Майя Новик - Каратель. Книга вторая

– Это автомат. Они на севере Телецкого. Или были там.

– Значит, здесь есть еще люди!

– И они так же, как и мы, ничего не знают, – ответил Кирилл. – Но это лучше, чем ничего! – утешил он жену.

Он осторожно запустил руку в тяжелые, густые волосы Эвелины, нащупал пальцами нежную шею, запрокинул ей голову и поцеловал. Потом нежно потерся носом о ее носик.

– Похоже, пора устроить Большой Совет. Иди посмотри, если наши старики не спят, зови их сюда.

Пока Эвелина ходила, Кирилл опять надел наушники, стараясь расслышать что-нибудь еще в этом голосе, который все звучал и звучал в эфире.

– Говорит «Бирюзовая Катунь»! Говорит «Бирюзовая Катунь»!..

– Кирилл!!!..

Крик был такой, что Кирилл сорвал наушники и в мгновение ока очутился на лестнице, где подхватил жену, почти упавшую ему на руки сверху. Даже в свете фонарей, расставленных по дому, было видно, как она побледнела.

– Кирилл… – ее лицо исказилось, губы тряслись. – Кирилл! Там!.. Они…

Кирилл мягко опустил Эвелину на ступени, метнулся вверх, ударом ноги распахнул дверь номера и понял, что спешить некуда.

Они лежали в темноте рядом, на огромной супружеской кровати с балдахином. Кирилл посветил фонариком. На тумбочке, со стороны Виктора Николаевича стоял пустой пузырек из-под лекарства и фарфоровая белая чашка с золотой каемкой по краю.

Наверное, у неугомонной старушки было что-то с собой в сумочке, у старушек всегда полно всяких лекарств в ридикюльчиках. Кирилл прочитал название. Кажется, снотворное. Затем наступил коленом на кровать, аккуратно проверил пульс на шее пожилого джентльмена, затем – пульс на шее его супруги. Оба были мертвы. Ушли быстро и навсегда.

Оказывается, трех дней достаточно для того, чтобы решиться уйти из жизни. Только сейчас Кирилл заметил записку, оставленную на журнальном столике, сделанном из цельной колоды кедра. Кирилл взял ее, убедился, что это записка от Виктора Николаевича, но читать не стал, сунул в карман. Он спешил к Эвелине. Сейчас нельзя было оставлять ее одну!

Эвелина сидела в спальне на диване, поджав ноги, прижав к себе подушку и с ужасом глядя на постель. Из-за подушки Кирилл видел только полные страха черные глаза. Челка, падающая на лоб, выделялась на бледном лице темной скобочкой. Она была такая маленькая, худенькая и испуганная, что у Кирилла дрогнуло сердце.

– Иди сюда, солнце мое! – сказал Кирилл, и осекся.

Солнце… Зря он так сказал.

Он присел на диван рядом с женой. Кирилл думал, что она станет дичиться: ее поведение предугадать было сложно, но она отбросила подушку в сторону и бросилась к нему на грудь.

– Кирилл! А я сидела в это время внизу! А они!.. Как же это… Кирилл!

Она не плакала, только все время прижималась к нему, словно стараясь спрятаться от темноты, которая сгущалась в углах спальни. Расставленные по комнате маленькие свечи трепетали, и тени от них двигались по стенам, словно отдельные живые существа.

Кирилл, утешая, прижал ее к себе сначала нежно, потом сильнее, потом – уже настойчиво, запрокинул голову, нашел своими губами ее губы. Эвелина поначалу тоже приникла к нему, как бы ища защиты, потом почувствовала его настойчивость, попыталась отстраниться, но это ей уже не удалось, а потом – она просто уступила его силе, поняв, что сейчас и ему тоже нужно почувствовать себя живым…

Потом они лежали на постели, глядя в потолок, и думали – каждый о своем. Кирилл крепко обнимал Эвелину за плечи, не отпускал. Он чувствовал плечом, боком и бедром все ее такое тоненькое, такое нежное, горячее тело и думал о том, что наверху, почти над ними, сейчас тоже лежат двое.

Если бы не эти двое, здесь можно было бы оставаться сколько угодно долго. А так… Даже если он похоронит их где-нибудь под сосной на территории турбазы, то жизни здесь все равно не будет. Ему-то без разницы, трупов он насмотрелся, а вот Эвелина все время будет думать только об этом.

Кирилл скосил на нее глаза. Она все так же, с ужасом, смотрела в потолок. Нет, надо увозить ее отсюда.

С другой стороны – хотелось остаться в доме, забиться в щель, переждать. Мало ли, что там, в этом новом мире? А вдруг там уже ничего нет?

А ведь ему тоже надо в Москву! Три дня прошло, никто не появился. Значит, произошло нечто серьезное. Если снова будет мобилизация, его хватятся. Не сочли бы дезертиром… А то по законам военного времени пустят в расход, и все дела!

Значит, надо выбираться в Барнаул! Если там есть хоть какая-то связь, надо связаться с полковником Файербахом. Придется или переплыть озеро на катере, если они найдут катер с рабочим двигателем, или попробовать выехать отсюда на внедорожнике, сделав при этом огромный крюк чуть ли не в пятьсот километров. А ведь по дороге надо будет где-то заправляться…

Кирилл прикинул, сколько литров горючего ест этот старый, заезженный «Ленд Ровер».

«Литров двадцать, не меньше! Значит, понадобится примерно двести литров горючего до Барнаула. Надо смотреть карты, в уме точно подсчитать не получится… Можно слить бензин из баков всех машин, которые сейчас стоят на стоянке».

Неожиданно заговорила Эвелина. Ее мысли перекликались с тем, о чем думал он.

– Мы уедем отсюда, да?

– Да, малыш.

– Куда?

– На север. Найдем катер и переправимся через озеро.

– А если не найдем, пойдем по берегу?

– По берегу не пройдем. Тайга, горы, дикие звери. Если не найдем катер, тогда – в машину и через перевал. Согласна?

– Согласна. Кирилл….

– Да.

– Что же все-таки произошло? Что?

– С ними?

– Да не с ними… Вообще, с миром.

– Малыш, я не знаю. Если до сих пор нет вертолетов и спасателей, значит, там, на севере, может быть еще хуже. В смысле жертв больше. Вот они и заняты, наверное.

– А может быть так, что на всей Земле уже никого нет?

– Нет, такого быть не может, – уверенно заявил Кирилл, хотя совсем не был в этом уверен.

Мало ли что могли изобрести ученые. Вон, в двадцатом веке такую бомбу взорвали, что еще чуть-чуть, и последствия для Земли были бы катастрофическими. Может, и сейчас жахнули чем-то таким, чего не выдержал старенький шарик, и его снесло с орбиты в сторону. Или пододвинуло? Или ось вращения сменилась? Поэтому и нет ни солнца, ни луны. Было же землетрясение, и Тьма была. Да, Тьма… Она надвигалась, как живая, с северо-запада. Значит, наоборот, ударили там? Значит, чтобы спастись, надо идти на юг? И тогда, может быть, они выйдут из-под действия этого непонятного, незнакомого оружия?

Кирилл понял, что план побега с Телецкого у них уже есть. Надо действовать. Он поцеловал Эвелину в носик и пошевелился, высвобождая из-под нее руку.

– Давай собираться, малыш. Курорт закончился.

….Почти все вещи после переезда в бревенчатый дом так и остались нераспакованными, и сборы не заняли много времени – осталось собрать продукты и воду.