Ева Гончар - Соблазн осенних акварелей. Психологический детектив

– О том, не съездить ли мне на следующей неделе в «Сердце гор».

– В «Сердце гор»? – переспросил он. – Это где мы с тобой…

– Да. Это где мы были зимой.

Он, наконец, обернулся к ней и улыбнулся:

– Ты на море хочешь?

– Хочу. Но дело не в этом! Я сегодня встречалась с Артёмом, их администратором.

– Да-да, я помню. Он что, в Москве?

– Угу. Приехал по делам и нашёл меня – для того, чтобы попросить о помощи.

Тогда, зимой, Вадим с Артёмом прекрасно поладили, вспомнила Майя. «Тогда, зимой, мне ещё казалось, что в моей семье всё в порядке!» – подумала она с тоской. Перепуганный муж примчался в «Сердце гор» вслед за спасателями и хотел немедленно забрать её домой, но Майя убедила его остаться до конца каникул, о чём они оба ни на миг не пожалели. Это были волшебные дни – дни, до краёв наполненные настоящим, а не фальшивым теплом. Она решила тогда, что ненастье прошло стороной – или даже вовсе ей померещилось. Какой же наивной она тогда была!

– И что за помощь ему нужна? – уточнил Вадим.

Майя нахмурилась, подбирая слова:

– У Артёма проблемы… с персоналом. Похоже, кто-то начал вредить его гостинице в пользу конкурентов. Он хочет узнать, кто именно…

– И хочет, чтобы ты разобралась?

– Да.

– Полагаешь, это снова тот егерь?.. Как его?..

– Нури. Понятия не имею. Может быть, он, а может, и нет.

Зимой – муж был тому свидетелем – она сделала всё, что от неё зависело, чтобы помирить Нури с управляющим, научить их работать сообща. Потратила кучу слов, убеждая Артёма держаться со старым горцем как с равным, слушаться его советов, отдать часть хозяйства в его безраздельное ведение. Проводила душеспасительные беседы с Нури, рассказывая ему, какой хороший парень Артём, как важно для него добиться успеха в «Сердце гор» и как душевно заживёт сам Нури, когда конюшня и псарня примут первых обитателей. Возвращаясь в Москву, Майя чувствовала, что лёд между этими двоими начал подтаивать – но кто знает, что они успели начудить за девять месяцев, прошедших с её отъезда?

– Признайся честно, Маюш, ты действительно рвёшься помочь Артёму? – спросил Вадим с усмешкой. – Или тебе понравилось играть в детектива? А может, ты просто хочешь развеяться?

Майя неопределённо повела плечом:

– Сама не знаю. Я вообще пока не уверена, что хочу поехать. Но он попросил, и… Слушай, а не составишь мне компанию?

Он вскинул брови:

– Компанию? Извини, пожалуйста, не получится. В понедельник я должен быть в Питере, на конгрессе. Кажется, я тебе говорил…

Не говорил, но спорить она не стала.

Вдруг мысленно взмолилась: «Предложи! Предложи мне поехать в Питер вместе! Скажи: какая тебе разница, куда, если ты просто хочешь развеяться? Мы поедем, и всё у нас станет, как раньше!..»

Ничего подобного Вадим, разумеется, не предложил.

– Я думаю, небольшое путешествие тебе, в любом случае, не повредит, – резюмировал он и снова устремил взгляд на экран. – Поступай, как считаешь нужным, Маюш, но на твоём месте я бы согласился. Подышишь горным воздухом, окунёшься в море, заодно сделаешь человеку доброе дело.

Майя кивнула, опять отделалась неопределённым «посмотрю», попросила мужа не засиживаться допоздна, поцеловала его в седую колючую щеку и ушла в спальню. Примостилась на край кровати, вытащила из сумки телефон и некоторое время крутила в руках, испытывая мутное недовольство самой собой за то, что тайком подсматривает за чужою жизнью вместо того, чтобы привести в порядок собственную. Потом запустила браузер и открыла давно знакомую страничку социальной сети.

С фотографии на Майю смотрела приятная молодая женщина с мальчишеской стрижкой и грустными серыми глазами. Фиби Тайлер, тридцать два года, бывшая сотрудница корпорации «Google», ныне работающая в вычислительном центре НАСА, незамужняя и бездетная. Верхняя запись в её блоге, украшенная неплохим акварельным изображением питерских разведённых мостов, гласила:

«On Sunday I’m flying to cold and scary Russia. Hope I will make it back home alive! :)»

«В воскресенье лечу в холодную и страшную Россию. Надеюсь вернуться живой!» – перевела Майя.

К утру дождь прекратился, но небо по-прежнему закрывали тучи, такие низкие, что казалось, они цепляются за дома и деревья и оставляют на них белёсые клочья. Начало октября, обычно баловавшее горожан теплом и солнечным светом, в этом году выглядело концом ноября. Листва совсем пожелтела, промозглый ветер безжалостно обдирал её с веток, и было легко поверить, что со дня на день ляжет снег. А в Абхазии ведь, и правда, всё ещё лето, подумала Майя, спускаясь с крыльца подъезда и аккуратно обходя ночные лужи; новые замшевые сапоги сегодня были предусмотрительно оставлены дома. Ей снова захотелось уехать – туда, к буйной субтропической зелени, вкусному воздуху, живописным горам и притягательному морю. Она понимала: там ей будет проще пережить следующую неделю – неделю, которую Вадим проведёт в Питере в обществе Фиби Тайлер. Смущало, однако, именно это «проще» – убегать от трудностей Майе претило.

О том, что Вадим влюбился, его жена догадалась уже давно. Сначала от подозрений она отмахивалась, напоминая себе, как перед Новым годом выдумала проблему на ровном месте. Но чувство, что умом и сердцем мужа завладела другая женщина, не уходило – наоборот, становилось крепче с каждым днём, и даже зимний всплеск недоверия выглядел теперь тем самым дымом, какого не бывает без огня. Окончательное прозрение наступило в конце весны, в отпуске, который вся семья провела на Сейшелах, и миг, когда это произошло, глубоко врезался в Майину память.

Придумал и организовал поездку Вадим – он то ли по сей день терзался угрызениями совести из-за испорченных, в его понимании, зимних каникул, то ли сам искал возможности возвратить гармонию в свою семью. Всё прошло как по маслу: перелёты утомили Майю меньше, чем она опасалась, отель оказался лучше, чем на картинках, погода была безупречной, пляж – упоительно-безлюдным, а океан – таким дружелюбным и тёплым, что сутки напролёт хотелось проводить в воде.

День рождения Майи – ей стукнуло пятьдесят, но никакого желания праздновать юбилей на широкую ногу у неё не было – отметили обедом в чудесном ресторане на сваях. Под стеклянным полом покачивалась прозрачная лазурная вода; океанский бриз влетал в распахнутые окна, играл салфетками и путался в волосах; Вадим в застёгнутой на две пуговицы «гавайской» рубашке, прикрыв глаза от удовольствия, тянул коктейль; девчонки, которым нравилось тут абсолютно всё, смеялись над какой-то ерундой – Майя же любовалась всеми троими и думала о том, что жизнь, как ни крути, отличная штука.

А потом мужу позвонили.

Он вытащил телефон, мельком взглянул на экран, пробормотал: «Простите, друзья мои, работа!» – и, поднявшись, торопливо пошёл по мосткам к берегу. Вернулся минут через десять, и щёки у него так разрумянились, глаза так ярко сияли, а губы так старались не растянуться в улыбке, что даже очень чёрствый человек догадался бы: звонили не по работе.