Пётр Михеев - Крылья ангела

– О, я вас всех нашёл, Пит, всех до единого. Значит, обо мне уже доложили, но ты не предполагал, что окажешься следующим, не так ли?

– Пит, кто там? – Анетта услышала голос матери, доносившийся с кухни.

– Что тебе надо от меня? – капли пота покрыли лоб отца. – Денег? Покоя? Я могу обеспечить тебя. Они простят тебя. Они оставят в покое тебя и твою семью.

– Они и тебе ничего не сказали? – Хегес презрительно покачал головой. – С кем бы я ни говорил, никто не знает правду. Они делятся только тем, что удобно для них самих.

– Хегес, я не понимаю, о чём ты говоришь. Пожалуйста, уходи. Я никому не скажу, что ты был здесь.

– Знаешь, что забавно? – жалкий вид отца разозлил Хегеса ещё сильнее. – Все остальные говорили те же самые слова, точь-в-точь, что и ты сейчас. Мне это даже надоело. Ты сам выбрал такую жизнь. Прощай, Пит. Не ты первый, не ты последний.

Громкий хлопок заставил Анетту вздрогнуть. Джек заскулил. На лицо брызнуло что-то противное. Тёплое и липкое, оно застилало глаза красной пеленой, но Анетта был слишком напугана, чтобы пошевелиться и протереть глаза. Только сердечко колотилось как бешенное.

Она больше не видела отца. Его ноги выглядывали из дверного проёма, но они не шевелились, как и Хегес, который продолжал стоять на крыльце дома. В руке у него находился чёрный предмет, из одного конца которого в небо поднимался завивавшийся словно змейка дымок.

Хегес стоял и не уходил. Он сделал что-то с отцом, что-то плохое, он пришёл для этого, он сделал своё дело. Больше всего на свете Анетта хотела, чтобы он развернулся и ушёл, и больше никогда не возвращался. Но он не уходил.

– Пит, что это был за шум? Пит? О, Господи, Пит! – когда Анетта услышала мамин испуганный голос, её сердце остановилось. Она не видела маму, но знала, что та стоит в коридоре. Что случилось с папой? Почему он лежит и не встаёт?

– Боже мой, он не дышит! Пит! – голос любимой мамочки изменился до неузнаваемости. Каждый её вопль жестоко сдавливал сердце девочки. Анетта не заметила, как из глаз потекли слёзы, смывавшие неприятную липкость. – Анетта! Где Анетта?! Что ты сделал с моей дочерью?!

– Она цела и невредима, – хладнокровно произнёс Хегес. – Но сначала ты ответишь на мои вопросы. Тебе известно, кем был твой муж?

Джек вырвался из ослабших рук девочки и, подбежав к Хегесу, начал лаять на него. Никто не обратил внимания на щенка.

– Предполагаю, что известно, – сказал Хегес, не дождавшись ответа матери. – Известно, но ты всё равно жила с ним и позволяла ему находиться под одной крышей со своей дочерью. Я точно знаю, что он был одним из них, но тебя в моём списке не было. Но какое это имеет значение, если ты оказываешь им содействие? Я знаю, на что они способны, и снисхождение к ним нельзя оправдать ничем. И не пытайся убедить меня, что тобой движет любовь. Я и твой муж, мы оба из одного теста сделаны.

Ещё один устрашающий хлопок. В этот раз Анетта отчётливо увидела, как чёрный предмет в руках Хегеса изрыгнул вспышку. Вслед за этим из дверного проёма выглянула голова матери, которая, точно тряпичная кукла, с глухим ударом повалилась к ногам отца, потянув за собой всё тело. Анетта не видела лица матери, его скрывали её светлые волосы, на которых стремительно разрасталось красное пятно. Джек зарычал и вцепился в ногу Хегеса. Незваный гость в сером пальто навёл чёрный предмет на щенка и снова извлёк из неё этот устрашающий хлопок, который снова заставил Анетту вздрогнуть.

Джек больше не шевелился. Хегес спрятал чудовищный предмет под пальто, после чего снял шляпу и пригладил рыжие волосы. Он посмотрел в сторону Анетты, как будто только теперь вспомнил об её существовании.

– Ой, какая же ты грязная! – на лице у мужчины отобразилось сожаление. Он подошёл к перепуганной Анетте и присел на корточки. – Знаешь, все дети неряшливы, но ничего, это пройдёт. Дай-ка, я сотру с тебя кровь.

Хегес изъял из кармана белоснежный платок и начал вытирать Анетте лицо. Девочка не сопротивлялась. Она и не могла. Её тело отказывалось слушаться. Взгляд был прикован к дверному проёму, в котором неподвижно лежали родители. Девочка даже не моргала. Дом, дверной проём, родители – всё удалялось от неё, оставляя лишь длинную пропасть оранжевого жгучего песка. Платок Хегеса окрасился в красный цвет.

– Ну вот, совсем другое дело, – со скорбью в голосе произнёс Хегес. Он как будто чувствовал вину перед девочкой, так вежливо он обращался с ней. – Знаешь, я бы хотел задержаться, но время не позволяет. С твоим отцом я повидался, а впереди ещё ждут другие. Ты очень милая девочка, Анетта. У тебя лицо матери. И волосы тоже её. Ничего от отца.

Мужчина ободряюще погладил Анетту по светлым волосам. Он старался делать это мягко, но девочке казалось, будто он проламывает ей череп. Затем он встал и, напоследок оправив пальто и надев свою шляпу, беззаботно удалился. Исчез из жизни маленькой Анетты. А она, оставшись в совершенном одиночестве, не шевелясь, смотрела на ноги мёртвого отца и на голову неживой матери. В это время на кухне засвистел чайник.

Когда Леди Анетта открыла глаза, солнце уже висело в небе, горя оранжевым закатом. Но это не сбило девушку с толку. Когда живёшь в таких условиях, невольно начинаешь привыкать и угадывать, какое время суток на дворе. Вот и сейчас леди Анетта легко установила, что проснулась она поздним утром, часов в одиннадцать.

Девушка встала с кровати и взяла своё ослепительное белое платье, которое висело тут же на стуле. Она уже приготовилась его надеть, но передумала. Неплохо бы сначала принять души и смыть с тела не только грязь, но и запах смерти, который до сих пор преследовал её. Вчера она так устала, что, как только они прибыли в город и остановились в гостинице, предложенной Дьерро, сразу же заперлась в отведённой ей комнате и легла спать.

Она была очень уставшей и не заметила, как уснула. Однако комната с отдельной ванной комнатой очень походила на номер в гостинице. Дьерро что-то говорил об этом. Видимо, они приняли его предложение и переночевали в гостинице его знакомого.

Номер, в котором переночевала леди Анетта, включал в себя и ванную комнату с ванной и душем. Долго не раздумывая, девушка полезла под душ и, несмотря на то, что отдохнула физически, упала на колени. Искусственная вода быстро приняла девушку в свои горячие объятия.

Она продолжала слышать выстрелы, которые раздавались вчера в Долине Смерти. Она никак не могла выкинуть из головы картину, в которой Дьерро, их спаситель, в течении одной минуты убивает трёх человек, у которых, наверняка, есть свои семьи. Деболисты хоть и были врагами человечества, но даже у них должны быть родные, которые необязательно разделяли ту же точку зрения. Вот кого ей действительно было жаль.