Евгений Гатальский - Сочувствую ее темным духам… 13-21

– Если в череп налить вино, то оно выльется из глазниц! А на картине Ретлиха оно осталось в черепе! По его мнению, вино загустело? Или же я каким-то магическим образом заморозил его?

– Это… это художественный замысел Ретлиха.

Грид вновь хотел орать, но передумал и спокойно сказал:

– Роксанна, милая моя фаворитка…

Показной вздох.

– Художник, рисующий целующихся лесбиянок, не должен рисовать канцлера Гриверса и мэра Кенинг Хора в полный рост. Неужели ты сама не могла до этого додуматься?

– Но…

– Я передумал. Я добавляю тебе ночные дежурства. Иди в свою комнату. И быстрее, ты должна привести себя в порядок ко следующей нашей встрече.

Роксанна покорно кивнула – но затем выкинула окурок в фонтан, после чего сняла со своих ног синий, довольно мультяшный хвост, встала, медленно пошла ко входу в замок, открыла дверь…

В которую тут же вскочил Мартин, на ходу отдавая честь – то есть, стуча правой ладонью по золотым нашивкам на своей черной форме.

– Так, так, так, Мартин… – с недовольством начал Грид. – Вы же знаете, что сотрудникам ООН – вообще, любым сотрудникам любой должности – нельзя здесь находиться.

– Но, правитель, обстоятельства…

Любовь к Мартину, как к самому надежному сотруднику силовых структур, не мешала Гриду прокричать:

– МНЕ ПЛЕВАТЬ! ЭТО КОРОЛЕВСКИЙ ДВОР! ПОЛИТИКАМ И ПОЛИЦИИ ЗАПРЕЩЕНО ЗДЕСЬ ПОЯВЛЯТЬСЯ!

Мартин смутился – но смутился недостаточно сильно, если учесть, что орал на него канцлер Гриверса и мэр Кенинг Хора собственной персоной.

– Но, правитель, – начал Мартин, – мы поймали Элиаса Крица…

Грид был готов разразиться очередной гневной тирадой, уже открыл для этого рот, но слова Мартина вовремя дошли до него и вызвали странную перемену на его лице. Оно воодушевилось, будто бы его обладателя ожидало фехтование с Роксанной.

– Где он? – спросил Грид, позабыв о портрете и своем недовольстве им.

Мартин выпрямил спину и стал докладывать:

– В нашем автомобиле. В наручниках. У него был самодельный пистолет. Мы его изъяли.

– Приведи его в мой кабинет, – приказал Грид.

– Слушаюсь, – сказал Мартин и направился к двери.

У самого входа он остановился и произнес:

– Правитель, мне неловко говорить, но Криц ранил одного из наших сотрудников, Строумэна. Ему необходима медицинская помощь.

Грид отмахнулся от вопроса, словно от назойливой мухи.

– Так окажите ему помощь, в чем проблема?

Мартин стал постукивать левым лакированным ботинком по полу, отражающему свет холодного солнца.

– Медицинская помощь стоит денег, и…

Грид перебил с особым раздражением в голосе:

– Так отвезите его в больницу, черт побери!

Мартин заметно волновался. Сине-зеленые глаза впервые при Гриде потеряли свой уверенный взгляд. Тут канцлер наконец-то понял, к чему клонит его преданный солдат, поэтому добавил несколько брезгливо:

– И запишите лечение на мой счет.

Мартин замялся, но было очевидно, что он услышал то, что хотел.

– Так точно, – отчеканил он. – Я сообщу Ребекке, чтобы она отвезла Строумэна в больницу, а тем временем я доставлю в ваш кабинет Элиаса Крица.

– И побыстрее! – крикнул вслед Грид. – Через пять минут ученый должен сидеть в моем кабинете.

После послушного кивка головой, затылком обращенной к Гриду, Мартин покинул королевский двор.

Черствое сердце любителя искусств бешено заколотилось. В его распоряжении появился он – настоящий изобретатель. Человек, который может повелевать временем. Который по приказу канцлера сделает так, чтобы сам канцлер смог повелевать временем. Одной только угрозой применить машину времени можно подчинить себе не только Паксбрайт, а… (Грид с некоторым страхом притормозил в своих мыслях, но все-таки додумал) сам Синистер…

Он с вдохновением оглядел толпу, окружающую ларьки торговцев, сразу же после этого покинул королевский двор и поспешил к своему кабинету, находящемуся на вершине башни…

…в котором уже находился Элиас Криц. Он сидел на деревянном стуле, спиной к Гриду. Руки были пристегнуты наручниками за спинку стула, бурый плащ ученого валялся под ногами. Мощный торс просвечивался сквозь дырявую жидкую футболку, которую ученый, наверное, не менял много лет.

Ученый…

Грид хмыкнул. Ему казалось странным, что не щуплый Рей в очках, а этот рослый гладиатор является изобретателем. «Такая внешность подошла бы участнику подпольных боев, но никак не изобретателю» – подумал канцлер.

Когда дверь открылась, ученый развернул голову вполоборота – маска ярости исказила лицо с буквами шрамов, когда желтые глаза увидели перед собой столь ненавистного канцлера.

Грид улыбнулся.

– Неужели? Неужели человек, которому под силу сделать так, чтобы меня не существовало, сейчас сидит передо мной, такой злой, но абсолютно беспомощный?

Элиас плюнул на бумаги, лежащие на столе канцлера. Насколько мог понимать стоявший у дверей Грид, только что указ о повышении налоговой ставки до 71% стал недействительным. В другой день это событие, несомненно, вывело бы Грида из себя, но не сегодня…

– Я видел твоего брата, – начал Грид и стал медленно расхаживать по комнате. – Более трех недель назад. Он соврал мне, что является изобретателем машины времени для того, чтобы спастись от ростовщиков, которым он остался должен за наркотики. Полагаю, Элиас, ты знал об этом?

Серо-голубые глаза впились в ученого, мысленно приказывали кивнуть, но Элиас никак не реагировал. Яростный, желающий смерти взгляд желтых глаз с красными прожилками вызывал у Грида какую-то пустоту в желудке. Он решил не смотреть на ученого, поэтому продолжил свою неторопливую, по-театральному выверенную речь, бросая коротенькие взгляды на висящую на стене коллекцию мечей.

– Спешу тебя заверить – твой брат так и не произвел выплаты ростовщикам. Потому что я отправил его в Синистер…

– На ужин к Сикстену Бейлу! – прервал канцлера Элиас. – Ты скормил моего брата этому узурпатору!!!

Грид удивился осведомленности Элиаса, но тут же вспомнил о своих подозрениях, что Шелтер и Элиас тесно общаются, поэтому натянул на лицо как можно более раздражающую улыбку.

– Да, так оно и было. Но, пожалуйста, никому никогда об этом не рассказывай. Я думаю, что протектор Синистера не обрадуется тому, что много… эээ… лишних людей знают о его… слабостях.

Грид сел на свой величественный трон. Теперь Элиас перестал вращать головой. Он получил долгожданную возможность испепелять врага убийственными взглядами напрямую.

Грид же сел лицом к Элиасу не ради этой благородной цели. Он сел на трон в надежде наполнить свой организм соками столь привычного, но пока приглушенного превосходства, но ярость Элиаса, увы, была слишком непомерна, поэтому Грид по-прежнему избегал взгляда желтых глаз с кровавыми прожилками. Он смотрел на портрет красивой девушки, пока говорил: