таким образом, что преображается в нужный интерьер в зависимости от состояния человеческой души и его желаний.

– В зависимости от желаний я еще могу понять, а вот как от душевного состояния комната видоизменяется – пока не разумею.

– Не всем позволено мои идеи из стен хижины выносить. Я их для особого случая берегу.

– Да, хитро ты задумал, хижина снаружи скромно выглядит, соломой крыта, да и внутри не всем рада одинакова.

– Хижина – всего лишь стиль, соломенная крыша – из натурального природного камня с имитацией «под солому»– источник света и тепла.

– Круто. А чего в жизни не применяешь свои способности? Чего от людей прячешься?

– Всему свое время. Не готово общество для таких технологий. Они слишком просты и не требуют больших затрат, в этом их недостаток. Пока люди еще ориентированы на другие ценности. И не прячусь я вовсе – двери мои всегда открыты, никто мимо не прошел.

– И многих к тебе заносит?

– Достаточно, чтобы не одичать, – сделал хозяин акцент на последнем слове, как бы убеждая меня в моей неправоте по поводу его одинокого образа жизни.

– Не страшно тебе? Люди то все разные.

– Чаще люди добрые приходят. Оттого я и сердит, что терять их приходится. Но они путники, а я отшельник, стало быть, нам не по пути.

– А по что ходит народ, чего ищет?

– По-разному. Кто в поиске счастья, кто себя, кто любви, кто истины. Вот и ты ищешь что-нибудь, иначе бы не попала ко мне.

– Верно. В поиске я. Ищу то, чего хочу.

– В суе человек много лишнего, ненужного делает. Для чего на Землю пришел – забывает. Вот и ответ на вопрос твой, почему от людей прячусь. Только не от людей вовсе, а от жизни суетной.

– А давай я у тебя поживу. Все равно не знаю, чего хочу. И куда идти – не знаю. В душу не полезу, обещаю, лишь возьму на себя хлопоты по дому. Вместе путников встречать будем, вместе провожать.

– Поживи, – быстро согласился мужичок, – коли спешить некуда.

– Спасибо. А позволь спросить: «Откуда знания свои черпаешь? Живешь вдалеке от мира, а творишь неведанное?»

– Я наук много знаю. Не всегда жил вдалеке от людей. Из Мира ушел, чтобы не тратить время на порывы страсти. Есть у меня мечта. Вот и подался в отшельники идею разработать.

– Получается?

– Типа того.

– Здорово. А как звать тебя?

– Данилой.

– Надо же! С Данилой-Мастером познакомилась! – как было не подивиться. Много, видать, дивного меня на пути ожидает.

Новый жизненный опыт окрылил меня. Данила мужиком оказался справным, и руки на месте, и голова, но сухости в нем оказалось больше, чем я могла себе представить. Меня не замечал, похвалы не отпускал, взглядов косых в мою сторону не посылал, не на что не намекал.

И только когда дом посещал очередной путник – Данила менялся. Гостей он встречал ласково, все больше слушал их, а после ухода забывал про них снова. И стал Данила понимать, что личная жизнь путников его больше не трогает, она стала вместе с ними уходить. Вот тут и вспыхнул огонек в его глазах. Понял он, что чужой жизнью больше не живет, своя есть. Однажды в такой теплой беседе я говорю:

– А что Данила, детей ты не хочешь иметь?

Данила с ответом недолго думал, уложился в одно слово:

– Нет.

– Отчего же? – спрашиваю, – или не любишь их?

– Дети уходят. Людей чужих едва отпускать начал, да и то благодаря тебе, а с детьми родными – не по силам расстаться мне будет.

– Да что же ты такой собственник, ко всему привязываешься, и никак не хочешь промысла Божьего видеть. Детям мать с отцом всего лишь на Землю рождение дают, да присмотрят, пока на ноги встанут, а потом о пути их только Господь Бог ведает. А подле родителей сидеть, когда нет на то воли – не по-доброму это.

– Вот потому и не будет детей. Не переживу.

– Вроде умен ты, Данила, но в таком простом деле глупость твоя через край льется. Если так дело обстоит, то и мне от тебя пора уходить. Засохну я с тобой. Ты сам как баобаб, сбросил раз свою листву, и больше не собираешься распускаться. От тебя уже древесинной пахнет.

– Уж лучше мужику пахнуть древесиной, чем распуститься. В чем достоинство распущенных мужчин?

– Тут ты прав. Цены нет твоим премудростям. Я хотела сказать, ты расцвести не пробовал?

– Расцветать должны женщины.

– Да как же с тобой расцвести, если ты скупой. Ни комплимента, ни улыбки, ни слова доброго.

– Так и злого не отпускаю.

– Нет, Данила, так не пойдет. Свой женский долг, сам видишь, исправно несу: забочусь, ухаживаю, на душу твою не посягаю. Да видать не тебе должна. Что злого не делаешь – не есть заслуга. Таковым быть человеку обязано. За то, что приютил меня – спасибо. Но счастья ни в твоем обществе, ни при твоем образе жизни я не обрела. Пойду дальше. Прощай!

На сборы я легкая, как подметило счастье. Коли решила, не передумаю. Собралась и ушла поутру, а Данила даже не вышел попрощаться.