Дмитрий Ванходло - Степень сжатия

Мда. Вот потому он и оказался в МИИТе, надеясь стать хотя бы инженером – изыскателем, чтобы работать, например, в полевых условиях, например, в тайге. Но пять лет учебы, через которые лежала дорога к этой туманной цели, кажется, были выше его сил. Он не просто не любил абсолютно все преподаваемые в институте науки, он не переносил их! Каждое утро он шел на учебу, как в бой и уже очень сомневался, а так ли надо вообще туда ходить? Вот и ходил все реже и реже.

Что же с ним будет? Он старался не задаваться этим бессмысленным вопросом. Точнее, он придумал на него ответ и убедил себя, в том, что этот ответ единственно верный: А, ничего с ним не будет! Потому, что ни с кем ничего не будет! Потому, что еще совсем немного и ядерные бомбы разнесут вдребезги этот доблестный мир и развеют на атомы Хамона и всех остальных. И вот тогда, станет совершенно неважно, кто, о чем мечтал, и что делал! Так для чего, спрашивается, дергаться, и совершать бессмысленные телодвижения?!

В старших классах ему просто хотелось, чтобы все от него отстали! Его утомила школа, тем, что туда необходимо было ходить. Отец, тем, что заставлял в десятом классе заниматься помимо школы подготовкой к поступлению в институт. Бабушка, тем сообщала отцу, абсолютно обо всех его проступках. Его бывшая девушка, тем, что возражала против пьянок и прогулов! «Они все» его просто достали!

И вот, когда он поступил в институт и проучился (промучился) там первый год, его желание неожиданно исполнилось. «Они все», в одночасье, совершенно, как ему хотелось, оставили его в покое. Больше никто ничего не требовал от Хамона. Никто не заставлял, не принуждал, не ругал, и не понукал! Он мог, казалось, делать все, что хотел. Он должен был бы обрадоваться!

Почему же вместо радости пришла эта серая, безысходная тоска? Откуда это щемящее ощущение неизбывного одиночества, даже среди друзей, даже среди веселья?

Он очнулся от своих невеселых мыслей, услышав фразу:

– Демон! Сущий демон! Великая, вселенская грусть легла на его чело!

Конечно, это сказал Кола Бельды. Кто ж еще?! Кола Бельды, по-прежнему, шел рядом и смотрел в лицо друга внимательно и как всегда иронично. Казалось, он видел Хамона насквозь, но не сочувствовал, потому, что не одобрял того, что видел.

Они поднимались по ступеням к стилизованному под античный портик входу в музей.

– Ты, когда побывал здесь первый раз? – серьезно спросил Хамон, проигнорировав подколку.

– Даже не вспомню. – Кола Бельды почесал затылок – А ты?

– Я помню. Когда отец привел меня сюда на выставку Сокровищ Тутанхамона. В первом классе, кажется.

– Ну, и?

– Ничего. Через это я стал Хамоном.

– Правда? Слушай, а ведь точно! А я и забыл совсем, что ты у нас ХамОн! Привыкли, ХАмон и ХАмон! – Кола Бельды заулыбался мечтательно, видимо, вспомнив что-то из детства.

Они разделись в гардеробе, получили белые пластиковые номерки, и не проверив у кого номер интереснее, что непременно проделали бы несколько лет назад, направились в Египетский зал.

Там совершенно не было посетителей. Там было тихо. Приглушенный свет, делал выполненный в коричневых тонах интерьер таинственным. Как всегда, как было у них заведено, они двинулись вдоль экспонатов на некотором расстоянии друг от друга. Они никогда не разговаривали непосредственно в процессе осмотра. Впечатлениями делились после.

Очень скоро Хамон добрел до черной статуи бога Анубиса. В этот раз, он, Хамон, никак не мог полностью раствориться в атмосфере музея. Никак не мог он отрешиться от своих обыденных мыслей и поймать ту счастливую волну, которая всегда сама находила его, стоило лишь оказаться рядом с предметами, вышедшими из глубины веков.

Хамон остановился напротив этой небольшой статуэтки, изображавшей не то собаку с острой мордой и неправдоподобно огромными, острыми же ушами, не то шакала, почему-то черного. Остановился, поправил волосы, наморщил лоб, пытаясь осмыслить, что же мешает ему сегодня в полной мере проникнуться, когда Анубис, чуть повернув голову, хитро подмигнул оторопевшему Хамону.

Впрочем, это конечно только показалось. Все мы отлично знаем – чудес не бывает, статуи никому не подмигивают. Хамон помотал головой, подумал, что пить надо меньше, и двинулся дальше.

Звонок по внутреннему телефону оторвал Сашу от трудов по проверке правильности оплаты выданных в прошлом месяце заказов. Старший приемщик лаконично объяснил, что клиент буянит и требует начальство. Саша вышел. Собственно, дело было обычное и не стоило выеденного яйца, но заказчик, бодрый и темпераментный дедушка, поднял такой шум, что Саша, скорее, предложил ему пройти в кабинет, дабы удалить весь этот крик и гам с приемки, от слуха остальных посетителей по далее.

Войдя с дедушкой в кабинет, Саша, первым делом, предложил ему присесть, указав на свободный стул. Дедушка неохотно, демонстрируя всякое неудовольствие происходящим, все-таки сел.

– Хотите чаю? Кофе? – стараясь быть любезным и «хорошим», поинтересовался Саша.

– Молодой человек! – сразу же взбеленился дед, будто ему бог-весть, что предложили – Я не чаи сюда приехал с вами распивать! Я…

– Хорошо! Хорошо! – поспешно перебил его Саша – Не хотите, не надо! Рассказывайте, тогда в чем дело.

– Ну, как в чем?! Я уже все рассказал вашим сотрудникам!

– Ну, сотрудникам рассказали, а теперь, пожалуйста, еще раз расскажите мне, если вас не затруднит.

– А вы кто по должности, можно узнать?

– Конечно, можно. Я исполнительный директор этого филиала. Зовут меня Александр.

– А отчество? – уточнил дед.

– Дмитриевич.

– Ну, вот, Александр Дмитриевич, ваши «специалисты» испортили мне мотор! Что делать будем? А?

– Давайте по порядку. И не волнуйтесь, пожалуйста! Что именно мы вам делали?

– Все! Вы мне блок растачивали! Поршни были ваши! Кольца ваши! Все ваше!

– Можно посмотреть ваш заказ-наряд? – совершенно автоматически выдерживая ровную, вежливую интонацию, осведомился Саша. Ему было даже немного скучно. Сколько он переговорил таких разговоров! Он, даже еще не зная точно сути дела, уже сейчас, еще не видя заказ-наряда, мог предположить в чем у дедушки беда, и скорее всего не ошибся бы. А беда у 90% вот таких «мотористов» была одна – полное неумение.

Дедушка вытащил желтый бланк с приколотым чеком и с некоторой опаской протянул его Саше, будто тот сейчас схватит бумагу и съест! Саша прочитал. Так, блок цилинров ВАЗ 2103, расточка, хонигование, диаметр цилиндра 76.4, поршни 76.4, кольца поршневые 76.4.

– Ну, здесь все понятно. И что у вас произошло?

– А вот что! – и дедушка выложил на стол сломанное поршневое кольцо, таким движением, каким карточный игрок выкладывает козырного туза. Выложил и с торжествующим видом воззрился на Сашу.