Пётр Михеев - Крылья ангела

И теперь он вёз беззащитных девушек прямо под прицел снайперов. Осознание этого факта напрягало и давило, как сверкающее лучами солнца лезвие гильотины начинает давить на голову, ещё не успев просвистеть в воздухе. Пока шея приговорённого открыта для точного удара ножом, в сознании сцена отсечения головы успевает пробежать несколько сотен раз. Так же и парень, оказавшись запертым между нагорьями долины, несколько тысяч раз проиграл в мыслях расстрел снайперами.

Первая половина долины оказалась позади, но снайперы всё не появлялись, а преследователи куда-то пропали. Девушки перестали кричать и настороженно осматривались по сторонам. Они ещё не знали, что их друг на переднем сидении убит. Их неведение не продлится долго, и скоро они потребуют ответа от водителя, но он промолчит, не станет ничего говорить. Потом, когда они будут в безопасности и вне досягаемости от родного города, он позволит им разозлиться на него и возненавидеть его. Он примет на себя всю ответственность. Он зародил зерно сопротивления властям, ему и отвечать за то, что друг умер, так и не вдохнув свободы, а они, быть может, ещё насладятся ею и своими глазами увидят другой мир, ещё не прогнивший дотла унижением и отчаянием. Вряд ли друг, чьё бездыханное тело болталось рядом, согласился бы за свободу друзей заплатить страхом, смятением и замешательством в последние минуты своей жизни.

И всё-таки, что-то не давало покоя. Что они упустили? Чего не предусмотрели? Снайперы не могли просто так покинуть свой пост. Надо всё хорошенько обдумать. Долина Смерти ещё не закончилась. Даже если закончится, расслабляться нельзя. За долиной откроются широкие просторы пустыни, но им неизвестно, как долго ехать до ближайшего населённого пункта. Топлива может не хватить, чего нельзя сказать о провизии. Что-что, а запасы еды они успели подготовить.

– Нет, нет, нет! – вдруг яростно закричал парень. С каждым выкриком он ударял по рулю, заставляя машину кричать. Ладони вспотели, сердце застучало в ушах, грозясь взорвать барабанные перепонки. Всё просто, всё очень просто! Не нужны ни снайперы, ни преследователи, ведь сегодня понедельник! Всем известно, что это за день недели, и именно поэтому эту деталь было легче всего упустить. Они даже забыли включить её в план, а ведь от этого напрямую зависел успех их побега. Он вдруг услышал, как лезвие гильотины с шумом рассекло воздух. Лишь вопрос времени, когда острие вопьётся в шею.

Парень резко надавил на тормоза.

– Выходите из машины! – скребя сердце выкрикнул парень. Девушки вылупили глаза на водителя. Они до сих пор не понимали, что происходит. – Я сказал, выходите из машины! И бегите вперёд! Быстро!

На этот раз девушки повиновались. Они не задали ни одного вопроса и не сказали ни одного слова. Они послушно вышли из машины и побежали вперёд, так и не заметив, что один из пассажиров мёртв. Страх властвовал над ними. Но так даже лучше.

– Да простит меня Святая Мирабель, – опустив глаза прошептал парень. Он завёл мотор и надавил на газ. Девушки повернулись на звук. Они широко раскрыли рты с целью закричать, но не успели этого сделать.

Смерть друга обрела совсем другой оттенок. Счастливчик! Как же водитель хотел оказаться на его месте, не переживать о том, что будет потом. Не совершать того, что ему пришлось совершить. Обидно, что это меньшее, что он мог сделать для девушек, доверивших ему свои жизни, но большее, на что он способен – стать таким же убийцей, как любой представитель власти в городе. Странное ощущение, отнять чужую жизнь. Каждая жизнь – это целый мир, а одна отнятая жизнь разрушает не один и не два мира. Так легко этого не понять, нужно заставить себя, пересилить свой эгоцентризм, иначе всё покажется нормальным и естественным, словно человек просто уходит. Нигде не ударяет молния, нигде не происходит землетрясение. Отнял жизнь и живёшь дальше, а убитый человек уехал далеко-далеко, и известно, что он не вернётся назад, а останется где-то там. Это сродни выключенному свету в комнате. Одно мгновение, и всё исчезло в кромешной темноте. Но даже в темноте все вещи остаются на своих местах.

И всё же, что-то становится другим. По крайней мере так казалось парню, который вышел из машины и на слабых ногах двинулся в сторону двух тел. Девушки не двигались, да и куда им теперь, после того как они кубарем проехались по крыше автомобиля, который сбил их? Парень судорожно глотал горячий воздух. Интересно, представители власти испытывали те же чувства, когда убивали первый раз? Или они чувствовали себя вершителями судеб и богами, нашедшими запретные сокровища, не задумываясь над тем, какой яд содержат в себе найденные богатства? Блеск крови, как и золота, легко убивает человечность. Чтобы совершить убийство, надо разорвать все связи с внешним миром, а для этого сначала надо убить себя. Есть ли этому оправдание? Совершение убийства бывает необходимостью в борьбе со злом. Но таким образом сохранить в чистоте можно только чужие руки. На своих навсегда останется отпечаток чужой крови и запах смерти.

Надо было проверить пульс и убедиться, что девушки не выжили после удара. Парень не хотел рисковать, не хотел, чтобы несправедливость ещё больше покалечила их. Все его друзья были достойны лучшего. Одна мысль о том, что эти твари могли сделать с его друзьями, выворачивала наизнанку его душу. Демоны! Теперь они не смогут измываться над ними! Он остался один. Один он и пройдёт все муки и поплатиться за свои ошибки. Но не за эту. Как бы ему ни было тяжело, как бы совесть ни давила за убийство, он чувствовал свою правоту. Зло во имя добра. Почему такой закон не может существовать, когда противоположное правило работало безукоризненно? Добро во имя зла – это не такая уж и большая редкость в этом мире. В их городе подобное встречалось на каждом углу.

Тела девушек были тёплыми, не отличить от живых. Особенно долго парень не мог убрать руку от шеи девушки в зелёной маечке. Он сам не понимал, хотел он нащупать пульс или нет. Как странно, сейчас, когда уже было поздно, он начал вспоминать каждое прикосновение к её телу, будь оно осознанным или нет. Когда-то он прошептал ей в первый раз «я тебя люблю». Это было после того, как власти убили её брата, последнего близкого человека, который у неё остался. Ей некуда было податься, поэтому парень предложил ей поселиться у себя. Родители не были против. Она жила с ними, и они вдвоём были счастливы, насколько можно быть счастливыми в этом городе. Но он не хотел будущего, где каждый день может стать последним для тебя или для тех, кого ты любишь. И желание вырваться из кошмара прорастало всё больше и больше.

Вместо этого кошмар стал более реальным. Парень стоял над бездыханным телом девушки, которую любил. Её больше не было. Она больше не могла согреть его теплом своей души. Без неё была утеряна самая суть того, чего он добивался.