Джабраил Алиев - Люди с красными глазами. Роман

К этому времени заглянули во двор к Меджиду еще несколько соседей. Один из них по имени Кадыр сказал, обращаясь к Гапизу:

– Мы были у тебя, сказали, что ты здесь.

Гапиз кивнул, неторопливо поставил чашку с чаем на стол, и уверенным голосом сказал:

– Вот собираемся на стройку. Об этом и разговариваем.

– И мы о том же хотим поговорить, – подчеркнул Кадыр. А то слухов много, а точно понять не можем что к чему.

– Говорят, по селам ездят глашатаи, и объявляют конкретно о начале стройки, – высказал свое мнение другой гость по имени Батырхан.

– О том же говорили и в Петровске, – подтвердил данную мысль Гапиз.

Вдруг в это время к дому Меджида прибежал молодой человек в белой поношенной косоворотке, на которой были отчетливо видны свежие небольшие бурые пятна похожие на кровь. Весь запыхавшийся, он, прерывисто дыша, стал говорить что-то не совсем внятное.

Меджид громко спросил:

– Что случилось Закир?

Наконец мужчина слегка отдышался:

– Там Азим пьяный взял ружье и грозится убить жену. Я пытался остановить его, но он ударил меня прикладом по голове. Вот смотрите.

И Закир низко пригнув шею, показал сгустки запекшейся крови на голове, которые хорошо были видны сквозь светлые короткие волосы.

Мужчины встали со своих мест.

– А что произошло? – спросил снова уже Гапиз.

– Ничего? – в ответ крикнул Закир. Он ведь когда пьяный всегда такой. Я один не справлюсь, помогите…

Меджид вскочил на коня. Остальные мужчины побежали следом. За ними, несмотря на уговоры матери никуда не уходить заторопился и Ахмед.

* * *

Азим с коротким обрезом, наставленным на молодую перепуганную насмерть женщину орал во все горло.

– Проси прощенья несчастная!

– За что? – едва слышно лепетала жена.

Женщина была настолько напугана, что у нее сильно дрожали не только руки, но и плечи и колени.

– За то, что не уважаешь мужа. Зачем хотела уйти от меня? А? Спрашиваю же тебя?

Жена молчала.

– Для чего хотела уйти! – диким голосом кричал ошалевший от алкоголя Азим.

Чуть поодаль у покосившейся двери, что вела в длинную прихожую, стояли маленькие дети: мальчик и девочка и ревели от страха очень громко, размазывая слезы по пухлым белым щечкам.

Меджид едва поспев на лошади, тут же быстро спрыгнул на землю, и бросился на Азима. Не ожидавший такого ошеломляющего нападения пьяный мужчина немного растерялся. И видимо, поэтому не успел сделать против Меджида абсолютно никакого движения.

Меджид схватился за обрез и сильно дернул на себя. Оба споткнулись и упали. Трезвый Меджид оказался сильнее. Он удерживал пьяного Азима, пока не подоспели остальные.

Гапиз взял протянутое ему Меджидом ружье, покачал головой и хрипло прорычал:

– Клянусь Азим ты ненормальный. Разве можно так пугать жену и детей. Ты ведь был отличный красноармеец. Воевал храбро.

Азим, которого мужчины уже успели связать брючным ремнем, угрюмо оправдывался:

– Хотела уйти от меня. Дура она что ли? Куда хотела уйти…

– Нет, это ты дурак, – зло бросил Гапиз. Я бы тебя лично застрелил из этого обреза. Зачем пьешь много бузы? Ведь не подходит тебе. А если твоя жена в милицию заявит? Тебя же посадят. И дадут не меньше десяти лет. Вот сейчас же дай слово, что больше не будешь пить.

– Даю слово мужчины, – сквозь зубы не совсем уверенно пообещал Азим.

На минуту все замолчали. И неуютная, гнетущая тишина мрачно воцарилась вокруг.

– Однако оставлять его здесь надолго нельзя, – после невеселого молчания строго заметил Меджид. Мало ли что. Вдруг опять напьется.

– Это верно, но как быть, – спросил Гапиз.

– Поедет с нами на стройку, – вдруг твердо заявил Меджид. Ружье мы конфискуем. А жене его и детям я буду привозить продукты и одежду.

– Какая еще стройка? – воскликнул Азим, тщетно, пытаясь

освободится от стягивающего руки крепкого брезентового ремня.

– Там ты не сможешь пить, – нравоучительно заявил Гапиз. Если ты позволишь себе еще раз подобную выходку, то лично сам отведу тебя в милицию и буду свидетельствовать против тебя. Не позволим позорить наше село. Ты это понимаешь?

– Понимаю, – угрюмо буркнул Азим.

И неожиданно повернув голову к жене, стал просить прощения.

– Прости больше не повториться. Прости меня моя Гузель…

Но жена, обняв детей, сидела на земле как каменная и не обращала никакого внимания на мужа.

Гапиз удрученно качал головой. Было заметно, что он сильно расстроен неблаговидным поступком Азима.

Он сказал, обращаясь к Меджиду:

– Мы говорили, что поедем на стройку через неделю. Теперь я думаю надо сократить этот срок. Поедем через три дня. Нельзя его оставлять надолго без работы, вдруг опять что-то натворит. Как вы согласны, – повернулся он к другим мужчинам.

Они одобрительно закивали.

– Это хорошо, что он будет работать, – тихо сказала жена. Там может, не будет пить. А то устала я уже от его пьяных выходок. Поэтому и хотела уйти. Пусть сегодня спит в сарае. Я не хочу видеть его дома.

– Я же человек, а не скотина, – вскинув голову, возмущенным голосом заявил Азим. И ты женщина не имеешь права мне указывать, где я должен спать. Не забывайся и знай кто ты такая…

– Все хватит, – вдруг крикнул грубо Гапиз.

Он подошел к Азиму и, распутывая брезентовый ремень на его руках, не терпящим возражения, голосом объявил:

– Пойдешь ко мне. Поживешь у меня. Твоя жена много натерпелась…

Меджид вскочил на лошадь и сказал:

– Значит, все обсудили. Через три дня поедем на стройку. А сын мой Ахмед потом каждого коня отдельно приведет домой.

* * *

Все три дня Азим вел себя спокойно.

Он ходил навестить жену и детей вместе с Гапизом и снова просил прощения у нее. Гузель молчала, но потом все-таки сдержанно сказала:

– Посмотрим. Ты езжай пока на стройку. А там будет видно.

Азим закивал головой.

– Хорошо. Пусть так и будет.

Обратно по дороге Гапиз заметил Азиму.

– Скажи спасибо жене, что прощает тебя.

Тот хмуро молчал.

– И брось эти всякие штучки пьяные. На стройке ты должен быть примером для других. Ты ведь хорошо воевал. И даже часами был награжден. Так или нет?

Азим гордо объявил.

– Сам Кара Караев вручал…

– Вот и держись этого достойного положения.

– Все понял. Буду держаться.

– А откуда у тебя обрез?

– Так еще с фронта, – искренне пояснил Азим.

Гапиз внимательно взглянул на него, как – будто по-новому изучая, и строго сказал.

– Все-таки мы ружье тебе не вернем. Пойми нас правильно.

– Понимаю.

* * *

Тронулись в дорогу около десяти часов утра. Ушло также время на подготовку лошадей.

Их было восемь человек. Это были Меджид, Гапиз, Азим, Батырхан, Кадыр, Салават, Закир и Ахмед. Все верхом на лошадях.