Эли Эшер - Богу Божье – 2: Маска, я тебя знаю

Арестовав этого конкретного офицера, назначенного на роль лидера мятежа, равно как и его ближайшее окружение, Карл, скорее всего, сорвал бы планы, но, увы, кто этот офицер, Карл не знал – заговорщики были хорошо подготовлены и не спешили срывать маски, пока еще не настало время.

Дверь бара открылась, и в нее вошла еще одна девушка. Как по расписанию, задумчиво отметил про себя Карл, не отрывая взгляд от рюмки, – и уже не первый день подряд. Интересно, не из тех ли она, у кого это и является настоящей должностью?

Неожиданно сидящий рядом гражданский повернулся к нему и спросил:

– Вас, гляжу, эта девушка тоже не заинтересовала? Не понимаю, как люди могут вести себя как скоты, за столиком в том углу чуть не свистели, когда она вошла.

– Не советую, – флегматично откликнулся Карл, продолжая размышлять, не пора ли добить рюмку и заказать следующую порцию, – Я, конечно, не врач, но можете считать это медицинской рекомендацией.

В общем, найти знакомых, с которыми ему было бы о чем говорить, было актуально, и Отто решился попробовать:

– Вас, гляжу, эта девушка тоже не заинтересовала? – обратился он к соседу по стойке, – Не понимаю, как люди могут вести себя как скоты, за столиком в том углу чуть не свистели, когда она вошла.

– Не советую, – спокойно ответил майор, не отрывая взгляда от рюмки, – Я, конечно, не врач, но можете считать это медицинской рекомендацией.

Отто слегка ошалел от такого ответа и от растерянности решил представиться.

– Отто вон Грюнберг.

– Я знаю, – майор повернулся к нему, и Отто увидел в его петлицах древний глаз Гора, символ всевидящей службы Империи и конфедерации. А его собеседник тем временем продолжил, – Я тут каждый вечер, и еще не было ни разу, чтобы она не ушла в обнимку с кем-нибудь. Также ни разу не было, чтоб она ушла второй раз с одним и тем же. Врачи здесь, на флагмане, конечно, хорошие, но, право, не стоит.

Потом майор проследил направление застывшего взгляда Отто и добавил:

– Ну да, безопасность, поэтому и знаю. Майор фон Линденхоф, Карл, – представился он и протянул руку, которую Отто судорожно пожал.

Нет, Отто и вся его семья были законопослушными гражданами, но так вот столкнуться с целым майором службы, о которой ходили жуткие слухи, а тем более пожать ему руку… как-то это корежило, холодило внутри. Но и отказаться Отто не решился. А теперь начал мучаться от осознания своей нерешительности. «А ведь теперь того гляди вербовать начнет», – тоскливо засвербило в животе у Отто, – «Стучать на моих коллег. Они наверняка наши разговоры слышали и, видно, сочли, что я как раз подходящий кандидат, поскольку с ними всегда спорил…»

– Не волнуйтесь, не нужны мне рассказы о ваших коллегах, – будто прочитав мысли, успокоил его майор, – Мы и так все обо всех отлично знаем, и оппозиционные взгляды ваших коллег нас совершенно не волнуют, пока они честно делают свое дело. Так что не переживайте. Кстати, насчет «знаем»: девица, на которую вы обратили внимание – это младший сержант Отлер из отдела связи, о ней чуть ли не легенды рассказывают. Так что с эпидемиологической точки зрения от нее лучше держаться подальше.

– Да, да, понимаю, – все еще растерянно повторил Отто и, неумело пытаясь скрыть это, решил пошутить, – В эпидемиях я кое-что профессионально понимаю.

– Я думал вы – ксенолингвист, – удивленно подняв бровь спросил фон Линденхоф.

– Ну да, ксенолингвист, – подтвердил Отто, – А как вы думаете, на чем основана ксенолингвистика? Представьте себе совершенно чуждую цивилизацию, у которой с нами ничего общего, и вот с ней вам надо найти общий язык. С чего начинать?

– Понятия не имею, тут вы специалист, – охотно признал свою неосведомленность безопасник.

– Вот именно, – чувствуя себя в теме, подтвердил Отто, – А общее у нас практически всегда одно и то же – сколько бы мы моделей искусственного интеллекта ни напридумывали бы, а у всех живых существ сознание почему-то основано всегда на одном и том же – нейронных сетях. Хотя почему «почему-то»? Сознание может появляться уже на достаточно поздних стадиях эволюции, когда уже давно происходит прием и обработка информации, а прием и обработка информации всегда развивается из кооперации более простых организмов, в нашем случае – клеток. Вот и получается, что если мы когда-нибудь встретим разумные существа без нейронных сетей в головах или что они там для этого используют, то я смогу с уверенностью сказать, что созданы они были почти наверняка искусственно!

Отто понесло. На любимые профессиональные темы он мог говорить часами. К слову, одной из его претензий к службе безопасности было то, что те некоторым ученым запрещали говорить о результатах своих исследований, что его до глубины души возмущало. Впрочем, его-то это не касалось, все его исследования были совершенно открытыми, а сейчас он вообще излагал вещи, читаемые студентам соответствующих специализаций чуть ли не на втором-третьем курсе в обязательном порядке. Что, впрочем, не делало удовольствие от возможности порассуждать на эту тему менее приятным.

– И что это нам дает? – спросил Отто, подняв указательный палец к потолку, и тут же ответил на собственный вопрос, – А дает это нам общую базовую структуру как мышления, так и коммуникаций, в том числе, и языка! Все нейронные сети строятся на понятиях и связях между этими понятиями. По крайней мере, те, что наблюдаются в природе. Вот, скажем, стакан с коктейлем, – продолжил он, демонстрируя собеседнику свой напиток, – Тут есть базовые понятия: «стакан», «коктейль», «пить», причем понятия эти связаны в кортеж, в данном случае, в тройку понятий. То есть в мем «стакан-коктейль-пить», управляющий одним из вариантов поведения в баре. Итак, что мы имеем в качестве основы, на которую надо глядеть в любом языке? Мемы! Понятия и связи между ними. Причем связи, как правило, несут больше информации, чем сами понятия! По большому счету, понятия вообще не важны, они обычно – просто узлы, за которые цепляются связи, а связи между понятиями как раз и несут всю информацию!

– Это как? – не понял фон Линденхоф, – Стакан – это стакан. Вот он. А как его связь с коктейлем может нести больше информации?

– А откуда вы знаете, что слово «стакан» обозначает именно стакан, а не рюмку или не стойку? Да потому, что слово «стакан» у вас уже связано в сознании цепочками мемами «стакан-стекло», «стакан-посуда», «стакан-напитки-держать»… Видите, само слово ничего не означает, значение имеют только его связи, и вот такие связки понятий и образуют мемы. Сами подумайте, как еще могли бы люди называть его столь разными словами в разных языках, если бы название действительно имело значение?