Диана Никсон - Разрушенная любовь

© Диана Никсон, 2018

ISBN 978-5-4493-5679-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Diana Nixon

LOVE UNDONE

Перевод с английского Е. Сержантовой

Редакторы Е. Максимович, М. Максимова

Компьютерный дизайн переплета А. Блэк

Приемная отделения скорой помощи была переполнена. После взрыва, произошедшего в одном из местных кафе, в больницу Ленокс Хилл было доставлено около пяти дюжин человек. Телефоны звонили не переставая; повсюду были репортеры, жаждущие сделать снимки и получить ответы на вопросы об инциденте. Казалось, будто все жители города были здесь – в надежде узнать хоть что-то о трагедии, случившейся час назад.

– Что тут у нас? – спросил доктор Робинсон, подбежав к одной из каталок.

– Девушка европейской внешности, двадцать три года, – ответила одна из медсестер, держа капельницу. – Травма головы, внутреннее кровотечение, множественные травмы плеча и спины; как минимум два ребра сломаны; без сознания около получаса.

– Везите её в операционную! Сейчас же! – скомандовал доктор. – Убедитесь, что давление в норме.

Сегодня был один из тех дней, когда казалось, будто мир вокруг сошел с ума. Но для паники места не было: на карту были поставлены жизни многих людей.

Доктор Робинсон осмотрел раненую девушку на каталке. Он работал уже вторую смену подряд, но времени подумать об отдыхе у него не было. Он знал, что предстоящая операция будет не из легких, но надеялся, что молодость девушки поможет ей пережить следующие несколько часов. Это было важно, учитывая тяжесть ее травм.

Даже имея за спиной двадцать лет опыта работы, он до сих пор нервничал перед каждой операцией. Не то что бы он сомневался в своей квалификации – скорее современные технологии порой отказывались сотрудничать с природой и судьбой. Он видел смерть каждый день, но больше всего ненавидел смотреть, как умирают молодые. Ведь у них была целая вечность на то, чтобы жить.

Он сделал глубокий вдох, перекрестился и вошел в операционную.

– Готовы? – спросил он у медсестер.

Они молча кивнули.

– Хорошо.

Доктор Робинсон кивнул анестезиологу, вводившему дозу севофлурана, способного продержать молодую женщину под наркозом во время операции. Затем он надел перчатки и взглянул на девушку, лежавшую на операционном столе.

– Все будет хорошо, куколка. Ты ведь хочешь жить, верно?

Болел каждый миллиметр моего тела. Легкие отказывались дышать, голова кружилась словно вышедшая из-под контроля карусель, и даже с закрытыми глазами я чувствовала, насколько болезненно ярким был свет в комнате.

Кто-то разговаривал шепотом, но я не могла понять о чем. Я попыталась открыть глаза и тут же застонала от неприятного ощущения, вызванного этим незначительным движением.

– Она просыпается, – произнес мужской голос. – Кейси, ты слышишь меня?

После того, как мои глаза приспособились к свету лампы, висевшей над моей головой, я увидела мужское лицо, склонившееся надо мной. Мужчина выглядел на пятьдесят с небольшим, его загорелое лицо было привлекательным, даже не смотря на глубокие морщины. Он был одет в белый халат, с бейджиком, который моё нечеткое зрение отказывалось читать. Он казался обеспокоенным.

Это доктор?

– Что случилось? – тихо спросила я.

Мне невероятно сильно хотелось пить, а также узнать, что же со мной случилось. Но я не могла заставить себя произнести ни слова.

– В Валео произошел взрыв, – ответил он. – Ты не помнишь?

Я нахмурилась, пытаясь заставить своей мозг работать, но чем усерднее я старалась, тем меньше мне это удавалось. Какого черта? В моей голове не было ничего, кроме бесконечной пустоты. Доктор взглянул на меня, нахмурив брови.

– Что последнее ты помнишь из прошлой ночи? – спросил он, взяв мою руку в свою. Потом он посмотрел на часы и проверил мой пульс.

Я снова попыталась сконцентрироваться на своих воспоминаниях – ничего.

– Я ничего не помню, – сказала я, занервничав. Мое сердце замерло. – Что такое Валео ?

Доктор нахмурился еще сильнее. Он взглянул на кого-то, кого я не могла видеть в тот момент.

– Похоже, я был прав, – сказал он.

– Как вы думаете, сколько это может продлиться?

Я посмотрела на источник голоса и увидела, что к моей кровати приблизился еще один мужчина. Он наклонился и улыбнулся мне. Его практически черные волосы были растрепаны, как будто он только что вылез из чьей-то постели. Он провел по ним пальцами, и я почти забыла, как дышать: настолько сексуальным было это движение.

– От нескольких недель до нескольких месяцев, – ответил доктор, вернув меня к реальности, которая, судя по моей полуобморочной реакции на парня, оставляла желать лучшего.

Это не есть хорошо , подумала я.

Лицо незнакомца побледнело.

– Месяцев? – повторил он, задумчиво глядя на меня. Темно-синие глаза казались мне знакомыми, но я не могла вспомнить, как его зовут. Его взгляд медленно переместился на то, что, могу поспорить, было ужасным зрелищем моего перебинтованного тела. Но все же это заставило меня испытать ощущения, о существовании которых я даже не догадывалась. Мои глаза опустились ниже и остановились на расстегнутой черной рубашке мужчины, демонстрировавшей несколько кровоточащих ссадин, которые, к моему удивлению, не портили вид его идеальной груди.

Боже правый…

Я не могла поверить, что могу так думать, учитывая мои травмы, и то, что у меня все еще кружилась голова.

Я выдохнула, только сейчас осознав, что задержала дыхание, и почувствовала, как сильно сердце колотится в груди.

– Я знаю тебя? – спросила я парня, надеясь, что он не заметил моего благоговейного взгляда.

Мужчины переглянулись.

– Я Дэниел Фаррелл, твой давний друг, – ответил он. – А это доктор Робинсон. Он твой хирург.

Я мысленно ухмыльнулась. Кто бы мог подумать, что у меня есть столь соблазнительный друг с внешностью плохого парня?

Неплохо. Совсем неплохо.

Меня пронзила боль. Хотя я ничего не помнила, все же была уверена, что никогда прежде не испытывала боли, подобно этой.

– Можно мне стакан воды, пожалуйста?

– Вот, – сказал Дэниел, поднеся стакан воды к моим губам.

Я сделала несколько глотков самой вкусной воды из всех, что когда-либо пробовала, и снова откинулась на подушку.

– Спасибо.

Непреднамеренно мои глаза проследили за Дэниелом, которого я вдруг не захотела выпускать из поля зрения. Мгновение я упивалась им: высокий, широкоплечий, с лицом и торсом, за которые можно было умереть, и голосом, способным заставить любую девушку забыть свое собственное имя.