Святослав Савенков - Вселенная Надзора. Исправительные работы

Следователь попытался приподняться на руке, но та так задрожала, что он оставил попытку. В первую секунду после находки в Винксе проснулась дикая обжигающая надежда. Бессмысленная. Разумеется, ночной охранник не мог уберечь его от преследователей, даже если бы у него были оружие и желание. От его преследователей – если Винкс не ошибался на их счет – в этом городе не могло уберечь ничто. Его единственной надеждой было остаться неопознанным, сбежать до того, как его найдут. Нужно было прийти в себя и покинуть территорию библиотеки, затеряться в переулках и узких улочках Блока до того, как в коридоре послышатся шаги.

В коридоре послышались шаги, ночную тьму разогнал луч ручного фонарика. Кто-то что-то крикнул, резко, грубо. А потом до Винкса донеслись звуки стрельбы. Стреляли с пистолета, причем не одного. После пары выстрелов, вновь послышались громкие, нечеловечески вибрирующие от эха окрики, возгласы. Снова выстрел. А потом еще и еще.

Поборов страх и собравшись с силами, Эдвард подполз к двери и коротко выглянул в коридор. В нескольких метрах спиной к нему сидела на коленях крепко сложенная женщина в форменной одежде с коротко подстриженными волосами. В руках она сжимала табельный пистолет, из которого периодически поливала свинцом пространство перед собой.

Винкс этого не знал, да и не мог знать, но сорокатрехлетняя Милла Кравович и была охранником, работающим на этом объекте. Преследователям Винкса совершенно не повезло, потому как чуть ли ни любой иной сторож в сложившейся ситуации доставил бы гораздо меньше проблем. Госпожа же Кравович обладала совершенно отвратительным характером и не в пример лучше многих своих нынешних коллег умела обращаться с оружием. Над первым поработал ее отец, отставной довоенный генерал армии, считавший, что все беды исходят от баб, а бабы охотнее всего укрощаются ремнем. Последнее же стало заслугой службы в женской колонии, а также в оперативном полку Надзора. Желание сперва говорить, а потом уже – если приспичит – думать в какой-то момент привело к нарушению субординации и увольнению из органов, отчего бывший офицер Надзора Милла и устроилась работать в частное охранное предприятие.

Теперь барышня, совершавшая ночной обход объекта и услышавшая шум и стрельбу, не особо разбираясь в ситуации, сидела и палила по преследователям Винкса, не задаваясь вопросами и не мучаясь рассуждениями. Время от времени ей отвечали неприцельным огнем из-за угла. В очередной вспышке выстрела, Винкс узнал в стреляющем парня, преследованию которого он посвятил большую часть ночи и благодаря которому до утра рисковал не дожить.

Быстро осмотревшись, Эдвард наткнулся взглядом на вторую дверь из караулки. Поборов слабость, он все же поднялся на ноги, морщась от боли и вновь ощущая колотящее молотом по ребрам сердце. Прохромал к двери, молясь, чтобы та была открытой. Дверь действительно поддалась, отворилась и открыла взгляду служебный коридор с несколькими дверьми. Подгоняемый все еще доносящимися из-за спины выстрелами, Винкс начал заглядывать во все подряд комнаты, пока не обнаружил пожарный выход.

Осторожно выглянув на улицу и не обнаружив ничего подозрительного, Винкс неуклюже выбрался наружу, прикрыв за собой дверь. На лейтенанта хлынул поток холодного ветра, раздражающий ободранные ладони и рассеченную обо что-то бровь.

Проковыляв через двор и попетляв еще некоторое время по мусорным джунглям, следователь вышел к ограде. Пройдясь немного вдоль нее, держась в темноте за решетку, Эдвард нашел, что искал. В одном месте погнутые прутья решетки образовывали проход достаточный, чтобы через него мог пролезть средних размеров человек. Впрочем, Винкс как раз-таки был человеком гораздо более, чем средних размеров, поэтому пришлось сложиться в три погибели, тщательно оберегая ревущий палец и ноющую коленку, чтобы протиснуться наружу.

Выбравшись с территории библиотеки, Винкс как можно быстрее пересек улицу и растворился в городских переулках.

Утренний город кутался в густой влажный туман, скрывающий от глаз невысокие дома и чистые от бедности улочки. Время от времени из матовой мути выкатывались автомобили, все чаще можно было встретить скучных невыспавшихся людей, спешащих на работу. Чистый воздух бодрил, подчеркивал свежесть раннего часа, поднимал настроение. Винкс любил ночной и утренний город, когда казалось, что улицы безраздельно принадлежат ему одному. Впрочем, сейчас ему было вовсе не до романтического настроения, а о бодрости после бессонной, полной приключениями ночи и речи идти не могло.

Стиснув в кармане небольшой бумажный пакетик, Эдвард, хромая, пересек улицу, влился в грязные переулки, утопающие в мутных лужах, некоторое время петлял по ним. Лейтенант постоянно оглядывался, пару раз заходил в подъезды знакомых домов и выжидал, но никто его не преследовал. Это обманчиво успокаивало, убаюкивающе подбрасывало мысль о том, что его ночные маневры по городу оставили преследователей у разбитого корыта, что они потеряли след. Но он знал, что это вряд ли соответствует истине. А даже если и так, то сила, стоявшая за приоткрытой им тайной, имела достаточно ресурсов, чтобы найти излишне самоуверенного беглеца.

Переждав, пока патрульная машина Надзора медленно прокатится по улице, Винкс неуклюже перебежал грязную полоску покрытого сеточкой трещин асфальта и скрылся в подъезде. Ричард Ортега жил на седьмом этаже, удобно было бы добраться до его квартиры на лифте, но Эдвард не хотел рисковать. Превозмогая боль, лейтенант принялся медленно ковылять по лестнице, стараясь не поднимать шума.

Знакомый хирург, к которому завалился ночью измученный и грязный Винкс, не подвел. Как выяснилось, пуля преследователя прошла Эдварду через палец. Спасти его, как ни крути, не вышло бы, поэтому Винксу повезло, что нашелся не привыкший задавать вопросы врач, который смог грамотно ампутировать палец, не оставив острых краев в кости, обработавший нерв, костный опил и проведший прочие необходимые процедуры.

Конечно, следователь должен был обратиться в больницу, но у него не было такой возможности. Анестезия некоторое время помогала, но ее действие уже подходило к концу, тупая боль и дискомфорт возвращались, и, казалось, поднабрались сил.

«Надо решить, – думал Винкс, – как теперь поступить». Разумеется, о дальнейшей работе на заводе и речи идти не могло. Докладывать же о выясненном Маркову было нелепо – это лишь открыло бы новым друзьям его личность. Надеяться на их благородство Винкс и не думал. Нет сомнений, что его пустят в расход, как только выяснят, что он успел узнать и кому уже рассказал.

Последние несколько пролетов Эдвард поднимался с повышенной аккуратностью, но у дверей Ортеги его никто не поджидал. Быстро протиснув в небольшую щель почтового ящика бумажный сверток, лейтенант поспешил вниз.