Ева Гончар - Соблазн осенних акварелей. Психологический детектив

Майя достала пакет, разложила на журнальном столике кисти и краски и немножко полюбовалась своими сокровищами. Потом раскрыла папку с бумагой, намереваясь взять чистый лист – и увидела лежащую сверху незаконченную акварель. Досадливо поморщилась – рисунок оказался тут случайно; последнее, что она собиралась делать – портить себе отпуск попытками довести до ума неудачные заброшенные работы. Раздумывая, куда девать находку – убрать назад в чемодан или просто выкинуть, – Майя пробежала по ней оценивающим взглядом.

Задумка была неоригинальная, но симпатичная: дождливая осенняя аллея, чёрные от сырости стволы деревьев, багряные и охристые кроны, облака голубиного цвета и их отражения в лужах, а в дальнем конце аллеи – силуэты мужчины и женщины, идущих под одним зонтом. Реализация же, как обычно, подкачала: вместо деревьев была аляповатая мазня, стволы расплылись, небо вышло унылым, как белёный потолок, лужи Майя изобразить не успела. И только парочка получилась как надо – в лаконичных мазках раскрывалась целая история. Немолодой, но статный мужчина ступал с достоинством, подставив руку своей спутнице, а та, совсем ещё молоденькая, длинноногая, худенькая и коротко стриженная, льнула к нему, как воплощение первой любви. Над парочкой Майя корпела в мастерской у Краузе, под личным его руководством. Она давно привыкла, что он не только умеет угадывать её замыслы, но зачастую понимает их лучше неё самой. Однако в тот день наставник превзошёл себя. Майя не рассказывала ему про Вадима и Фиби – она вообще никому про них не рассказывала. Откуда же он тогда узнал, как именно должны выглядеть мужчина и женщина на её картине?..

Искушение отправить акварель в мусорную корзину было велико – но столь же велико было и непонятное желание её сохранить. Деликатный стук в дверь избавил Майю от необходимости немедленно принять решение.

– Войдите! – крикнула она, и на пороге возник Артём, выглядевший слегка виноватым.

– Майя Михайловна, простите! – он внедрился в комнату и прикрыл за собой дверную створку. – Только сейчас сообразил, что не предупредил вас, в котором часу мы отвозим гостей на пляж. Павлик уже уехал. Я сам могу, если хотите…

Майя с улыбкой поднялась ему навстречу.

– Сейчас? Нет, не хочу. Отвезёте вечером, как вчера. Если, конечно, у вас найдётся время.

– Как вам будет угодно, – Артём улыбнулся в ответ.

– Но раз вы сейчас не слишком заняты… – начала она; план действий у неё уже сложился.

– Не слишком! – с готовностью подхватил он.

– Тогда, пожалуйста, дайте мне возможность взглянуть на ваших соседей. Как называется их заведение? «Приют в поднебесье»?

– Угу.

– Я бы хотела с ними познакомиться. Это можно устроить?

– Без проблем, – закивал администратор. – Я позвоню Алле – она там главная. Скажу, что собираюсь показать вам её цветы. Цветник у них, и правда, обалденный.

«Алла, – повторила про себя Майя. – Отлично!» Появление на горизонте ещё одной женщины её обрадовало – дурнушка Мадина на роль Артёмовой тайной любви решительно не годилась. Хотя кто знает, какова она в близком общении? А эта Алла, в действительности, может быть пятидесятилетней матроной, вроде самой Майи. Но познакомиться, в любом случае, стоило, и чем скорее, тем лучше.

– Когда пойдём?

Артём промолчал – уставился, хмурясь, куда-то ей за плечо. Майя обернулась и поняла, что он разглядывает осеннюю акварель. Ей стало неприятно. Свои работы она стеснялась демонстрировать даже членам семьи, чего уж говорить о посторонних?

– Это ваш рисунок, Майя Михайловна?

– Мой. Но он не стоит того, чтобы на него смотреть, – вздохнула она и спрятала акварель в папку.

– А по-моему, очень красиво! – на губах у Артёма опять заиграла улыбка, складка между бровей разгладилась.

– Когда-нибудь будет красиво. Но пока я только учусь. Решила вот заняться на старости лет.

– Скажете тоже – на старости! – возмутился он.

– Как выяснилось, наличие хобби здорово украшает жизнь, – Майя решила не углубляться в обсуждение собственного возраста. – Ужасно жалею, что не начала раньше. Вернее, начинала давным-давно, но тогда же и забросила.

– А у меня нет хобби, – развёл руками молодой человек. – Всё как-то… не до того. Сначала учёба – спецшкола английская, университет, год в Европе… потом работа. В детстве ходил в музыкалку, играл на кларнете. Родители настояли – типа, для лёгких полезно, и вообще. Я как доучился, так этот чёртов кларнет запихал на шкаф – и больше никогда не доставал.

– Непременно придумайте себе дело для души! – шутливо-назидательным тоном произнесла Майя. – Придумайте теперь, не откладывая, а не тогда, когда уйдёте на пенсию. Неужели вам совсем ничего не хочется, кроме собственной гостиницы?

– Хочется. Постараюсь придумать, – с неожиданным смущением пробормотал он.

Озадаченная острой реакцией, Майя поспешно сменила тему:

– Вы не ответили, Артём. Когда мы пойдём в «Приют в поднебесье»?

– Не пойдём, а поедем, – встрепенулся управляющий. – Это довольно далеко. И знаете, что, Майя Михайловна… У меня есть идея! Предлагаю поехать не на машине, а верхом.

Настал её черёд смутиться – и переспросить изумлённо:

– Верхо-ом?.. Что вы такое придумали?! Я не умею верхом.

Прокатиться на лошади Майе довелось один раз в жизни, и так давно, словно этого не было вовсе.

– Невелика печаль! – засмеялся Артём. – Мы с Нури в два счёта вас научим. И лошадку дадим самую смирную – сама довезёт, куда надо.

– О Боже! – она провела ладонями по лицу. – Мне уже заранее страшно. Отказаться я, видимо, не могу?

Он удивился:

– Почему не можете? Ваши желания для меня закон. И нежелания тоже. Я просто подумал, что конная прогулка в горах доставит вам удовольствие.

Майя и сама не знала толком, почему согласилась. Может, не захотела выглядеть трусихой – не столько в глазах управляющего «Сердца гор», сколько в своих собственных. А может, и в самом деле, увлеклась идеей маленького приключения. Так или иначе, но десять минут спустя, подобрав волосы и переодевшись в подходящие случаю бежевые капри и лёгкую белую блузку в золотисто-розовый цветочек, она явилась на задний двор. Артём дожидался там, вместе с Нури и Муратом. Первым делом Майя собиралась попросить Нури показать ей четвероногих подопечных. Однако при виде двух лошадей, к тому времени уже выведенных из конюшни и осёдланных, так сильно растерялась, что о своём намерении позабыла – и беспокоилась теперь лишь о том, как бы растерянность не стала совсем уж явной.

– Её зовут Аира, – с удовольствием произнёс Нури, подводя Майю к предназначенной ей лошади, серой в белых пятнышках.

Такие пятнышки, вспомнила Майя, называются «яблоками».